Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 158

Но и от картины веяло таким светлым, безудержным счастьем, такой любовью, что у Снейпа не нашлось ни одной привычной грубости или язвительного замечания, которое помогло бы ему справиться с охватившим его волнением. Таким постыдным, дурацким, непривычным… Кто и когда дарил ему нечто подобное? Он вспомнил жалкие попытки матери выкроить денег из скудного бюджета, чтобы ко дню рождения купить ему новые башмаки или недорогую сладость. И вопли отца, оравшего, что ведьма со своим отродьем слишком дорого ему обходятся. Никто никогда не пытался подарить ему радость, счастье или любовь. Ни на день рождения, ни просто так. Никто, кроме этой девочки.

Когда Снейп заговорил, голос его был слишком хриплым и не слишком уверенным, чтобы скрыть волнение.

— Вы хороший художник, мисс Лавгуд. Благодарю вас… за подарок.

Кто бы знал, каких усилий стоили ему эти слова! Но на обычную грубость он сейчас был просто не способен.

Луна улыбнулась широко и счастливо:

— Спасибо, господин профессор! Я очень старалась!

— Это заметно, — с трудом выдавил Снейп. — А теперь вы свободны.

Луна понимала, что и так уже получила от него самую высшую похвалу, на которую он только был способен. Поэтому без лишних возражений попрощалась и покинула класс, продолжая счастливо улыбаться.

Снейп не стал долго разглядывать картину. Подхватив её подмышкой, он наложил на себя дезиллюминационное заклинание и быстрым шагом направился к себе. Убедившись, что в коридоре рядом с его жильём никого нет, он быстро вошёл и запер дверь. Вот теперь можно спокойно рассмотреть подарок.

Нет, какова всё же эта Лавгуд? Ей удалось-таки подарить ему картину, несмотря на всё его сопротивление и поставленные перед ней условия. И сделать это так, что он, Снейп, даже не смог отругать её за нарушение установленных им правил! Не смог, потому что в картине, подаренной ему, было столько любви, столько души, вложенной этой девочкой в её произведение, что даже у такого подонка, как он, язык не повернулся причинить ей боль грубостью или насмешкой.

Снейп поймал себя на том, что картина словно затягивает его. Он долго смотрел на полотно, чувствуя, что ему очень хочется прокатиться с девчонкой на фестрале. Чтобы ветер трепал и спутывал их волосы. Чтобы она прижималась к нему, а он держал её вот так — крепко и надёжно. И чтобы незаметно касаться губами её макушки, чувствуя приятное возбуждение от всего вместе — и от полёта, и от этих прикосновений.

Снейп любовался картиной долго. А после с сожалением наложил на неё заклинание, скрывающее изображение от любых посторонних глаз и спрятал подарок на дно чемодана, стоявшего у него под кроватью. Никто не должен видеть этой картины. Никто. Особенно Дамблдор.

Комментарий к Глава 42 https://vk.com/album238810296_278108527?z=photo238810296_457241175%2Falbum238810296_278108527

https://vk.com/photo238810296_457241080?z=photo238810296_457241172%2Falbum238810296_275912156

====== Глава 43 ======

Evanescence\Your Star (Playback\Piano)

Evanescence\October (Piano Instrumental)

Red\Glass House

Charlie Clouser\Zepp Six

Вернувшись в Хогвартс, Джинни сразу же приступила к осуществлению своего плана. Не имея возможности постоянно держать Луну в поле зрения, Джинни всё своё внимание сосредоточила на Гарри. Наблюдать за ним было тем легче, что с Дином Томасом она всё-таки рассталась. Встретившись с ним после каникул, Джинни испытала к нему не меньшее отвращение, чем на последнем свидании. Вырвавшись из его объятий, Джинни недовольно фыркнула и произнесла с плохо скрытым раздражением:

— Думаю, нам с тобой больше не стоит встречаться.

Она ожидала, что Дин станет убеждать её в обратном, хуже того — канючить и выпрашивать продолжения встреч. Но Дин лишь пожал плечами и ответил:

— Ну и ладно. Подумаешь!

Джинни была даже несколько обижена на него. Мысль о том, что она надоела ему так же, как он ей, неприятно колола самолюбие. Впрочем, его равнодушие избавляло Джинни от ненужных уговоров и неприятных сцен.

Теперь все вечера у неё были свободны, что давало возможность пристально следить из укромного уголка гостиной за перемещениями Гарри, не привлекая ничьего внимания и потихоньку следовать за ним везде, куда бы он ни отправился.

Однако ничего особенного Джинни выяснить так и не удалось. Проведя весь январь в тщетных попытках уличить Гарри во встречах с Луной, Джинни убедилась, что большую часть времени он проводит со своими друзьями. Правда, иногда случалось – он по вечерам уходил в одиночестве, но Джинни, тайком пробираясь за ним, убеждалась, что он неизменно отправлялся в кабинет директора и оставался там надолго. Это успокоило Джинни, но лишь до тех пор, пока ей в голову не закралось подозрение — а что, если Гарри вовсе не сидит в директорском кабинете? Возможно, он туда даже не заходит, а лишь запутывает следы, скрываясь на лестнице, ведущей к кабинету Дамблдора. А там надевает мантию-невидимку и отправляется на тайное свидание.

От этой мысли Джинни бросило в жар. Поначалу она отогнала её, как совершенно нелогичную и неправдоподобную. Но мысль эта возвращалась к ней с завидным постоянством, лишая покоя и способности рассуждать здраво. Ей необходимо совершенно точно знать, что Гарри ни с кем тайно не встречается — будь то Луна или любая другая девчонка. Вон их сколько, желающих занять место рядом с ним! Но как? Как выяснить, ходит ли Гарри на свидания к Луне? Ведь у Джинни нет возможности следить за ней так же, как она следит за Гарри. Да, но можно ведь поговорить с подругой Луны Джессикой Хэмптон. Поговорить можно. Но захочет ли Джессика распространяться о делах своей подруги? Джинни не слишком хорошо знала Джессику, но, судя по всему, та любила поговорить и посплетничать. Этим нужно было воспользоваться. По крайней мере, попытаться.

После ужина Луна, как обычно, постаралась поскорее покинуть Большой зал, чтобы ни с кем не видеться и не разговаривать. Эта привычка появилась у неё за то время, что они встречались с Северусом — Луна уединялась после ужина, чтобы незаметно исчезнуть из гостиной Райвенкло, избегая лишних расспросов и навязчивых попутчиков. Джинни обрадовалась её быстрому исчезновению — это было ей на руку.

Догнав Джессику, Джинни будто невзначай, небрежно поинтересовалась:

— Привет. Ты не видела Луну?

— Видела. За ужином, — ответила Джессика.

— За ужином я её тоже видела, — согласилась Джинни. — А куда она сейчас подевалась?

— Откуда мне знать? — Джессика дёрнула плечом. — Она мне не докладывает о своих перемещениях.

— Да? — притворно удивилась Джинни, почувствовав неприятный холодок в груди. — А я думала, вы дружите.

— Ну, допустим, — Джессика остановилась и повернулась к Джинни. — Но Лавгуд не склонна посвящать меня в свои дела. Особенно в последнее время.

Тревога в душе Джинни разрасталась, но она продолжала безмятежно улыбаться, словно разговор ничуть её заинтересовал.

— Почему именно в последнее время? — спросила она, делая вид, что задала вопрос исключительно ради поддержания беседы.

Джессика вновь пожала плечами:

— Наверное, потому, что она по вечерам бегает на свидания. И не желает посвящать никого в свои личные дела.

Ценой героических усилий Джинни продолжала сохранять спокойствие.

— На свидания? — Её интерес был искренним и неподдельным, а вот улыбка давалась всё с большим трудом. — Интересно, с кем же у неё свидания?

Джессика покосилась на Джинни. Младшая Уизли не была настолько близкой подругой, чтобы обсуждать с ней подобные вопросы. Но говорить об этом с девчонками своего факультета было неинтересно — всё давно уже было сказано. А вот посплетничать с новым человеком со стороны, очень хотелось. Сделав вид, что ей очень не хочется обсуждать дела подруги с посторонними, Джессика неохотно произнесла:

— Ну-у… Ты же видела, что она ходила на вечеринку к Слагхорну с Гарри Поттером.

— Видела. Ну и что? — с вызовом ответила Джинни. — Он пригласил её по-дружески.