Чулан под лестницей (СИ) - "КиберЪ Рассвет" - Страница 12

В целом беседа прошла успешно, однако отрезвляющее ощущение собственного идиотизма осталось, и надеюсь, не пропадет до обретения мной истинного величия — в противном случае ждет меня бесповоротный кирдык.

Тем временем мы добрались до Лондона, в предместье которого Вернон со мной и распрощался. Я же потихоньку добирался до улицы Уайтхолл, параллельно обдумывая свои действия и планы несколько более трезво, чем ранее.

Важным фактом стало понимание, что внетелесные размышления быстрее обычных, не подвержены эмоциям, но, как это смешно не звучит, не делают меня умнее и более зрелым. Пресловутое отсутствие гормонов и эмоций идет на пользу скорости мышления и увеличивает спектр возможных решений, но почти полностью лишено целеполагания. То есть, если я в теле придумаю дичь и войду в медитацию с мыслью как эту дичь сотворить — я получу ответ как и в каких вариантах это сделать. А вот если мысли о последствиях и подводных камнях не будет — я героически прощитаю, сотворю, и долго буду ахреневать от последствий. Если выживу.

То есть нужно умнеть в теле, искать баланс между разумом и гормонами, а всякие внетелесные рояли — лишь инструмент, причем для точечного и выверенного использования. Дальше я прокрутил события последних дней, внимательно проверил и перепроверил модели, возможные последствия и пришел к таким выводам:

С момента написания ответного письма на совиный спам я позиционировал себя как неглупого и самостоятельного ребёнка–подростка. Попытки пройти по канонной дорожке мало того что чудовищно ограничивают мои возможности к саморазвитию и оставляют в полной власти доброго дедушки, но и были бы крайне подозрительны на фоне того же письма. Единственный момент, который можно было бы избежать — ситуация со стариной Олли, но можно и нужно — вещи неравнозначные, есть минусы и плюсы, так что будем щитать это нейтралом. А вот встреча с добрым дедушкой в министерстве произойдет с 99% вероятностью. В рамках известных мне фактов у ДДД просто не остается другого выбора — либо выкидывать фигуру МКВ из расклада, что явно слишком расточительно — либо разобраться с этой фигурой лично, проверить на прочность–полезность и подкорректировать использование на основе новых данных. Расклад неприятный, но неизбежный. Осталось отработать модели вариантов взаимодействия — подумал я и расположился в открытом кафе неподалеку от Уайтхолла, сделав заказ и входя в медитацию.

Через час, подготовившись в силу своих возможностей, я просочился попал в Министерство. Поделившись с дежурным работником эксклюзивной информацией о весе используемой палочки, а также узнав о месте дислокации отдела магического транспорта, отправился знакомиться с бюрократическими процедурами магической британии. В отделе я встретился с массой приятных вещей, как то: отсылы от стола к столу, требования каких–то гипотетических и невнятных справок и прочих атрибутов отлаженного чиновничьего аппарата. Видимо слава МКВ не столь сильна, чтобы смазать шестерни бюрократии. Подойдя к десятому по счету столу, который, к слову, находился в кабинете и принадлежал заместителю директора отдела, я встал перед дилеммой — дать взятку, дать стулом по голове или начать истерить и звать тетушку Амбридж. Здраво рассудив, что хоть первый вариант приятен собеседнику, а второй — мне, для дела лучше третий, пусть и без истерики и присутствия. Так в целом и оказалось — после упоминания о том, что мисс Амбридж рекомендовала обратиться в их отдел для подключения камина, чиновник почти превратился в человека, дал на подпись кипу бумаги, выпытал название, которым я, не удержавшись, выбрал «Дурслькабан»(да–да, громко и четко). После чего я получил квитанцию для оплаты в Гринготтсе. Причем варианты заплатить тут золотом или чеком были отвергнуты суровым «неположено». Восхитившись неподкупностью (или влиянием уважаемой Жабы) чиновника, я распрощался и приготовился к встрече с Дамблдором, потому как если его не будет сейчас, перехватить меня можно будет только на Тисовой, что категорически нежелательно и потребует идти на обострение, да и подвергнет серьезному сомнению достоверность моих моделей и возможность что–то планировать в магмире.

Но встреча в лифте оказалась не с добрым дедушкой, а розовеющей жабушкой.

— Мистер Поттер, какая приятная неожиданность, — проворковала Амбридж — что привело Вас в Министерство?

— Ваш совет, мисс Амбридж, возвращаюсь после посещения отдела магического транспорта. Кстати, доброго Вам дня.

— И Вам мистер Поттер. Обедали ли Вы сегодня? В вашем возрасте правильное и своевременное питание закладывает основу будущего. Так что если нет — приглашаю Вас посетить кафе при нашем Министерстве.

Вот прям матушка–жабыня, обедали ли вы, блин. То что меня, единственного посетителя часа три мотало между чиновниками — факт, покрытый для Амбридж мраком. Верю, да, а еще солнце розовое. Впрочем, отказываться от приглашения — верх глупости. Есть ненулевая вероятность, что меня морозили чинуши не из любви к искусству, а подгадывая время к графику «уважаемого человека», которому понадобилось посмотреть на героя, а вот кроить рабочий график невместно. Так что следуем заветам пингвинов и ждем развития ситуации.

— Признаться, еще нет, мисс Амбридж, поэтому принимаю Ваше приглашение с искренней благодарностью.

Тем временем лифт достиг нужного нам этажа, жабщина цапнула меня под ручку и целенаправленно тащила в сторону отгороженных ширмами столиков — этаким аналогам отдельных кабинетов в ресторане — но познакомиться с возможно ожидавшим меня типом не успел. Сферическое зрение показало входящего в зал и добродушно улыбающегося Персифаля Брайана Вульфрика, разглядывающего мой затылок цепким взглядом поверх очков–половинок.

Обогнавший нас с Жабой Дамблдор повернулся и завел беседу, вынуждая остановиться. Последовало приветствие Амбридж, поминание охренительного набора отверток сервиза голубых тарелочек с котятами, хорошо что погоду не упомянул. Для состояния бестелесного наблюдателя я поставил целями максимальную внимательность к мимике и жестам собеседников и отслеживание мозговой активности своего тела — максимальная достоверность мыслей, симуляция эмоций и отслеживание отклонений — что было легко, так как когнитивная деятельность покинутого тела прекращалась, переходя в режим «внешнего управления». То есть любое обращение к воспоминаниям автоматически обозначало вмешательство мозголаза, и, надеюсь, справиться с этим удастся, благо основное время в тренировках внетелесного наблюдателя я тратил на создание аутентичной симуляции мыслительных процессов, с воображаемыми воспоминаниями и придуманными эмоциями. Вариант оставить сознание тела пустым, или как–то препятствовать вторженцу я и изначально рассматривал как глупость с непредсказуемыми последствиями. После же пристального взгляда в заживший шрам, последовавшей за этим нахмуренности и слабо структурированной волны магических искажений, посланной незаметно шевелившимися пальчиками старика, отразившимися от моего тела и втянувшимися в дамболдрячьи глаза — вариант корчить «сильного–защищенного» стал приравниваться к самоубийству. Я не знал, что же такое шрам — были у меня обоснованные сомнения, что это хоркрукс Томми–боя, канонные объяснения не выдерживали здравой критики — заклинание призванное отделить «душу от тела» зайцем прихватило–переселило кусок чужой души — бредово звучит. Варианты «затянутого в шрам осколка души», да еще и «оберегаемого материнской защитой» вообще как по мне из разряда волшебных лошадок на радужной тяге. Был факт, заклинание общего летального действия оказало на мой организм локальный эффект, явно деструктивный и долговременный, но ни одно из его проявлений к аваде отношения не имело — а это была она, произошедшая за минуту до этого смерть Лили это достоверно подтверждала. Впрочем, этиология шрама — вопрос будущего, если оно будет. Главное, что с высокой долей вероятности Дамблдор полагает шрам хоркруксом. Активность метки в момент овладевания Риддлом тушки Квирелла должна была подняться, о том что сие порнографическое событие имело место быть — Дамби, ой не факт, что уже знает. Соответственно, что он видит: бережно затюкиваемый Дурслями, недавно чуть не отъехавший в мир иной Поттер, вдруг заживает исправно кровоточащим десять лет шрамом, начинает проявлять наличие какого–никакого мозга и характера, что мало того что портит заготовку избранного, делая многие инструменты бесполезными, так еще и происходит на фоне стенаний человека–многостаночника Снейпа, выступающего на данный момент как детектор волдемортов. Картина для меня прискорбная, если что–то не так — Дамби меня сейчас не заавадит. Заавадит потом.