Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 139

Для Пэнси потянулись долгие часы ожидания. Почему, когда хочешь уснуть, тебе не спится, а когда нужно бодрствовать, веки сами слипаются, а мысли путаются? Пэнси несколько раз ловила себя на том, что она проваливается в мягкий тёплый мрак, призывно обволакивающий её и манящий в объятия сна. Она вздрагивала, трясла головой и снова вызывала в себе мстительные мысли о том, как будут мучиться эти двое, когда их проделки станут известны Дамблдору. Это помогало взбодриться, но ненадолго.

Пэнси тихонько выбралась из постели. Идти в гостиную было рискованно — туда мог заглянуть Снейп. Окон в спальне не было, иначе она обязательно постояла бы у окошка, вглядываясь в ночной пейзаж. Отдалённый бой часов, стоявших на каминной полке в гостиной, возвестил о наступлении полночи. Мерлинова борода! Нужно продержаться ещё как минимум три часа!

Пэнси отправилась в душ и долго плескалась под горячимо струями. Взбодрившись немного, она вернулась в постель, достала из сумки учебник Трансфигурации и попыталась дописать начатое днём эссе. С трудом выкарабкиваясь из цепких щупалец мыслей, шевелившихся у неё в голове и не дающих покоя, Пэнси всё же смогла написать несколько абзацев домашнего задания. Это отвлекло её ещё на час.

Отшвырнув пергамент в угол кровати, Пэнси уселась, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками. Она постаралась вызвать самые обидные из своих наблюдений за этими двумя. Воспоминания разжигали гнев и ярость, обида разъедала душу. Всё это отгоняло сон и побуждало к действию. Сгорая от нетерпения, Пэнси всё же заставила себя дождаться трёх ударов часов и лишь после этого тихо выбралась из постели. Спрятав в карман заветное письмо, она наложила на себя дезиллюминационное заклинание и быстрым шагом направилась к выходу. Энергия, кипевшая внутри, заставляла её чуть ли не бежать бегом. Но Пэнси сдерживала себя, понимая, что поспешность и невнимательность могут погубить все её планы. Она шла тихо, осторожно озираясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху.

Когда Пэнси проходила мимо двери, ведущей в комнаты Снейпа, у неё перехватило дыхание и тревожно засосало под ложечкой. Скрытая Чарами невидимости, она, тем не менее, попыталась сжаться и прошмыгнуть опасный участок пути как можно незаметнее, словно Снейп мог увидеть её или уловить её дыхание из-за двери. Впрочем, коридор оставался тих и пуст. Пэнси беспрепятственно миновала его, поднялась по лестнице и, выбравшись из подземелий, вздохнула спокойнее.

Дальше она двигалась быстрее, не забывая, однако, о мерах предосторожности. Замок безмолвствовал, но тишина эта не казалась пугающей. Дрожащие тени от факелов в полутёмных коридорах не вызывали страха. Полутьма была на руку Пэнси, она сейчас стала её подругой и спасительницей.

Не повстречав на пути ни единой живой души, Пэнси благополучно добралась до совятни. Выбрав самую неприметную птицу, она прикрепила к её лапке письмо и назвала имя адресата. Сова недовольно ухнула и посмотрела на Пэнси взглядом, выражавшим всё, что она думает об идиотах, гоняющих серьёзных птиц среди ночи в пределах одного замка и не способных вручить своё дурацкое послание прямо в руки тому, кому оно предназначено. Но Пэнси не обратила на её возмущение ни малейшего внимания. Выпустив сову в окно, она бросилась обратно, понимая, что ей нужно как можно скорее оказаться у себя в спальне.

Пэнси вновь повезло. Она добралась к себе без приключений, по-прежнему не повстречав никого на своём пути. Лишь однажды из глубины коридора на неё потянуло холодом и промелькнула какая-то призрачная тень. Но Пэнси даже не успела разглядеть, кто из призраков попался ей навстречу. Да её это и не интересовало. Бесшумно прокравшись в спальню, Пэнси разделась и улеглась в постель. Ещё раз с удовлетворением подумав о мести, она уже через минуту провалилась в мягкую темноту сна. Пэнси понимала — разговора со Снейпом ей не избежать. Завтра предстоит трудный день. Вернее, уже сегодня.

Дамблдор проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо.

— Господин директор Дамблдор! Проснитесь!

Он с досадой разлепил непослушные веки. Отчего так происходит? Обычно по ночам его мучает бессонница, но ничто не нарушает спокойного течения ночи, не отвлекает его от мыслей. А стоило ему уснуть — и его тут же будят для каких-то срочных дел.

Дамблдор сел на кровати. Перед ним виновато скрючился Токи — его доверенный эльф. В обязанности Токи входило будить директора в любое время, если события требовали его присутствия. В частности, если среди ночи ему приходили письма. Не секрет, что письма, приходящие ночью — всегда самые важные.

— Что случилось, Токи? — спросил Дамблдор, поразившись тому, как слабо и неестественно прозвучал его голос.

— Вам письмо, господин директор Дамблдор, — Токи с поклоном указал рукой на дверь, ведущую из спальни в кабинет. Из кабинета, помимо всех прочих привычных звуков доносились возня и шуршание — очевидно, на столе приводила себя в порядок почтовая сова.

Дамблдор тяжело поднялся и направился в кабинет. С каждым днём ему становилось всё труднее передвигаться и, главное, скрывать это от остальных. Сейчас он был один, Токи не в счёт. Поэтому можно не притворяться и не изображать бодрячка. Почерневшая рука с каждым днём наливалась тяжестью. Если бы не снадобья Снейпа, он бы, пожалуй, уже сдался. Вспомнив про Снейпа, Дамблдор качнул головой. Надо же… Он-то думал, что знает про своего шпиона всё. Оказывается, и он мог ошибаться. После того памятного разговора здесь, в этом кабинете, после вылетевшего в окно патронуса в виде лани, уверенность Дамблдора в том, что он знает людей и может безошибочно делать на них ставки в своей игре, несколько поколебалась. Впрочем, эту информацию он тоже сможет использовать при случае. Жизнь подскажет — при каком.

Подойдя к столу, Дамблдор машинально погладил сову, замершую в ожидании, когда он отвяжет письмо от её лапы. Освободив птицу от ноши, Дамблдор нацепил на нос оставленные на столе очки, развернул пергамент и быстро прочитал короткое послание. Какое-то время он смотрел будто сквозь него, задумчиво поглаживая бороду.

— Токи, ты свободен, — сказал он эльфу.

Когда тот исчез, Дамблдор открыл окно и выпустил сову. А после тяжело опустился в кресло, взяв в руки письмо и вновь вчитываясь в него. Прежде всего, он прикоснулся палочкой к пергаменту, чтобы на нём отразился истинный почерк писавшего. Добиться этого удалось не сразу, видимо, письмо изначально было написано печатными буквами. Дамблдор усмехнулся. Неужели кто-то всерьёз решил, что это станет для него препятствием? Ещё одна попытка — и слова на пергаменте приняли тот вид, который имели бы, пиши человек своим обычным почерком. Кстати, почерк этот был Дамблдору не знаком. Можно было только сказать, что принадлежит он человеку довольно молодому, скорее всего — студенту. Или студентке, что вероятнее.

Дамблдор задумался. За долгие годы директорства ему ещё ни разу не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Время от времени студентки влюблялись в преподавателей — это случалось. Вполне естественное явление. Но чтобы они переступали границы и занимались любовью прямо в школе… Этого не было. К тому же он никак не мог ожидать подобного от Снейпа. Особенно после его недавнего признания. И почему именно Лавгуд? Девчонка явно странная, в этом она превзошла собственного отца. Если уж Ксенофилиуса сокурсники считали чудаковатым, то неудивительно, что у его дочери репутация полоумной. Разве может Северус польститься на подобное? Может быть, и впрямь Амортенция?

А может, это послание — бред воспалённого воображения какой-нибудь студентки, обиженной на Снейпа за его хамское поведение? Если её, к тому же, бесит Лавгуд, этим письмом она убивает двух зайцев — доставляет неприятности им обоим.

Первым порывом Дамблдора было вызвать Снейпа и, показав ему письмо, откровенно расспросить обо всём. Кстати, Северус наверняка узнает почерк автора. Однако, подумав немного, Дамблдор решил не спешить и проверить всё самостоятельно. А вдруг всё, о чём здесь написано — правда? И он прохлопал ушами и проморгал случай растления малолетних в руководимой им школе? В последнее время он был так занят беседами с Гарри и поисками хоркруксов, что вполне мог допустить подобное прямо у себя под носом.