Рождение сверхновой (СИ) - "Генрих" - Страница 24

Ни одна женщина не устоит перед таким каскадом комплиментов. Злая девочка уже безотрывно глядит на Витю, и злобы в глазах… нет, она никуда не делась. Но лежит спокойно, ждёт своего часа. Витя решается на последний бросок.

— Я заснуть не смогу, если не узнаю имя богини. Как тебя зовут? — Витя замирает, старательно пуча глаза.

— З-зина! — выплюнутое звериным рыком короткое слово сопровождается едва слышным глухим ворчаньем.

Витины нервы не выдерживают, он шарахается назад, спотыкается о снежный ком и падает на спину.

— Ёрш твою мать, бл… зараза, ржавый якорь мне в ж… — немного подумав, Витя добавляет, — это пиз…ц какой-то!

Поднимает голову и вдруг видит совсем близко чрезвычайно заинтересованный взгляд злой Зины. Она помогает, — о, боги! — злая девочка помогает ему подняться! Ошарашенный этим фактом Витя садится на снежный валунчик. Зина пристраивается рядом. И повторяет всё, что он только что сказал, нисколько не смущаясь фактом нецензурности произносимого. Но всё повторить не может.

— Ржавый… ржавый… а дальше? Дальше что сказал? — на Витю глядят серые, оказалось, что они у неё серые, глаза. В них горит, полностью забивая обычный огонь адского зла, неизбывный интерес к новой и такой привлекательной лексике.

Витя с облегчением вздыхает. Всё, злая девочка у него в кармане. Он с ней познакомился, начинает общаться, и к нему испытывают неслабый интерес. Юркин поаплодировал сам себе, никогда до этого он так не гордился своими победами на переднем крае гендерного фронта.

— Хочешь научиться? — Зина закивала головой часто-часто, — Ну, смотри, если говоришь это мальчику или дяденьке, тогда так…

Витя берёт паузу, набирает воздух в лёгкие и выдаёт на одном выдохе:

— Ржавый якорь тебе в жопу, с-сучий ублюдок!

Он испытывает парадоксальное чувство гордости от того, что Зина буквально излучает на него откровенное восхищение и огромное уважение. Уважение увеличивается ещё больше, когда на вопрос «Кто придумал?» Витя отвечает кратко:

— Я, — и добавляет, — Меня, кстати, Витей зовут.

Справившись с приступом восторга, Зина приступает к изучению конкретных приложений ругательного заклятия.

— А если тётенька?

Витя обсуждает с Зиной варианты. Время пошло весьма плодотворно. Пикантные идеи рождались на ходу. Пришлось ещё пояснять, что такое якорь. Рисунок на снегу и заявленные габариты такелажного оборудования приводят Зину в восторг.

— Зина, не торопись. Заучи сначала основу, а потом подставляй разные слова. Самые обычные слова могут быть ругательными, понимаешь? Вот видишь толстую девочку или тётеньку, как их обругать? Да назови её жирной ватрушкой и всё.

— Якорь тебе в жопу, жирная ватрушка, — радостно выпаливает Зина.

— Ржавый якорь, — поправляет Витя, — Не пропускай, это очень важное слово: «ржавый».

В какой-то момент Витя спохватывается.

— Только не говори никому, что я тебя научил!

— А то что? — в глазах Зины начинает разгораться презрение. Да уж, с этой девушкой не забалуешь.

— Мама будет ругаться.

— Ты её боишься? — презрение разгорается всё ярче.

— Да нет! — возмущается Витя, — Клал я на неё. Но когда она визжит, ушам больно. Понимаешь, мужчины очень плохо выносят женский визг.

Эти объяснения Зина принимает благосклонно.

Конец необычной прогулки выглядит под стать необычному знакомству со злой девочкой. Благодаря ей же. Из подъезда вываливает массивная хмурая тётка, и двор оглашает зычный вопль.

— Доченька! Домой! Быстро!

Зина молча сгребает свои скудные принадлежности и бежит к матери. В сторону Вити бросает взгляд, совсем не злобный и почти не хмурый. Витя безошибочно расшифровывает это, как сердечное дружеское прощание. На половине преодолённой дистанции Зина, к огромному изумлению Виктора, радостно кричит маме:

— Ржавый якорь тебе в жопу, сучья ватрушка! — и через пару секунд утыкается ей головой в колени.

— Ух, ты! — восхищается мама злой девочки и ласково спрашивает, — Тебя кто этому научил, дрянь такая?

— Он, — краткий ответ сопровождается тычком руки в сторону Вити. «Это пи…ц какой-то!», — цензурно думать Витя не в состоянии.

Хмурая тётка смотрит на Витю, одобрительно рычит:

— Смотри у меня, сучёнок! — показывает ему литой кулак. Зина приветственно машет рукой. Парочка злобных женщин удаляется. Занавес.

«Это полный пи…ц!», — провожает их мысленным комментарием Витя. Так началась его дружба с Зиной.

Проблема безопасности была решена. Он обещал мачехе решить вопрос, он его решил. Мужик сказал, мужик сделал. Если они будут рядом с Зиной, братья Ерохины, те самые, к ним ближе ста метров не подойдут. Лучше эту проблему не мог бы решить даже могучий бульдог или питбуль со страшной мордой, покрытой шрамами, следами жестоких и кровавых битв. Не дотягивают эти глупые животные до маленькой Зины.

Квартира ЮнМи

2 января, время — 10 часов утра.

Я горжусь собой, своей железной волей. Очередное видение от Юркина по каналу межпространственных коммуникаций получила ещё вчера, но посмотрела только сейчас.

Утром встаю, делаю полную разминку под музыку, пока СунОк собирается, завтракает и сваливает в кафе. Я её пока только к двадцатиминутной зарядке приучила. Дальше работаю одна, с сегодняшнего дня довела время утренних занятий до восьмидесяти минут. Мои коронки большей частью саботировали. Присоединились только БоРам и ДжиХён, они провели со мной полчаса, остальные так, эпизодически, пока ждали очереди в душ.

Мама быстро соображает им лёгкий завтрак. На самом деле лёгкие завтраки она делать не умеет, но девчонки поклевали, как птички, выпили кофе и свалили. Сразу, как только прибыла моя машина с охраной.

Только потом приняла душ и позавтракала я. И только после всех перечисленных мероприятий, запасшись планшетом с весёлыми роликами, принялась за просмотр. Когда лежала на диване, давясь от хохота, извиваясь и всхлипывая, мама всё-таки застукала и меня и обеспокоилась.

— Мама, сама смотри, — сую ей планшет, — это не расскажешь…

Одно из стрельбищ части ЧжуВона

3 января, время — 14 часов.

Какая-то старая, но пока крепкая постройка системы сарай. Длинный ангар под простейшей двускатной крышей, внутри ряды скамеек перед сценой метровой высоты. На улице холодно, но, видимо, специально для меня в ангар загнали пару тепловых пушек, и помещение стало вполне терпимым. Да и сотня разгорячённых марш-броском, обедом и общением со мной солдат — тоже даёт неплохой обогревающий эффект.

Мой ефрейтор сидит отдельно, в стороне на стуле. Я в тёплых джинсах, под ними толстые колготки, — здоровье прежде всего, — кроме нижней майки на мне обтягивающая водолазка и свободная куртка. Спортивный стиль завершают кроссовки. Температура в десять градусов тепла, пожалуй, даже выше уровня комфорта.

После приветствий требую отчёт. Лейтенант, ротный командир подаёт в письменном виде. На секунду задумываюсь, затем принимаю двумя руками, мы в армии и моё звание ниже. Сканирую лист, все оценки не ниже «хорошо», как и договаривались. Оценка «отлично» за марш-бросок откровенно восхищает, о чём сразу заявляю сияющим от восторга солдатам.

— Это просто здорово, групповые нормативы самые сложные, — показываю пальцами двух рук сердечко в знак глубочайшего уважения.

— Мансё! — орут солдаты. Пока они вопят, отдаю лист ЧжуВону.

Когда народ успокоился, принимаюсь за ответы на заранее заданные вопросы. Сначала вопрос, потом отвечаю.

— Первый вопрос: Агдан, как познакомиться с такой девушкой, как ты?

— Понять можно по-разному и ответить по-разному. С такой, как я — невозможно, таких больше нет, — весь зал одобрительно смеётся, — А я, как вы знаете, занята. Давайте уточним? Как познакомиться с девушкой-айдолом?

Моя солдатня одобрительно шумит.