Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 96

И вот этот урок наконец наступил. Луна с лёгким беспокойством в душе стояла под дверью класса вместе с другими учениками. Ожидание встречи, замешанное на каком-то сладко-тревожном чувстве, приводили Луну в трепет, внешне, впрочем, никак не выражавшийся. У неё щемило под ложечкой и тысячи мурашек бегали под кожей затылка, но лицо продолжало сохранять обычное полусонное выражение.

Наконец дверь распахнулась, и на пороге классной комнаты появился Снейп. Толпа перед дверью моментально затихла.

— В класс! — приказал Снейп.

Войдя внутрь, Луна осмотрелась. С этим классом у неё было связано столько неприятных воспоминаний! Подумав про Амбридж, Луна невольно коснулась ожерелья из пивных пробок, по старой прошлогодней привычке спрятанного под мантией. Хвала Мерлину, теперь ей не нужно помнить о необходимости вынимать из ушей серьги из слив-цепеллинов всякий раз переступая порог этого кабинета.

Усевшись за стол, Луна отметила про себя, что классная комната изменилась почти до неузнаваемости. Это её порадовало. Ничто здесь больше не напоминало о ненавистной «розовой жабе». На всём лежал отпечаток личности Снейпа. В комнате было темнее, чем обычно, потому что занавески на окнах были задернуты и класс освещался свечами. На стенах красовались новые картины, в основном изображавшие людей в мучениях, со страшными ранами или невероятно искаженными частями тела. Ученики молчали, нервно оглядываясь на зловещие картины.

Чёрная фигура профессора, его изжёлта-бледное лицо и обрамлявшие его сальные волосы в свете свечей казались ещё более зловещими, чем в отблесках пламени под кипящими котлами в кабинете зельеварения. Холодок пробежал по спине Луны. Она вдруг почувствовала, что здесь, в этих мрачных стенах, профессор был как раз на своём месте. Силу Тёмной магии он понимал не на уровне знания, а на уровне ощущений. Понимал и готов был приручить её — использовать в своих целях и не позволить ей взять верх над ним. Внезапное осознание его мощи вызвало у Луны трепет восхищения. Ей стало страшно, но этот страх был настолько притягательным, что захотелось броситься ему навстречу, ощутить его прикосновение и раствориться в этом страхе — полностью, без остатка. Кажется, она начала понимать, чем привлекали её маму опасные эксперименты с магией. Наверное, не только жажда знаний, но и это потрясающее, влекущее и манящее чувство опасности, заставляющее каждый нерв дрожать от возбуждения.

Эти мысли настолько поглотили сознание Луны, что она не сразу услышала, о чём говорит профессор. Она прислушалась к тихому зловеще-бархатному голосу Снейпа лишь тогда, когда его глаза остановились на ней, словно пытаясь прожечь дыру. Медленно возвращаясь в действительность из глубин своего сознания, Луна остановила взгляд на руке Снейпа, которая сейчас опиралась о стол. Воспоминания о том, как она прикасалась к этой узкой холодной кисти, бросили Луну в жар. Перехватив её взгляд, профессор на миг умолк, словно наткнувшись на невидимое препятствие, и, выйдя из-за стола, двинулся вдоль стены в обход класса. Он говорил, понизив голос, и ученикам приходилось выворачивать шеи, чтобы видеть его.

— Тёмные искусства, — говорил Снейп, — многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бороться с ними — всё равно что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на её месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником, непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно.

Луна не сводила с профессора глаз, ловя каждое его слово. Теперь, когда душа Снейпа не была для неё тайной — как она понимала его! Каждое его слово было им выстрадано и пережито на собственном горьком опыте. И его целью стало передать этот опыт ученикам, чтобы им не пришлось обретать его ценою собственных ошибок. Сердце Луны замирало от нежности и боли, когда его голос проникал в её мозг, обволакивая его, будто мягким бархатом.

— Следовательно, ваша защита, — чуть громче продолжал Снейп, — должна быть такой же изобретательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть. Эти картины, — он на ходу махнул рукой в их сторону, — дают довольно точное представление о том, что происходит с человеком, подвергшимся, к примеру, воздействию заклятия Круциатус (он указал на изображение волшебницы, скорчившейся и кричащей от боли), испытавшим поцелуй дементора (на картине волшебник бессильно привалился к стене, безучастно глядя прямо перед собой пустыми глазами) или спровоцировавшим нападение инфернала (кровавая каша на земле).

Конечно, он прав! Чтобы иметь возможность защитить себя от Тёмных сил, нужно очень хорошо знать эти самые Тёмные силы. Чтобы победить врага, нужно как можно больше знать о нём самом. Именно поэтому так важно изучать Тёмные искусства и ни в коем случае не относиться к ним пренебрежительно.

Луна не сводила глаз с профессора. Он тем временем двинулся вдоль противоположной стены, возвращаясь к учительскому столу, и снова ученики, как заворожённые, провожали его глазами. Тёмная мантия развевалась у него за спиной.

— …теоретическую часть курса вы будете изучать по учебнику. Ваш уровень знания теории будет проверяться с помощью контрольных работ. В это году вам предстоит сдавать СОВ, так что советую теорией не пренебрегать. Однако основное время на уроках будет посвящено практическим занятиям. Защитные чары, контразаклятия, способы быстрого избавления от последствий Тёмной магии. Ваша задача — внимательно слушать то, что буду говорить я и стараться правильно воспроизвести мои действия, не разрушив при этом школу.

Снейп обвёл притихший класс своим фирменным холодным полупрезрительным взглядом и процедил сквозь зубы:

— Пожалуй, начнём.

Первый же урок зельеварения принёс Луне глубокое разочарование. Трепет, с которым она раньше посещала уроки Снейпа, исчез. И оказалось, что в этом предмете для неё нет ничего особенно таинственного и привлекательного. Более того, теперь он казался ей слишком обременительным, потому что нужно было постоянно производить какие-то действия, в отсутствие Снейпа казавшиеся ненужными и бессмысленными. Зато теперь внимание Луны не отвлекали мысли о Снейпе, что давало ей возможность сосредоточиться и готовить более или менее сносные зелья, не выделяясь, однако, из общей массы учеников.

Буквально на второй день по приезду в Хогвартс Луна отправилась в гости к фестралам. Оказывается, по ним она тоже ужасно соскучилась. Идя к поляне, Луна немного опасалась, что Смерть забыл её и не узнает при встрече. Однако опасения её оказались напрасными. Завидев Луну, тихонько стоявшую на краю поляны, фестрал поднял голову, радостно заржал и бросился к ней.

— Смерть, хороший мой, узнал… — на глаза Луны навернулись слёзы, к горлу подкатил ком. — Не забыл меня… Я тоже по тебе скучала…

Луна запустила пальцы в клочковатую фестралью гриву и прижалась щекой к его похожей на череп морде. Так они простояли довольно долго, прижавшись друг к другу, словно боялись, что, оторвавшись один от другого, вновь расстанутся слишком надолго.

— Он приходил к тебе? — тихонько спрашивала Луна. — Или был занят?

Крылатый конь всхрапнул и зарылся мордой Луне под волосы.

— Ты не обижайся на него, ладно? — Луна поглаживала фестрала по гладкой холке. — Знаешь, какая у него тяжёлая жизнь? Он любит тебя, но не всегда может приходить к тебе.

Фестрал мягко пожевал губами ухо девочки, отчего та тихонько хихикнула. Ей так хотелось, чтобы здесь и сейчас появился Северус. Но чуда не произошло. Профессор и вправду был слишком занят.

— Я буду приходить к тебе, — пообещала Луна. — Так часто, как только смогу.

Смерть благодарно заржал и принялся за принесённое ею угощение. А Луна быстрым шагом направилась прочь, чтобы избежать сцены прощания. Ей всегда бывало трудно разорвать объятия с фестралом и уходить от него, спиной чувствуя провожающий её взгляд.