Сердце медведя (СИ) - "Мурзель" - Страница 2

Все остальное происходило словно в тумане. Похититель поднес ее к распахнутому окну.

— Как вы предпочитаете спускаться, принцесса, на моем плече или в свободном падении? — издевательски спросил он.

— М-м-м! — только и смогла выдавить из себя полумертвая от страха Виола.

— Тогда не дергайтесь.

Поудобнее взвалив ее на плечо, он с легкостью перемахнул через подоконник и ловко спустился на землю, одной рукой цепляясь за веревку, а второй — придерживая Виолу. Болтаясь вверх тормашками, она заметила на спине похитителя толстую косу, стянутую кожаными лентами. Так это же чертов Бьорн Тор-как-то-там — предводитель хейдеронских посланцев. Подлый мерзавец!

Когда они спустились на землю, и опасность свалиться и свернуть себе шею миновала, на смену страху пришла злость. Виола начала яростно извиваться, пытаясь пнуть похитителя связанными ногами.

— Тихо, принцесса! — Мощная ручища хлопнула ее по заднице, отчего Виола взвыла с еще большим негодованием. — Не дергайся!

Она не видела, куда ее несут, но вскоре поняла, что негодяй собирается выбраться из крепости по строительным лесам, которые возвышались у внутренней части стены. И действительно, Бьорн вскарабкался по деревянным перекладинам, а затем спустился по веревке с такой легкостью и быстротой, словно Виола весила не больше пушинки.

Несколько минут спустя похититель добрался до лошади и, взобравшись на нее, перекинул Виолу поперек седла через свои колени. От такого неудобного положения кровь прилила к голове, а давление на живот отозвалось приступом дурноты. О нет! Виола глубоко вдохнула, отчаянно пытаясь отогнать тошноту. Еще не хватало проблеваться с кляпом во рту!

Тряска, остатки хмеля и борьба с собственным желудком не позволяли следить за дорогой. Приподнимая голову, Виола видела только мельтешащие в темноте копыта. Пыль летела в глаза, поэтому пришлось зажмуриться. Виола уже не дергалась, опасаясь свалиться с лошади, и молилась лишь об одном: чтобы это кошмарная поездка поскорее закончилась.

Когда она уже почти лишилась чувств и потеряла всякий счет времени, похититель, наконец, остановил коня и, спешившись, снова водрузил ее на плечо. Неужели приехали? Виола попыталась поднять голову, чтобы осмотреться, но глаза защипало от дорожной пыли, и разглядеть толком ничего не удалось.

Между тем, Бьорн сделал несколько шагов и положил Виолу на землю. Боже! Наконец-то! Она обессилено вытянулась на боку и, проморгавшись, смогла распахнуть слипшиеся ресницы. В сумраке виднелись очертания палатки, а рядом потрескивал костер — скорей всего поганый хейд привез ее в свой лагерь.

— Бьорн? — раздался грубый мужской голос. — Брокк тебя дери, кого это ты приволок?

— Дочурка графа, — самодовольно ответил похититель. — Теперь этот старый пес будет сговорчивей.

— О, боги! — присвистнул его собеседник. — Ну ты даешь!

— Ради жизни единственной доченьки граф осыплет нас серебром, — сказал Бьорн. — Не получилось договориться насчет дани, так хоть вернемся с богатой добычей.

«Подлые дикари! Даже шантажом не гнушаются!» — подумала Виола, но не успела она как следует повозмущаться, как ей стало дурно. Плотный ужин, тряска, езда вниз головой дали о себе знать, и ее опять затошнило. Поняв, что на этот раз не удастся совладать с взбунтовавшимся желудком, она отчаянно задергалась и замычала, привлекая к себе внимание.

— Что это с ней? — спросил хейд.

Бьорн склонился над ней и в следующий момент резко выдернул кляп из ее рта. Виолу тут же начало рвать.

— Брокковы потороха! — выругался похититель.

Он поднял Виолу, поставив на колени, и сгреб в кулак ее волосы, чтобы они не лезли в лицо, пока ее выворачивало наизнанку. Как же унизительно блевать у всех на виду!..

— Дайте воды, — велел Бьорн своим спутникам.

Когда весь съеденный ужин оказался на земле, он поднес фляжку к ее губам. Виола жадно глотнула освежающей жидкости, затем Бьорн намочил тряпку, и обтер ее рот и лицо.

Со всех сторон раздались смешки.

— Бьорн, от тебя так смердит, что девка аж проблевалась.

— А может она на сносях? В моей бабе, помню, жратва и на минуту не задерживалась.

— Каков шустряк наш Бьорн! Уже успел девку обрюхатить.

— Заткнитесь, придурки, — лениво отмахнулся тот.

Пока хейды обменивались пошлыми шутками, Виола осмотрелась. В отблесках пламени удалось разглядеть несколько палаток, невысокий забор с острыми кольями и деревья, теряющиеся в темноте. Неподалеку всхрапывали лошади, плескалась вода и квакали лягушки — лагерь, очевидно, был разбит на лесистом берегу реки.

У костра сидело четверо хейдов, включая Бьорна, но, судя по количеству палаток, их должно быть гораздо больше.

Несмотря на близость к огню, Виола озябла. На ней была всего лишь разорванная ночная рубашка, а с реки дул влажный холодный ветер. Связанные руки затекли, а еще хотелось справить нужду. Надо срочно что-то предпринять, чтобы хоть как-то облегчить свое существование!

— Зачем вы меня похитили? — по-хейдеронски спросила она, и хейды изумленно вытаращились на нее.

— Ты говоришь по-нашему? — удивился Бьорн.

— Да. Не ожидал? — она с вызовом взглянула в его глаза. — Я требую немедленно отпустить меня!

На бородатом лице похитителя расплылась усмешка.

— Ты не в том положении, чтобы требовать, принцесса, — снисходительно бросил он.

— Кажется, она перепутала нас со своей прислугой, — ухмыльнулся другой дикарь, один из тех, что был на пиру. Ингвар.

— Чего изволите, ваше высочество, — съехидничал третий — белобрысый оборванец с длинной клочковатой бородой.

— Что вам от меня нужно? — Виола старалась говорить твердо, но голос все равно предательски дрогнул.

— О, птичка по-другому запела, — осклабился Ингвар. — А что ты можешь нам предложить, красотка?

Сальный взгляд с такой жадностью скользнул по фигуре, что Виола ощутила себя голой, что, впрочем, было недалеко от истины. Она съежилась. Ингвар придвинулся к ней поближе с явным намерением приобнять, но тут Бьорн ткнул его кулаком в грудь.

— Не трогай ее, — сказал он. — Ее папаша заплатит нам выкуп.

— Ну и что? Это не мешает нам с ней немного позабавиться.

— Я сказал нет.

Ингвар скорчил недовольную рожу и отвернулся к костру, а Виола выдохнула с облегчением. Значит, им нужен всего лишь выкуп. Ну что ж, завтра отец даст этим ублюдкам денег, и ее отпустят.

Она перевела взгляд на Бьорна. Он смотрел вдаль о чем-то размышляя. Отблески пламени очерчивали его профиль тонким золотистым ореолом.

«У этого хейда еще остались какие-то понятия о чести, — подумала она. — Он хотя бы поставил на место этого Ингвара, не позволил ему меня облапать, а то и чего похуже. Значит, надо быть с ним полюбезнее, пока меня не освободят, а там уж пускай отец велит их всех вздернуть».

Бьорн повернулся к ней.

— Пора спать, принцесса.

— Мне нужно отойти. — Переполненный мочевой пузырь все настойчивее давал о себе знать.

Склонив голову, хейд внимательно посмотрел в ее глаза.

— Хорошо, — сказал он, доставая из-за пояса кинжал. — Только без глупостей.

С этими словами он перерезал веревку, стягивающую ее лодыжки. Виола с наслаждением пошевелила затекшими ногами, разгоняя застоявшуюся кровь.

— Руки тоже развяжи, — потребовала она.

— Обойдешься. Пошли.

Он помог Виоле подняться и повел ее за ограду. Раз-два-три… семь. Виола насчитала семь палаток. У каждой валялось по четыре-пять круглых щитов. Значит всего хейдов около тридцати — тридцати пяти.

Они вышли за забор, сколоченный из заостренных кольев, и завернули в подлесок.

— Давай, только быстро. — Бьорн кивнул в сторону разлапистого куста.

В зарослях стрекотали насекомые, пахло хвоей и прелыми листьями. Земля, усыпанная сосновыми иголками, колола босые ноги. Ступая осторожно, чтобы не пораниться, Виола отошла подальше и присела за ветвями. Как она ни пыталась сдерживаться, предательское журчание заставило ее, наряду с облегчением, испытать жгучий стыд.