Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie" - Страница 84

Малфой сам подсел к Гермионе и представился. На его удивление, она совершенно ничего о нем не знала, а он не мог припомнить ее фамилию. Но это было таким неважным. Она так нелепо прижалась к окну, рассматривая пейзажи, которые проплывали за окном, что Драко не удержался и сделал колдографию. Гермиона буквально с открытым ртом слушала, что ей говорил белобрысый волшебник, но это не вызывало чувство превосходства у Драко, наоборот, он чувствовал… счастье. Когда вдалеке стал виднеться силуэт Хогвартса, девушка попрощалась и поспешила переодеться. Какая же ты забавная, Гермиона Грейнджер.

Малфой открывает глаза и видит перед собой уже не гадкого утенка, а повзрослевшую, формирующуюся девушку.

– Гермиона Грейнджер, – поддавшись воспоминаниям, смакует слизеринец ее имя.

Гермиона уставилась на него, как на сумасшедшего. Впервые в жизни она слышала свое имя из его уст. Было необычно. И приятно. Можно было сказать, что в животе запорхали бабочки, но Гермиона была рационалисткой.

– Надо же, – чисто по-малфоевски хмыкает девушка. – Ты знаешь мое имя.

– Тебя трудно забыть, – три слова, давшиеся ему с трудом. Три слова, а у нее масса вопросов.

Гермиона уже открывает рот, чтобы задать гложущий ее вопрос, но Драко ловко затыкает ее. Мучительным поцелуем. Он целовал ее медленно, умело лаская языком рот и губы. Драко закрыл глаза и боялся их открыть, как будто Гермиона могла исчезнуть. Грейнджер же смотрела на него, не веря в происходящее. Но вот его язык заскользил между ее губ, и Гермиона почувствовала, как бьется ее сердце, прикрыла глаза, наблюдая за слизеринцем через полуприкрытые веки.

Она читала любовные романы и всегда закатывала глаза на слащавые фразочки, но сейчас она поняла этих недалеких барышень, что были готовы упасть в обморок от одного только поцелуя.

Драко крепко держал Гермиону, будто боялся, что она может сбежать, но это совершенно не мешало ему углублять их поцелуй.

Поцелуй был требовательный, всепоглощающий и всесжигающий. Жар его тела передался и ей, вызывая приятные ощущения где-то внизу живота. Малфой прервался лишь на мгновенье, чтобы прошептать: «Грейнджер»‎. Всего секунда, но Гермиона успела издать непонятный полустон или полувсхлип. Недолго думая, она кладет ладонь на затылок парня, притягивая к себе и вызывая уже у него грубый полустон или полурык.

Опьяненный поцелуем, он прижался к девушке своим телом всего на несколько секунд, но этого хватило, чтобы она почувствовала насколько он возбужден. Гермиона сделала нелепую попытку отстраниться, но Драко лишь сильнее к ней прижался, жадно ее целуя. Нехотя, но гриффиндорка ответила ему, а потом и вовсе растворилась в поцелуе.

Звезды с неба не падали, земля не ушла из под ног, и Гермиона не провалилась. Ничего необычного не произошло из-за того, что она снова целуется с Малфоем. Действительно, ничего необычного, кроме факта самого поцелуя. Голова начала приятно кружиться, словно она пригубила вино.

Почувствовав хмель поцелуя, Гермиона будто опьянела. Она уже не отдавала себе отчет, где были ее руки и что делали его. Ей было достаточно того, что его прикосновения дарили ей невероятные ощущения, и девушка благодарила парня негромкими стонами. Иногда сознание гриффиндорки просыпалось, и она пыталась сдержать стоны, кусая Драко за плечо, но он лишь шептал что-то неразборчивое ей на ухо, а она глупо хихикала в ответ.

Касания рук становились более требовательными, касания губ – грубее. Драко уже не боялся спугнуть пташку, что попалась в его силки. Его губы жестко целовали тонкую кожу на ее шее, оставляя после себя едва заметные следы. Он оттянул ворот ее водолазки, оставив наиболее заметную метку.

Малфой недовольно выдохнул, оценив, насколько сильно ему мешает ее чертова одежда. Но Драко был искушен в любви, поэтому, недолго думая, выбрал следующую часть тела Гермионы для своей атаки. Пока он что-то говорил ей на ухо, его правая рука ловко задрала подол ее сарафана до талии.

Гермиона вздрогнула, когда его горячая ладонь легла на ее плоский живот.

– Ты такая костлявая, Грейнджер, – горячий шепот ей на ухо.

Но вместо того, чтобы дерзко ему ответить, как Гермиона делала это обычно, она лишь томно выдохнула и поерзала. Реакция Драко ее порадовала – он грязно выругался сквозь крепко сжатые зубы. И Гермиона повторила, сама не зная зачем и почему.

– Блять, Грейнджер, – сорвалось с его губ, когда она запустила свои длинные пальцы под его рубашку и коснулась его плеч. Такое невинное прикосновение, а сколько эмоций.

Гермиона чувствовала, как напрягаются бугорки мышц под ее юркими пальцами. Ей нравилось сжимать его плечи, рисовать ноготками узоры на его лопатках, но еще больше ей нравилась его реакция на ее прикосновения.

Гермиона ловила себя на мысли, что его касания должны быть мерзкими, как и весь змеиный факультет, пальцы – скрюченными, а дыхание – гнилым. Но вместо этого она находила их до боли знакомыми. Когда он положил руку на ее бедро и сжал его, она накрыла его руку своей, прижимая к своему телу ближе.

Вот так было правильно… Его касания были желанными, пальцы – до безумия нежными, а запах был таким родным, что сводило дыхание.

– Что мы делаем? – прошептала Гермиона в потолок, когда Драко стал медленно сползать ниже.

– Получаем удовольствие от жизни? – предполагает он, целуя ее живот.

– Но так ведь нельзя, – всхлипывает девушка, когда Драко начинает кружить кончиками пальцев по внутренней стороне бедра.

– Грейнджер, на носу ведь война, – он обводит языком ее пупок, заставляя девушку судорожно вдохнуть воздух.

– Ты тоже об этом думаешь? – его правая рука скользнула под резинку ее хлопковых трусиков, несильно оттягивая их край и поглаживая кожу под ним.

– По секрету, Грейнджер, – он грустно улыбается, хоть она и не видит это в полумраке комнаты, – я в ней буду участвовать. Как и ты, – добавляет он.

– Как и я, – эхом вторит девушка.

Драко встал на ноги, но только лишь затем, чтобы избавиться от ее бежевых трусиков, он поднял ее ноги вверх, стягивая их, но при этом внимательно глядя ей в глаза и замечая, как страх сменяется интересом. Этим она ему всегда нравилась – главное, подергать за нужные ниточки, и Гермиона ринется первой. Слизеринец замер, когда дошел до ее лодыжек. Гермиона всего лишь выжидающе приподняла брови, и, хмыкнув, Драко окончательно лишил девушку столь личного предмета одежды.

Под ее взглядом блондин медленно, как в кино, опускается на колени. Гермионе неловко, что он видит ее такой беззащитной, и она снова хочет свести ноги вместе, но замирает под его осуждающим взглядом.

– Малфой, – немного осипшим голосом зовет она. – Мы не… Я не… Ну ты не должен… Понимаешь? – она приподнимается на локтях, чтобы видеть его лицо.

– Так понятно, Грейнджер, – не может он сдержать улыбки. Она хочет ему возразить, но он перебивает ее, – Мерлина ради, ты хоть иногда можешь помолчать несколько минут? – он метнул в нее осуждающий взгляд.

Немного обидевшись, Гермиона полностью опустилась на кровать и впилась взглядом в потолок, скептически скрестив руки на груди. Она поняла и осознала сейчас две вещи.

Первая – Драко Малфой мог быть чертовски милым и сексуальным, заставляя забыть, кто она.

И вторая – первое суждение ошибочное, он редкостный козел, всегда получающий то, чего хочет.

И еще было кое-что, что не укладывалось у нее в голове. Если он всеми правдами и неправдами берет то, что хочет, то неужели… неужели он хочет ее?

Ее руки судорожно вцепились в красное покрывало, когда он пальцем провел по ее промежности, раскрывая ее. Когда он снова легонько коснулся ее, она судорожно вдохнула воздух. Когда он коснулся ее уже двумя пальцами, она что-то промычала. Когда он стал совершать круговые движения вокруг клитора, девушка издала громкий стон. Когда он целенаправленно задел его, она пропищала его фамилию.

Драко не торопился, наблюдая, как гриффиндорка начинает метаться по кровати, а ведь он еще не перешел к самой интересной части сценария.