Искаженная спираль (СИ) - "Cyberdawn" - Страница 12

Пошел я облачаться, причем не без помощи дам. Церемониальное облачение, макияж и прочая официальная дичь, с час на это убили. Кстати, зря я беспокоился насчет «размеров». Барахло было безразмерным, подгонялась по фигуре всякими поясами, завязками и прочим. Ну, а с ростом у меня проблем не возникло.

И поперся я к Башне Хокаге, восхищая своей гримировано-наряженной персоной невиновных и непричастных. В зале Совета расположился в специальном «узумачьем» кресле, вне центрального стола, но под гербом клана. Советники были на месте, собственно «команда» Тобирамы в полном составе. И неприятны они были, даже Сарутоби был отвратен своей пафосностью, а уж рожи Утатане и Митокадо не уступали в гнусности лорду Малфою. Данзо также присутствовал, на рожу был не столь отвратен, но омерзителен в силу того, что Корневищ.

Представители кланов подтягивались, что, кстати, забавно, выборщиками от Совета Джонинов также были клановые. У меня стойкое ощущение, что ни Сенджу, ни Учиха властью делиться не хотели. Совет джонинов был задуман как эдакий «реверанс» бесклановым. Притом, что учитывая изначальную численность кланов-основателей они этот совет и составляли. Потом Учих загнали в полицию, что почетно, но учитывая милые особенности их развития как шиноби, урезало количество джонинов-Учих в разы. Ну, а фактического истребления своего клана Сенджу, как понятно, не предполагали.

Кстати, явилась, по-моему, последняя на текущий момент, представительница клана-основателя, фрекен Цунаде Сенджу-доно. Учитывая, что за три дня с момента «нападения на клан Удзумаки» дама сия не соизволила даже явится-узнать, кто хоть жив-то у нас, её «союзнические» качества оставляли желать лучшего.

Ну и монструозная грудь не вызывала симпатии к даме. Тут не человек с комплексами, а Комплекс с пристегнутым человеком.

Впрочем, посмотрим как и что. Да, не понравилась мне дамочка, но тут первое впечатление не факт, что верное.

Тем временем собирающиеся, как ни удивительно, собрались. Ну и Дайме выперся из какого-то закутка, пафосно прошествовал во главу голосовального стола, пафосно сел и, по моему, пафосно заснул.

— В день от основания Конохагакуре но Сато восемнадцать тысяч четыреста двенадцатый, я, как Старший Совета Листа объявляю Совет Кланов Конохагакуре но Сато открытым, — известил Сарутоби, — Слово перед почтенными представителями кланов будет держать Шикаку Нара-доно, глава отдела планирования боевых операций Конохагакуре.

Пока тип с ананасоподобной прической и явно неслабо потрепанный в заварушке с Биджу излагал, что и как произошло (ничего нового я не услышал, вырвался Лис, героически отбились, ура нам), я думал о том, что Сарутоби все-таки станет Каге. Удачно выдвинувшийся как старший советник, он сейчас, «ведя программу вечера», убеждает сомневающихся в контроле ситуации и своей компетентности. Ну станет и фиг бы с ним, не лучший, но и не худший вариант.

Тем временем Нара мученически закончил свой спич и с видом загнанной лошади прошаркал к своему месту. Хирузен же вновь взял слово, подняв вопрос, имеющий ко мне прямое касательство:

— Согласно просьбе почтенного главы клана Удзумаки, Хизуми Удзумаки-доно, а также при согласии представителей кланов и советников Листа, полиция Конохагакуре провела расследование. По результатам его слово будет держать глава Полиции Конохагакуре, Фугаку Учиха-доно.

Полицейский пучеглаз вышел, и доложил присутствующим о факте нападения, смерти девятерых членов клана Удзумаки, что вызвало легкий гул, факт нападения был широко известен, однако результаты его, очевидно, знали не все. Поставил в известность о принадлежности нападавших к шиноби Конохи, о форме АНБУ на них. И, наконец, приступил к важной для меня части:

— Уважаемые главы кланов, совет Листа. Полиции Конохагакуре удалось захватить в живых часть нападавших. Хочу отметить, что с момента задержания, участок, где они содержались, был трижды подвергнут атаке «неизвестных» лиц, — слово «неизвестных» Фугаку произнес с заметной иронией, — однако атаки были отбиты, хотя один из задержанных был умерщвлен. Как результат предварительного расследования имею сказать вам, что показания убитого и содержащегося под стражей нападающих совпадают и содержат скорбную, вероятно, недостоверную информацию. Согласно показаний допрошенных, нападающие являлись добросовестными сотрудниками подразделения НЕ АНБУ Конохагакуре. Нападая же на союзный клан Удзумаки, по их словам, они выполняли прямой приказ своего непосредственного начальника, Данзо Шимура-доно.

Ну криков не поднялось, но гул разговоров был знатный. Но факт о НЕ и главенства там Данзо никого не удивил, в сущности, как я и предполагал, для глав кланов и джонинов это было «секретом Полишинеля». На Корневища покосились многие, но главными для меня были Митокадо и Утатане. Или они идеальные актеры, или «окончательно решал удзумачий вопрос» Данзо единолично. Но проигнорировать этот выпад он не мог, так что поднялся с места и противно и корневищно прогундел:

— Слова почтенного Учиха-доно требуют непременной проверки. Очевидно, что враги Конохагакуре стремятся внести разлад в наши ряды. Необходимо провести профессиональный допрос задержанных силами АНБУ (думаю приставка «НЕ» прозвучала не только в моем воображении). Кроме того, необходимо довести до конца расследование о причинах, по которым в глазах Биджу был виден узор шарингана, — не упустил возможности пнуть Учих Корневищ, — И, наконец, одному мне кажется недостойным и требующим принятия мер поведение клана, глава которого в день нападения Биджу подвергал опасности нашу деревню, угрожая нашим домам уничтожением? — успешно попался в мою ловушку Корешок.

Ну, перемотал я стержни боевого свитка и свитка другого, ну и что такого? Я глава, мне можно, кроме того наше, Удзумачье дело, как мы храним свое имущество. Но железо надо было ковать, пока оно было, ряд присутствующих начали кивать последним Корневищным словам. Так что встал я и возвысил голос.

— По праву договора, я, глава клана Удзумаки, беру слово. Имена не были названы, и я в ответ не назову злоязыкого клеветника, он и так известен присутствующим. А угрожал домам и спокойствию союзной деревни я очевидно этим, — я извлек из рукава, развернул и разместил на центр стола свиток с союзным договором, — Или этим? — демонстративно помахал церемониальным мечом, — Выходя после подлой атаки, унесшей жизни моих родных, я был готов умереть. За моей спиной остались лишь малые дети, последняя надежда моего клана. Не зная ни природы атакующих, ни их сил, я взял с собой то, что позволит уповать на выполнение договора достойными союзниками. Видимо, в этом презренный клеветник усмотрел «угрозу». Вновь не назову его, но как союзник и друг Конохагакуре но Сато прошу избавить мой слух от столь подлых и лживых речей.

А завершив «плач Ярославны», я забрал свиток договора и занял свое место. Что приятно порадовало, так это Хиаши Хьюга, надменно и вполголоса подтвердивший, что «ужасный оружий массового поражения» тот самый. Ну, собственно, узоры пергамента фактически не повторялись, а в том, что шиноби «не запомнит» привлекающую внимание несколько минут вещь, я сильно сомневался.

— Безусловно, я не беру утверждений преступников на веру, и прошу почтенного Яманака-доно направить к задержанному специалиста по дознанию, дабы развеять «клеветнический навет», — юродствовал довольный, как слон, Фугаку, — в силу же пусть и ничтожной, но все же не исключенной возможности предательства в рядах АНБУ, я осмелюсь отклонить просьбу почтенного Шимура-доно.

Яманака «направить специалистов» согласился, Корневищ же сидел с мордой каменной. Я задумался, а не зря ли я «делаю из него врага», но задавил бредовые мысли. Сделать убийцу из убийцы родных и покушавшегося на меня, сделать из врага врага, вот прям недальновидно-то как.

Тем временем Сарутоби вновь взял слово и объявил о начале выборов Каге. Кандидатур было три, самовыдвиженцы Фугаку и некий Инузука-доно, именем не представленный. И выдвинутый Утатане Сарутоби. Последний, к слову, выборы и выиграл. Что, впрочем, и неудивительно. Дайме изволил пафосно проснуться, пафосно кивнуть и пафосно срулить вдаль.