Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 214

— Я знаю, — снова вмешался Гарри и коротко рассказал о двух Исчезательных шкафах, о создаваемом ими волшебном коридоре. — Вот так они и прошли, через Выручай-комнату.

Почти невольно он взглянул на Рона, потом на Гермиону — оба выглядели совершенно пришибленными.

— Это я напортачил, Гарри, — уныло признал Рон. — Мы сделали, как ты велел: проверили Карту Мародёров, Малфоя на ней не увидели и решили, что он в Выручай-комнате. Я, Джинни и Невилл отправились следить за ней… но Малфой проскочил мимо нас…

— Он вышел из комнаты примерно через час после того, как мы начали наблюдение, — сказала Джинни. — Один, с этой кошмарной высушенной рукой…

— С Рукой Славы, — пояснил Рон. — Помнишь, той, что даёт свет только тому, кто её держит?

— В общем, — продолжила Джинни, — он, скорее всего, проверял, свободен ли путь, можно ли выпустить Упивающихся смертью, потому что, едва увидев нас, бросил что-то в воздух, и всё тут же погрузилось в непроглядную тьму…

— Перуанский Порошок мгновенной тьмы, — горько промолвил Рон. — Фред с Джорджем… Я ещё поговорю с ними о том, кому они продают свои товары.

— Чего мы только не перепробовали — Люмос, Инсендио, — сказала Джинни, — ничто эту тьму не брало. Нам осталось одно — на ощупь выбраться из коридора, при этом мы слышали, как кто-то пробежал мимо. Видимо, Малфой освещал себе дорогу Рукой и провёл остальных. Заклинаниями мы пользоваться не решались, боялись попасть друг в друга, а когда добрались до освещённого коридора, их уже не было.

— К счастью, — хрипло сказал Люпин, — Рон, Джинни и Невилл почти сразу наткнулись на нас и рассказали о случившемся. Через несколько минут мы отыскали Упивающихся смертью, они направлялись к Астрономической башне. Малфой, скорее всего, не ожидал усиления стражи, да и порошок у него весь уже вышел. Началась драка, они бросились врассыпную, мы погнались за ними. Один из них, Гиббон, прорвался к лестнице на башню…

— Чтобы поставить Метку? — спросил Гарри.

— Наверное. Должно быть, они договорились обо всём ещё в Выручай-комнате, — сказал Люпин. — Правда, не думаю, что Гиббону так уж хотелось в одиночку дожидаться там Дамблдора, потому что он скоро спустился вниз, присоединился к сражению и попал под смертоносное заклятие, на волосок пролетевшее мимо меня.

— Значит, если Рон наблюдал за Выручай-комнатой вместе с Джинни и Невиллом, — обращаясь к Гермионе, сказал Гарри, — то вы…

— Да, дежурили у кабинета Снейпа, — прошептала Гермиона, в глазах которой поблескивали слёзы. — С Луной. Проторчали там целую вечность, ничего не происходило, что творится наверху, мы не знали… Рон же взял Карту Мародёров с собой… а около полуночи в подземелье примчался профессор Флитвик. Он что-то кричал об Упивающихся смертью в замке, по-моему, нас с Луной он даже не заметил, просто ворвался в кабинет Снейпа, и мы услышали, как он говорит, что Снейп должен пойти с ним и помочь, потом какой-то громкий удар, а после Снейп выскочил из кабинета и увидел нас и… и…

— Что? — спросил Гарри.

— Я оказалась такой дурой, Гарри! — тоненько и тихо произнесла Гермиона. — Он сказал, что у профессора Флитвика обморок, велел нам зайти в кабинет, позаботиться о нём, пока… пока сам он будет сражаться с Упивающимися смертью…

От стыда Гермиона закрыла лицо ладонями и рассказ свой продолжила сквозь пальцы, приглушённым голосом:

— Мы вбежали в кабинет — посмотреть, чем можно помочь профессору Флитвику он без сознания лежал на полу и… ох, теперь-то всё так очевидно. Снейп, скорее всего, оглушил его, а мы этого не поняли, Гарри, не поняли и дали Снейпу уйти!

— Не поняли или не захотели понять? Сделали вид, что не поняли?

Гарри пристально смотрел на Луну.

— Гермиона, ты не думаешь, что кто-то мог воздействовать на тебя, чтобы ты не замечала очевидных вещей? Тебе не показалось, что кто-то нарочно затуманивает тебе мозги?

— Что ты хочешь этим сказать? — Гермиона в отчаянии взглянула на Гарри.

— Я хочу узнать, какой идиот додумался послать Лавгуд следить за кабинетом Снейпа? При том, что вся школа знает, что у них со Снейпом были какие-то тёмные дела.

— Но ведь Дамблдор сам всё проверил и разрешил им заниматься, — робко возразила Гермиона.

— Как видим, Дамблдор тоже мог ошибаться, — горестно вздохнула МакГонагалл.

— И это стоило ему жизни, — произнёс Люпин.

— Но ведь Луна потом сражалась! — воскликнула Гермиона. — И даже попала в кого-то Петрификусом — я сама видела.

— А ты уверена, что всё это — не для отвода глаз? Чтобы отвести от себя подозрения! — зло выкрикнул Гарри.

Вся его ненависть к Снейпу сейчас сосредоточилась на одном человеке — на том, кто в последнее время был ближе всех к этому негодяю и предателю. Снейпа здесь не было, зато Луна стояла рядом — вот на кого можно было излить всю свою ненависть и боль.

— Что скажешь? — зло бросил он Луне.

Луна взглянула на Гарри широко раскрытыми глазами, словно ребёнок, которого обидели, но который успел лишь удивиться этому. Несмотря на злость, ненависть и боль, кипевшие в нём, Гарри почувствовал укол совестит, будто сделал что-то подлое и низкое.

— А он на мне зелья испытывал, — спокойно произнесла Луна. — В первый раз я не знаю, почему согласилась. Наверное, он применил Империус или как-то по-другому в мою голову залез. А потом я сама соглашалась. Наверное, его зелья на меня так действовали. Я постоянно думала, что всё происходит правильно, что так и должно быть…

Луна перевела дух. Врать было мучительно. Тем более оговаривать Северуса. Но он просил её сделать это — и Луна терпела. В палате повисло тяжёлое молчание. Но Гарри не хотел так просто отказываться от своих подозрений.

— А почему ты сейчас решила, что он поступал неправильно? С чего бы вдруг?

— Два дня назад он дал мне попробовать новое зелье. Видимо, с другим составом. Вот тогда я и почувствовала неладное. Я смогла задуматься над тем, что со мной происходит. Но сделала вид, что зелье действует на меня так же, как и предыдущие. Сегодня на занятии он повторно дал мне то же самое зелье. И моё сознание полностью прояснилось. Я осознала, что надо мной проводили опыты. А я считала, что со мной всё в порядке.

Луна всхлипнула и опустила глаза. Нет, она вовсе не играла на публику. Луна действительно плакала оттого, что приходилось ещё больше очернять Северуса в глазах тех, кто и так ненавидел его от всей души. Зачем только она послушалась его? Лучше бы сейчас выдержать нападки и обвинения в предательстве, чем вот так…

— Бедная девочка, — будто издалека Луна услыхала сочувственный голос профессора МакГонагалл. — Как она могла распознать предателя, если никто из нас этого не сделал? Если уж сам Дамблдор этого не смог….

И она вновь утёрла глаза клетчатым платком. Опять повисло тягостное молчание. Плач Фоукса еще разносился над землями замка. И пока музыка продолжала наполнять воздух, мысли Луны уносились далеко-далеко. Что сейчас делает Северус? Как он чувствует себя? Как переживает случившееся? Мерлин всемогущий, как же ей необходимо было оказаться сейчас рядом с ним! Обнять его покрепче, прижаться всем телом и прошептать на ухо: «Любимый, я с тобой».

Двери больничного крыла резко распахнулись, заставив всех испуганно вздрогнуть: в палату торопливо вступили мистер и миссис Уизли, а следом за ними Флёр с искаженным ужасом прекрасном лицом.

— Молли, Артур, — воскликнула профессор МакГонагалл, вскакивая и бросаясь им навстречу, — мне так жаль…

— Билл, — прошептала миссис Уизли, увидев изуродованное лицо сына, и метнулась мимо МакГонагалл к его кровати. — О, Билл!

Люпин и Тонкс торопливо встали и отступили в сторону, чтобы позволить мистеру и миссис Уизли приблизиться к Биллу. Миссис Уизли склонилась над сыном, коснулась губами его окровавленного лба.

— Вы сказали, что на него напал Сивый? — встревоженно спросил профессора МакГонагалл мистер Уизли. — Но ведь он не преобразился? Так что же это значит? Что будет с Биллом?