Бери, если сможешь (СИ) - Андреева Ася - Страница 27

Он выходит, а я падаю на диван и отдаю себя полностью во власть слезам. Слышу звук захлопнувшейся двери. Как теперь дальше жить? Всё только потихоньку наладилось.

Клим

Возле подъезда меня ждал Юра.

- Ребята, можете ехать. На сегодня вы свободны, - он отпускает своих подчинённых и жестом показывает мне садиться в машину.

Мы выезжаем со двора, и я сообщаю Юре:

- Я не стал её обыскивать. Даже, если бы и сомневался. Всё равно не стал бы.

- Я это знал.

- Знал? – я по-новому смотрю на Никитенко. - И всё равно оставил нас?

- Хотел, чтобы вы всё выяснили. Но, смотрю, разговор не состоялся.

- Не состоялся.

- А зря. Вас тянет друг к другу. Это очень видно со стороны. Как вы вообще потерялись? Ты мне не всё рассказал. Раньше надо было взяться за вас.

- Всё прошло. Уже не вернуть наших прошлых отношений. Да и лет много прошло.

Юрий засмеялся.

- Лет, говоришь, много прошло. Ничего ты ещё в летах не понимаешь. Самое время всё исправить.

- Так она уже с Виталием.

- Ты забыл? Он женат. И живёт во Франции.

- Может, он в стадии развода. Может, любовь их вернулась. Как-то же они сошлись в первый раз.

- А ты ничего так и не узнал про бывшего, пока с ней жил?

- Да руки не дошли. Казалось, у нас вся жизнь впереди. Да и прошлое – есть прошлое.

- Почему ты так и не проверил, где она живёт? Почему она уехала? Да и уезжала ли она?

- Я не мог. Как мне было бы жить, если бы узнал, что она замужем. Или счастлива в браке. Я понимаю – это чистой воды эгоизм. Но как только я вспоминал о нас… В общем, не мог я. Не хватало у меня духа.

- Ладно, не переживай. Я вам помогу. Вы просто обязаны поговорить обо всём. Ты, вроде, как и сам собирался это сделать.

- Собирался, но понял, когда увидел Виталия… Когда увидел, как он на неё смотрит, что это уже никому не нужно.

- А мне показалось, что смотрит, как друг, который волнуется и хочет помочь. А кто-то сильно ревнует. И девчонка подумала, что ты её обвинил во всех грехах.

- Да, подумала. Она именно так и подумала.

- Даю два часа на отдых, а потом поедем в один бар. Довольно здесь известный. Рульку в пиве закажем.

- Как скажешь.

Несмотря на сегодняшнюю бессонную ночь, уснуть перед ужином мне снова не удалось. Моя нервная система за последние сутки истощилась настолько, что скорее всего пора отправляться к врачу за успокоительными.

Я это почувствовал ещё там, когда стояли у неё под дверью, пока она уточняла информацию у своего директора по поводу посетителей.

Её «кто там» за дверью - и почва полностью выбита из-под ног. Я сейчас её увижу. Я знал, что будет нелегко. Но не думал, что будет так больно.

Наблюдал, как она волнуется от непрошенных гостей. Это была плохая идея мне самому идти к ней. Я в первые секунды встречи с ней понял, что она ни в чём не виновата. А когда заплакала, увидев меня… Спасибо Никитенко, что он взял руководство процессом на себя.

Как можно спокойнее прошу показать квартиру, а у самого одно желание – выставить всех за дверь и успокоить её. И дворняга эта. Бьёт в самое сердце. Как и она, когда смотрит в глаза.

Было видно, что Никитенко провоцирует её. Я давно понял, что он тоже верит в её невиновность. Хочет зацепить, чтобы она разговорилась. Чтобы прорвало её. И тогда мы сможем всё обсудить.

Но всё испортил Виталий. И всё встало на свои места. Только и слышно: Лика, Лика, Виталик. Виталик…

Никогда не думал, что я так ревнив. Не думал, что буду в мелочах представлять, как он её обнимает, как раздевает. Её раздевает… Мою Анжелику…

При нас она берёт его за плечи, внимательно и нежно заглядывает в глаза. Всё. Моя рыженькая дарит свою нежность ему, ночью прижимается спиной к нему, кладёт его руку к себе на талию. Какое же это противное чувство, в котором я сам себе не хочу признаться.

И ничего не могу с собой поделать. Не могу не смотреть на неё. Сколько ей? Двадцать семь. Не может быть. Она стала ещё более стройной. Ей невероятно идёт худоба. Кажется, что годы её повернули вспять. Совсем девочка.

Зачем-то хранит наши совместные фото. Неужели и для неё это осталось таким знаменательным событием. Наши почти пять месяцев…

Когда Юра оставил нас одних, в квартире заискрило с новой силой. Я даже бы сказал, что тогда, четыре года назад, не чувствовал такого напряжения и силы, которая может смести всё вокруг. И если бы не Виталий, никакие её уговоры не смогли бы меня остановить.

Сначала её покорность выводила меня из себя. Соглашается во всем с нами, с любыми нашими действиями, хотя ни в чём не виновата. Потом понял, что она в таком же оцепенении, как и я. Из которого её и пытался вытянуть Никитенко.

Она стояла и дрожала. Но я не мог перепутать – она также хотела меня, как и я её. А потом острые нежные плечи, грудь, руки… И обида. Снова обида, которая мешает трезво думать.

Она снова меня записывает в мерзавцы. В того, кто способен предать. Жизнь стала возвращаться в привычное русло. И снова боль. Боль, помноженная на ревность, на обиды, на профуканное по глупости счастье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мои мысли прерывает звонок телефона. На экране высветилось имя – Никитенко Юра. Не хочу никуда идти. Я сплю.

Через двадцать минут стучат в дверь. Открываю.

- Собирайся. Ё-моё, вы как дети. Поехали, я есть хочу, - Юра подаёт мне мою куртку.

Оказывается, что друг мой – хороший провокатор. Приволок меня в культовое заведение, чтобы я увидел её в компании его.

Изумительное меню, крутая винная карта, интимная обстановка, живая музыка, наконец… «Ты сидишь вполоборота вся в лучах ночного света…» И они. Смотрят друг на друга. Непринуждённо ведут беседу, как люди давно знающие друг друга. Как когда-то мы. Предвкушая ночь любви.

Я делаю свой заказ. «Так близки наши тела, и безумные слова без стыда тебе шепчу я…»

- А что ты хотел? Кто говорил, что будет легко. Она нужна тебе? Так борись, - я теперь понимаю, как Никитенко сделал сам себя. – Нет. Я тебе этого никогда бы не посоветовал. Но здесь слепому видно – вам друг без друга никак. Люди вы порядочные. Женитесь, детей воспитаете. Хотя это тоже под вопросом. Но, как жить дальше будете? Нельзя, брат, нельзя. Кому много дано – с того много и спросится.

Я опрокидываю первую рюмку. И жду. Жду, когда она наконец меня заметит.

- Откуда узнал, что они здесь будут?

- Виталий рассказал.

Я опрокидываю вторую рюмку.

- Нехорошо. Человек поделился. А ты информацию использовал.

- Главное, использовать разрешённую информацию.

Я ничего не понимаю. Юра сегодня в ударе. Я его знаю. Такое настроение у него всегда перед подписанием выгодного контракта.

«Ты уйдешь с другим я знаю, он тебя давно ласкает…»

В таких заведениях всегда живая музыка. Чтоб больней. Чтоб наверняка.

Наконец-то. Теперь, я уверен, страдать в этом зале будут как минимум двое.

«Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую…»

Снова ничего не могу поделать. Не знаю, сколько ещё проходит времени. Но я не могу не смотреть. Уверен, Виталий не догадывается, что я это делаю. Она слегка взволнована, но не настолько, чтобы делать глупости. Смотрит чаще, чем положено. Да не волнуйся – морду бить не буду. Хоть и очень хочется.

Сколько я выпил – не знаю. Зачем Никитенко так меня провоцирует – не знаю. Но он никогда ничего не делает просто так.

- Расслабься ты уже. Всё самое плохое вы уже сделали. Четыре года назад. Теперь твой ход.

Виталий смотрит на часы. Что-то ей говорит. За их стол приносят новые блюда. Он достаёт мобильник. Затем она просматривает свой и протестующе машет руками. Он что-то тычет пальцем в сторону её телефона. Встаёт и уходит.

Она выглядит растерянной. Она сидит достаточно далеко. Но я это знаю. Потому что я всё про неё знаю. В её глазах недоумение и тревога. Только я знаю, когда она так и почему опускает свои красивые плечи.