Не месяц Май (СИ) - Чепенко Евгения - Страница 10

Сейчас бы не отказалась от его объятий… Без подтекста, просто ощутить его позади, увидеть сильные, красивые руки на своей груди. Не в смысле буквально ладони на моих…я посмотрела вниз, на свои формы. Вот не на них, а в самом невинном смысле. Не буду батареи прибавлять.

Поняла, что сижу перед камином, наблюдаю, как разгорается полено, счастливо улыбаюсь, и мысли в голове беспорядочные перебираю. Никогда я не осознавала себя такой спокойной и мягкой, где-то глубоко внутри всю жизнь сжималась прочная стальная пружина, обеспечивающая мне безопасность и уверенность в собственных силах, а сейчас ее будто не стало. Не подозревала, что мои внутренности так могут. Я подбросила еще одно полено, отодвинулась назад, оперлась спиной о диван и с неописуемым блаженством просто вытянула ноги перед собой. Ковер теплый, камин греет, языки пламени за стеклом пляшут – уют и мир моего дома. Я двадцать лет мечтала о нем, маленьком тихом уголке своего мира, где есть все, что мне нужно, где я смогу спрятаться и спокойно жить в полном одиночестве. Там, за забором, у меня есть соседи и даже целая деревня, но это там.

Придумала я свою идеальную мечту лет в семь, когда родители, в очередной раз передравшись – забавно, что кинематограф упорно рисует приверженцев сект обязательно забитыми и тихими – и наоравшись всласть, направляли все свою энергию на меня, точнее на мое «правильное воспитание и образование». Довольно быстро я сообразила, что могу читать толкование библии от Биг Босса, не вникая в содержание, просто механически произносить слова, а мыслями уноситься куда подальше. Хотя надо признать, драться и горланить после продажи комнаты в коммуналке и переезда в бывший колхоз у судьбой покинутой деревни Грязуха, где окопал себе нору их великий наставник, родители, действительно, стали меньше. Но, как по мне, живя в бывшем коровнике с дырявой крышей, особо и не развернешься, не до воплей там, тонкие душевные вибрации, если по ночам волосы инеем покрываются, не слышно. А днем в город мотаться, крем продавать и «святые» тексты распространять. Нет, серьезно! Крем! Содержимое тюбиков потом в прокуратуре, со всей свойственной той среде грубостью и прямолинейностью, называли «говно и палки».

Я рассмеялась воспоминаниям. Надо же. Не верится, что нечто подобное можно всерьез делать. Какие же странные все-таки люди.

Позади тихо открылась и закрылась входная дверь. Сердце в груди бешено застучало, дыхание сбилось, я подтянула к груди колени и замерла. Поразительно, как быстро и бесшумно, при его росте и габаритах, Май передвигался по комнате. Я прислушивалась к шуршанию верхней одежды у порога, а он уже опустился рядом, повторив мою позу. Как так?

Повернула голову, взглянула в сияющее счастьем лицо и едва не рассмеялась. Улыбка у него была от уха до уха, клянусь!

– Привет, – проговорил флиртующий мальчишка с бирюзовыми, как самое чистое летнее небо, глазами.

– Привет, – я заулыбалась в ответ. С ним невозможно оставаться серьезной.

– Что делаешь?

– Тебя жду.

От моей откровенности он смутился и засиял еще ярче. Хотя, куда уж ярче?

– Дха? – Он прикусил нижнюю губу и сверкнул глазами исподлобья. – Н…ну, я вот.

Ангел, ты получил в свое полное распоряжение девушку, она сама попросила тебя остаться, не скрывает своих чувств к тебе, и ты все равно подступы к ней ищешь? Сумасшедший! Возьми меня! Ты же хочешь. Я вижу желание в глубине твоих глаз, слышу его в твоем дыхании.

Хотя, ладно, попробуем иначе. Это даже интереснее…

Please Jesus don’t hold me back

I know it ain’t mine but I want it so bad…

Я порывисто развернулась, оперлась левой рукой о диван и резко склонилась к лицу ангела, почти коснувшись его приоткрытых губ.

– Май, – голос мой звучал тихо, немного сипловато.

– Д? – он это шепотом выдохнул едва слышно.

Невообразимо сексуальный, нежный, беспомощный, и весь в моей власти. Я мягко улыбнулась, изучая совершенный изгиб его рта.

– Ты видел сны обо мне этой ночью?

Май облизнул пересохшие губы и, кажется, боясь толком шевелиться, коротко кивнул.

– Они тебе понравились?

Он резко выдохнул, тяжело сглотнул и снова кивнул.

Правильные ответы требуют вознаграждения, сладкий. Ты знал это? Медленно, едва ощутимо я коснулась его губ поцелуем и тут же получила полную капитуляцию. Ангел зажмурился и тихо застонал, отвечая со всей возможной страстью. Ноги вытянул, обхватил меня руками за талию и на себя потянул. Пришлось оседлать его. Теперь я стояла на коленях, немного возвышаясь над своим восхитительным покладистым Маем Нейманом, чувствуя, как его ладони несмело спускаются по моей спине ниже, к попе.

Черт, малыш, обхвати ее руками! Разве, похоже, что я стану возражать?

Он почти достиг цели, почти… Но, конечно же, кому-то нужно разрешение! Вот, чтоб подглядывать, не нужно, а, чтоб настойчивость проявить, нужно! За это будешь наказан!

Я чуть отстранилась, не без удовольствия отметив глубокое прерывистое дыхание Мая, и взяла свой самый соблазнительный тембр.

– Тебе понравилось наблюдать за мной ночью?

Сладкий мальчик вспыхнул, будто новогодняя елка, попытался что-то сказать, но тут же передумал, а после снова воздуха в легкие набрал. Весь его вид при этом выражал искреннее сожаление и даже отчаяние.

– Я х…хотел дверь закрыть. – Самый виноватый ангел в мире! И эти брови домиком тому подтверждение. Я улыбнулась. Мой обольстительный, бесхитростный вор, тебе придется поведать мне все свои фантазии, хочу стать их полноправной владелицей.

– Но не закрыл. – Я подняла правую руку и кончиками ногтей осторожно провела по его подбородку. – Почему?

Теперь в бирюзовых глазах отразилось отчаянное смущение.

– Я… – Он в очередной раз облизнул пересохшие губы. – Я…я не знаю.

Ну, нет!

Я вновь прильнула к нему в кратком, дразнящем поцелуе, а, когда отстранилась, не смогла не заулыбаться. Его глаза были закрыты, уши полыхали, на скулах проступил едва заметный румянец.

– Значит, не знаешь? – прошептала я мягко.

– Ты мне нравишься, – выдохнул восхитительный, неповторимый Май Нейман, а после еще сильнее зажмурился. – Ты очень красивая, и я часто о тебе думал. Постоянно о тебе думал. И ночью подумал…ну…вдруг это единственное, что мне дано, и другой возможности не будет.

Я улыбнулась. Какой думающий человек. Обхватила его лицо руками и лизнула кончиком языка его нижнюю губу, затем верхнюю.

– Я надеялась, что ты зайдешь и присоединишься.

Май распахнул глаза и уставился на меня ошарашено.

– Правда? – И куда делся виноватый смиренный шепот? Теперь со мной говорил тот самый господин внезапность, что отобрал у меня утром лопату, причем господин совершенно не представляющий сути игры в соблазнение. Парень узнал нечто для себя новое, парень воодушевленно громко вопрошает. – Так можно было? И ты была бы не против?

Я постаралась не расхохотаться. Весь сексуальный настрой, как рукой сняло, вместо этого в душе клубилось умиление.

– Ну, я же была не против, что ты наблюдаешь.

Май на мгновение замер, переваривая информацию.

– К тому же, – я вернулась к своему хрипловатому грудному тембру, придумав очередное хулиганство, – теперь ты мне должен.

Бирюзовые глаза удивленно расширились. Я усмехнулась, наблюдая за этой чудесной картиной.

– То же самое. – Я выпрямилась, рассматривая Мая из-под ресниц. – Хочу видеть, как ты ласкаешь себя, а потом кончаешь.

На фразе «ласкаешь себя» уши ангела снова порозовели, он издал нервный смешок «х» и отрицательно затряс головой.

– Нь, – Это все, что он смог выговорить из полноценного «нет».

– Почему? – Я провела пальцами по его шее, спустилась к груди, потом, немного склонившись, ниже, к ширинке лыжных штанов, и очертила хорошо выделяющийся под тканью напряженный, твердый член, заставив его хозяина задышать чаще и громче. – Ты сделаешь это для меня, Май?