Хранитель ключей (СИ) - "Воль" - Страница 45

— А куда ты с ней ездил каждый год? — продолжала дочь. Мать закатила глаза и пошла на кухню с громким стоном.

***

— Почему мы здесь? Разве это не кладбище? Сегодня вроде бы не родительский день, — жаловалась Лера, выходя к мужу, покупающему цветы.

— Сегодня вы покупаете цветы, а где та девица? — заулыбалась старуха. — Её давно не было.

— Точно-точно. У неё ещё всегда было очень серьёзное лицо, — суетилась вторая, подавая живые цветы.

— Вы ездили сюда? — хмыкнула Лера. И её складки на лбу зашевелились. — Ты серьёзно?

Дети, его жена смотрели на три могилы. С разными датами рождения, но с одной датой смертью.

— Значит?.. — и впервые за много лет злости её лицо разгладилось и посветлело. Дети молча смотрели на могилки с расколотыми от холода тарелками, увядшими цветами.

— Их всех застрелили на её глазах, — мрачно произнёс Павел, вытаскивая сухие цветы.

— Почему ты не говорил? — зашевелились бледные женские губы.

— Тебе было всё равно. Я виноват, Женя, — обратился он к молодой женщине с фотографии, с лёгкой улыбкой, — я не сберёг её. Она исчезла без следа. Если она жива, присмотри за ней оттуда.

Красивая молодая женщина смотрела на осунувшееся лицо мужчины и глядела на него с нескрываемыми лучезарными глазами, необыкновенно серыми и смелыми. Она была очень сильной женщиной, никогда не смотрящей в прошлое, глядящей только вперёд и думающей наперёд — о семье, о работе, о дочери. Она была слишком смела и своенравна, прибывала первой на любое ЧП и начинала работать так, как будто от этого зависела её жизнь. Кто мог знать, что так сложиться их судьба? Кто мог подумать, что её смелость и упорство станет пороками и причинами её гибели? Нужно ли быть смелым, если тебя ждёт пуля? А женщина улыбалась… улыбалась и покрывалась хрупкими снежинками.

— Настя — копия этой женщины, — прошептала Маша, прижимаясь к матери так крепко, боясь потерять её, как Анастасия свою.

***

Шёл снег.

Тело чувствовало облегчение.

Шёл снег. Он был тёплым и пушистым как пух. То был свет в городской больнице какого-то города. Тем треском не были шумные воды горной реке, а ток в проводах и электроприборов.

***

— Скажите, чтобы уничтожили ключи, — хватала она почти без сознания кого-то, продевая пальцы через свет.

— Зачем? — вглядывался в полуоткрытые, ничего не смыслящие серые глаза.

— Они опасны. Я не справилась… — выдыхала с болью.

— С чем?..

— Иначе война. Не допустите войну. Уничтожьте… ключи! — стон боли. Человек машинально дёрнулся и рухнул в небытие, вновь.

— Опекун. Операция недавно закончилась. Она только что после наркоза. Дайте ей отдохнуть, — подбежала медсестра, оказавшись в палате. — Её недавно с того света вытащили.

Тот смотрел в красное лицо, которое почти было лишено кожи, внимательно вглядывался в черты лица, прокручивал в голове её слова.

«И кто же из вас двоих врёт?», — выдохнул мужчина военной закалки. — «Но глаза красивые. Чистые», несмотря на то, что в её глазах содержалось много оттенков серого, от самого тёмного до светлого, что делало их ещё более выразительными.

***

«Ты ведь не человек? Я права? Потому что даже у социопата имеются чувства, больной ты ублюдок. Ты не будешь властвовать на Земле, кто бы ты ни был.»

«Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет»

Кто врёт? Необходимо решить, пока дело не вышло из-под контроля.

Майор стоял у могилы существа, помыслившего забрать чужое, но получившее достойное сопротивление. Даже от землянки. Это говорило или о наивности пирата, или о действительно сильном человеке, не позволявшего пересекать грань, стоявшего на защите спокойствия Земли.

Кто врёт из них двоих?

Он вновь вернулся в палату. Ничего не изменилось.

— Она не скоро очнётся, — сказала медсестра, вновь придя на шум. И ушла.

— Плохо, — мужчина достал из тайного кармана пиджака небольшую плоскую коробочку, открыл её и достал зелёный браслет из такого же материала, как инкрустированный камень в ключе, обмотанный специальными гранями, и нацепил на худую ладонь человеческой женщины, которая была так тонка и хрупка, почти обескровленная после падения, огнестрельных ранений и долгой операции в десяток часов. Тело медленно стало покрываться зелёной оболочкой, соединяющееся с соединительными тканями, повторять биение сердца внутри, дыхания, была очень гибкой, как живая материя. При проникании в открытые раны, оболочка запускала импульсы и принималась уничтожать вирусы, вредоносные бактерии, реанимировать омертвевшие ткани, залечивать внутренним органы током, побуждая к регенерации. Через двадцать минут кропотливой работы, тело и организм пострадавшей были реанимированы до девяносто процентов.

Майор снял браслет и сложил браслет обратно.

— Тебе придётся оплатить за жизнь, Анастасия, — мужчина достал из шкатулки свой запасной ключ и активировал его, — и заплатить штраф за порчу имущества, — и они исчезли зелёной вспышкой, как прибыли в какую-то больницу какого-то города какой-то страны с одиноко стоящей древней башней с циферблатом, вокруг которой вечно крутились красные двухэтажные автобусы.

Солнце пробивалось сквозь веки. Было тепло, мягко и свежо. Она лежала на траве, вокруг порхали разноцветные бабочки. Тёмные брови Анастасии дрогнули. Девушка поморщилась. Одна, самая смелая бабочка, села прямиком на её неподвижный нос. Жизнь — в каждом штрихе. Голубая планета, небольшая и такая уютная, с тяжёлым воздухом, но чистым в отдалённых от цивилизаций районах. Просторная. Тихая. Красивая. Не такая, как его родина.

Он смотрел, записывал увиденное на коммуникатор и сохранял, чтобы показать товарищам по службе. Бабочек, голубое небо, девушку с седыми волосами. Седыми не от старости, а от пережитого. Он также оказался сед. Когда на его глазах уничтожили целую армаду, нашпигованную оружием под завязку, его последние волоски высохли, а, казалось, ужаснуть его больше ничего не сможет.

Сидел с прямой спиной, как и спал, словно бревно, перпендикулярно земле. Ждал, не решаясь будить человека ото сна. Время восстановления — самое важное для живого существа, прервётся процесс насильно, придётся долго навёрстывать, знал на собственной шкуре.

Земная женщина подняла веки, приоткрыла бледные губы, сделала вдох и сжалась, приготовившись к боли. Майор взглянул на пробуждающуюся. Удивляющуюся. Спокойно принимающую обстоятельство.

Их взгляды пересеклись. Чёрный с серым. Он всегда смотрел, не отведя взгляд, ждал, когда это сделает женщина, но нет. Она была также горда, как он, свободна, строга и прямолинейна. Даже не в силах встать, не собиралась сдаться, даже глядя в глаза противнику.

— Мне интересно твоё нахождение рядом со мной, — сказала первое, о чём подумала. — А также то, почему не умерла.

— Это решил я.

— Где ключи?

— Конфисковал.

— Доказательства.

— Доказательства? — мужчина выгнулся и слегка удивился напору женщины, глядящей также строго, так же выверено, изучая его. Житель другой расы потянулся до своей шкатулки, достал оттуда личный ключ. — Подойдёт?

— У того тоже был ключ. Чем ты отличаешься от него?

— Я уполномоченный по сбору ключей на планете Земля, тот — похититель ключей, работал на вражеской стороне.

— Значит, вор? И я его обезвредила.

— Да, именно так.

— Тогда что будет со мной с учётом обезвреживая вашего врага?

— Ты вернёшься к прежней жизни. До появления ключей.

— А что насчёт других владельцев?

— Я соберу все ключи и покину Землю.

— А если кто-нибудь его не отдаст?

— Придётся сделать это с силой, — они говорили друг с другом. Она же пыталась подняться. Анастасия ничего не сказала, когда ей помогли сесть. Её руки тут же коснулись живота, но инопланетянин пропустил это из вида. Анастасия вздохнула с облегчением.

— Я не могу жить иначе.