Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 179

— Мисс Лавгуд… — голос не повиновался, и Снейпу пришлось прокашляться, прежде чем он сумел придать ему выражение, хотя бы отдалённо похожее на недовольство или сарказм. — Советую вам переодеться. Иначе я могу не сдержать себя. А повторный секс вам сейчас противопоказан.

С этими словами он встал с намерением обойти Луну и отправиться в ванную. Но она молча преградила ему путь, встала на цыпочки, сомкнула руки у него на шее и прижалась к нему всем телом, прикрытым тонкой чуть влажной тканью, которая почти ничего не скрывала. Почувствовала, как в живот ей упирается его напряженная, полная желания плоть, прижалась ещё сильнее и потёрлась о неё животом. Снейп задрожал и, вместо того, чтобы оттолкнуть, притянул её к себе, сжимая в объятиях.

— Что же ты делаешь со мной, скверная девчонка? — прохрипел Снейп ей на ухо.

— Я люблю вас, господин профессор. Больше ничего, — невинно отозвалась она.

Он тихо застонал, откинув голову назад.

— Тебе сейчас будет больно, если мы повторим всё это, — сказал он.

— А если сделать так, как тогда… в душе? — спросила она, вспомнив картинку из его сознания, увиденную ею во время урока окклюменции.

Снейп бросил на неё быстрый пронзительный взгляд. Девчонка издевается над ним? Хочет посмеяться, напомнив о той его слабости? Но Луна смотрела на него совершенно серьёзно, без тени насмешки. Снейп понял, что она действительно ищет способ, который принесёт ему облегчение. И говорит об этом в своей привычной манере — без тени смущения, просто констатируя факт. Снейп не знал, какой бес дёрнул его за язык, не дав смутиться или подумать о том, что он ведёт себя несолидно.

— Ты поможешь мне? — слова сорвались с языка сами, не дожидаясь команды мозга.

— Конечно, — улыбнулась Луна. — А как?

Снейп обнял её и подвёл к кровати. Лёг, увлекая Луну за собой и, когда она примостилась рядом, распахнул халат.

— Возьми его в руку, — попросил Снейп.

Луна послушалась. Ей было приятно прикасаться к его члену. Она сама не знала, почему, но ей очень хотелось поцеловать его. Но Луна стеснялась, не зная, можно ли так делать, не осудит ли её Северус. Поэтому она просто держала его пенис в ладони, слегка поглаживая, отчего Снейпа трясло всё сильнее.

— Помнишь, что я делал тогда? — хрипло спросил он.

— Кажется, вот так? — Луна сжала член и провела по нему рукой вверх, а потом вниз.

— Да-а… — тихо выдохнул Северус, накрыв её руку своей ладонью.

Он помогал ей, задавая темп и силу сжатия. Луну заводило его возбуждение. Глядя на его лицо, обращённое к ней в профиль, Луна видела, как нарастает на нём напряжение, которое сменилось каким-то болезненным наслаждением. Скорость движения руки увеличилась. Снейп запрокинул голову, его крючковатый нос, казалось, стал ещё больше, щёки запали, на висках выступил пот, тонкие пряди волос разметались по подушке. Что привлекательного могло быть в этом худом желтоватом лице с огромным носом, в этих неопрятных патлах? Но для Луны сейчас не было ничего красивее этого родного и любимого лица, на котором постепенно проступало блаженство. Блаженство, которое дала ему она — Луна. Это было такое счастье — сделать для него что-то хорошее, стать источником его наслаждения, принести ему радость… Луна вдруг почувствовала, что от этой мысли тело её содрогается так же, как это случилось совсем недавно, когда Северус был в ней. Значит, она может испытывать это потрясающее ощущение даже тогда, когда он просто рядом и когда она делает ему приятное? Вот это да! Луна с восторгом сжала ладонь на члене Северуса и почувствовала, как он содрогнулся всем телом, а на её пальцах появилась горячая вязкая жидкость. Северус крепко держал её за руку, словно умолял не отпускать его. Конечно, она не отпустит, пока он сам этого не захочет. Его содрогания, блаженство, написанное у него на лице, пряный запах, исходивший от их разгорячённых тел заставили Луну ещё несколько раз конвульсивно вздрогнуть и замереть, прижавшись к Северусу.

Оба тяжело дышали, когда Снейп убрал руку с ладони Луны, сжимавшей его член. Она не спешила отпускать его. Снейп сам взял Луну за руку и произнёс Очищающее заклинание, после чего повернулся к Луне и, нагнувшись над ней, прошептал в самое ухо:

— Спасибо.

То ли от прикосновения его губ, то ли от того, насколько непривычно звучало это слово в его устах, по телу Луны пробежали мурашки. Она обняла Северуса за шею и прошептала в ответ:

— Тебе спасибо.

— За что? — усмехнулся он.

— За всё, — серьёзно ответила Луна.

Не зная, что ответить, Снейп взглянул на часы.

— Пора, — с сожалением сказал он.

— Уже? — в голосе Луны было столько растерянности и отчаяния, что у Снейпа сжалось сердце. Ему и самому мучительно не хотелось расставаться. Но кто-то должен был подать пример.

Снейп встал с постели, запахнул на себе халат, сходил к столу, на котором оставил пузырьки с зельями и вернулся, держа в руке стакан водой. В кармане его халата тихонько позвякивало. Снейп извлёк оттуда пару флаконов, дал Луне один, приказав сделать из него глоток, тем временем отсчитывая из второго капли в стакан с водой. Луна беспрекословно подчинилась. Она вернула ему пузырёк, приняла из его руки стакан и выпила до дна его содержимое.

— Прекрасно, — сказал Снейп, забирая у неё стакан. Теперь он вынул из кармана баночку с мазью и протянул её Луне:

— Намажь этой мазью… там… — он вдруг замялся, не зная, какое слово употребить для определения места, которое необходимо намазать. Ему странно было ощущать подобное смущение. Снейп злился на себя за это чувство и опасался, что выглядит сейчас в глазах девчонки полным идиотом.

Но, кажется, она вовсе так не думала, потому что взяла из его рук баночку с мазью, улыбнулась и просто сказала:

— Спасибо, Северус.

Эти простые слова совершенно неожиданно успокоили его. Кто и когда говорил ему: «Спасибо, Северус»? Те, кому он оказывал услуги, принимали их, как должное либо платили за них — деньгами или ответными услугами. Все прочие предпочитали выразить ему ненависть и презрение даже тогда, когда он спасал им жизнь. Поэтому такие простые слова благодарности отчего-то перевернули его душу, заставили горло сжаться, а лицо — болезненно сморщиться. Снейп, не говоря ни слова, направился в душ, оставив Луну наедине со снадобьем, в надежде, что, когда он вернётся, она закончит все необходимые манипуляции.

Выйдя из душа, Снейп с удовлетворением отметил, что Луна ждала его, сидя на краешке кровати, полностью одетая. Кровать, кстати, была застелена, а рубашка, которая совсем недавно прикрывала тело Луны, теперь лежала на покрывале, аккуратно сложенная. Рядом лежали все прочие предметы его одежды, ранее так небрежно разбросанные вокруг.

Снейп довольно усмехнулся.

— Не могли бы вы дождаться меня в гостиной? — он постарался придать голосу обычное холодно-насмешливое выражение и кивнул головой в сторону выхода из спальни.

— Да, господин профессор, — Луна ничуть не обиделась, совершенно точно распознав «игру в строгость» и охотно включаясь в неё. Она улыбнулась Северусу и направилась к выходу.

Снейп решил, что сегодня он не станет менять рубашку. При мысли о том, что на нём весь день будет надета одежда, так плотно облегавшая Луну, хранящая её запах и, казалось, даже трепет её юного гибкого, податливого тела, вызывала у Снейпа приятную дрожь. Как будто Луна будет целый день обнимать его, прижиматься к нему… О, Мерлин, дай мне силы пережить этот день! Хвала волшебнику, придумавшему мантии, скрывающие от посторонних взглядов всё, что необходимо скрыть.

Выйдя в гостиную полностью одетым, Снейп спросил:

— Мазь с вами?

— Да, — кивнула Луна, демонстрируя ему склянку с мазью, которую она держала в руке.

— Возьмите с собой. Постарайтесь воспользоваться после обеда, ужина и на ночь. Думаю, этого окажется вполне достаточно.

— Спасибо, Северус, — Луне было приятно называть его по имени.

Снейп нахмурился:

— Мисс Лавгуд. Надеюсь, вам не нужно объяснять, что фамильярность в присутствии посторонних неуместна?