Хранитель ключей (СИ) - "Воль" - Страница 11

И понятно, что такому человеку, такого подвижного ума, громадной силы воли и необыкновенной деловой хватки хочется завидовать. Руки, мысли, чувства тянутся к его богатству. Ничтожный человеческий мозг не может перестать мечтать о его жизни. Однако не может и представить, чего стоят его миллиарды. Сколько усилий было предложено для империи, захватившей рынок десяток стран. Сколько человеческих и творческих ресурсов было потрачено, чтобы Джеймс Браун младший стал тем, кем теперь является.

— Благодарю небо за этот новый день, пусть он принесёт мне больше благодати, — Джеймс только что проснулся. Только потянулся. Посмотрел на обнажённую спину своей молодой супруги. Счастливым он потянулся к тумбочке, открыл шкафчик и достал оттуда футляр. Каждодневная мантра в течении некоторых лет. Стопы в тапках. Ванная. Зарядка с тренером. И утомительная работа: разъезды, проверки, собрания, брифинги — всё это каждый день, каждый день слежения за рынком. Его обслуживали несколько секретарей, лучшие из лучших; они были ему как семья, потому что без них Джеймс не представлял, как справляться с той информацией, что ему приходилось поглощать.

Почти не видел детей. Любил их, но больше любил деньги. Да и тратить время на вечно выпрашивающих деньги людей он не желал.

Он шёл по земле, как по горе Олимп, сверкая платиновыми пряжками, лакированными туфлями и ослепительными зубами.

— Сегодня мы должны поглотить эту компанию, — улыбнулся он, взглянув на дату календаря. — Всё готово?

— Да! — кивнул ассистент. Долгожданная цель — поглощение конкурента. Такого же крупного и безжалостного, но дрогнувшего под натиском Джеймса.

— Пожалуй, мы ещё раз обсудим ваше предложение, — однако после короткого замыкания произошло землетрясение, только с Джеймсом. Конкуренты в последнее мгновение отложили соглашение и отстранились от стола. Джеймс побагровел от ярости, но ничего не сказал. С особой хмуростью и жестокостью посмотрел на представителей корпорации и пытался, отчаянно пытался понять, почему они отказались от подписания договора.

— Узнай всё! — отдал приказ и стал ждать.

— Господин, им пообещали инвестиции, — сообщили вскоре. Джеймс от разочарования стукнул кулаком по столу.

— Поэтому они были такими послушными… Они просто тянули время. Кто им помог, а? — роковой вопрос и роковой ответ. Мужчина злобно усмехнулся, а взгляд его загорелся гневом.

***

— Анастасия! — окликнула девушку Алёну. В тёмную комнату вошла девица, попивая свежевыжатый сок. — Ты просила следить за новостями? — та кивнула. — Посмотри, — женщина включила репортаж.

«Сегодня, в два часа ночи, произошёл крупный взрыв на нефтедобывающем заводе, принадлежащем частной американской компании «T-transfer», находящейся в США. Все силы ВВС США брошены на тушение очага возгорания. По предварительным подсчётам аналитиков, убытки составляют около четырёх триллионов долларов. Около тысячи человек являются без вести пропавшими. По словам очевидцев, неизвестный в красном экзо-скелете проник на завод и отключил все камеры и датчики слежения…».

Рассказ продолжался, но самое основное Анастасия уловила.

Она несколько раз прослушала выпуск, а сразу после полетела к ноутбуку и стала искать всё об этом в Интернете: читала американские издания, следила за процессом тушения, общалась на англоязычных форумах. Эта новость, которая никак не могла быть связанной с девушкой, вызвала неподдельный интерес. Это выглядело странным. Женщина глядела на работодательницу и всё пыталась разгадать её замыслы.

Она с ней уже два с половиной месяца. Почти не отходит от неё, не считая время курсов и занятий тхэквондо. За эти месяцы женщина действительно узнала много нового. Ей пришлось себя мотивировать, в удовольствии и через силу воли постигать науки, языки, читать новости, выписывать заметки — быть полезной. И впервые за долгое время она предоставила девушки нечто интересное — взрыв в США, взявшийся из ниоткуда.

Анастасия будто бы знала его причину, поэтому выискивала зацепки. Ещё полчаса, и фотография завода оказалась на доске, а вокруг неё появились надписи: что это, почему висит и вопросы.

— Собираете интересные случаи? — обратилась она к девушке, выходя из комнаты. Анастасия стояла у доски и смотрела на все снимки.

— Больше не находила ключей?

— Нет.

— Попробуй попасть на закрытые торги, коллекции. Используй поиск по фотографии, — она даже не думала выдавать свои тайны.

***

Зависть — самое страшное из пороков человечества. Ненависть можно пережить, можно ненавидеть тихо, разъедать себя, злиться, но скрыть зависть невозможно. Она подобна триггеру, из-за которого собственное ощущение ничтожества перекрывает разум, и проступает злоба. На себя-неудачника, на того, кому всё доставалось легко, на сцене, хотя всем абсолютно по боку что происходи за кулисами, на несправедливый мир. Зависть прожигает душу.

Триллионер рухнул в лужу собственной крови, бездыханным. У него были открыты глаза. В их отражении виднелись ноги в дорогих брюках классического кроя.

Тот, кто всегда завидовал успеху другому, также получил шанс на новую жизнь.

***

— Ты привёл эту девчонку!? — взвизгнула молодая женщина, пришедшая в бешенство, и кинула в человека шампунем. Из крана текла вода.

— Лер, послушай! — мужчина подошёл к супруге. Ванная оказалась довольно просторной и удобной для подобных разговоров.

— Убирайся. Не хочу видеть ни тебя, ни этого отморозка. Я была лучшего о тебе мнения.

— Лера… — он буквально умолял.

За дверью стояла девочка, глаза которой сверкнули печалью, а после, также неожиданно и стремительно, сменились необыкновенным холодом и презрением ко всем, кто находился в данной квартире, в том числе и к себе.

За дверью стояла девочка в сером, старавшаяся слиться со стеной. Вместо креста на шее у ребёнка висел ключ, обхватившей её тоненькие ключицы, сжавшие их, вцепившийся в её тело, словно клешни. То был ключ от двери, ведущей к новой жизни.

***

— Доченька, миленькая, пощупай, что привёз тебе дядя из Эмиратов, — обняла слепую гимнастку женщина и вложила в ловкие ладони ключ.

— Он уникальный в своём роде. Других подобных нет, — сказал дядя, не зная секрета подаренного ключа, видящий только внешность, но знающий, что такое понимание и сочувствие. Девочка сжала ключ. — Его нашли в пустыне.

— Такая уникальная вещь, — бледная девочка натянула губы. — Какой прок, если я не могу увидеть даже какого она цвета? — прошептала слишком опустошённо, чем вызвала ещё больше горечи в женщине, оберегающей её, обнимающей и любящей всем сердцем.

— Ты такая же уникальная как этот ключ. Носи его как украшение или оберег. Говорят, вещи, в которые вкладываешь душу, оживают, — дядя повествовал успокаивающим тоном во мраке. Слепая подняла голову и посмотрела туда, откуда доносился голос. По щекам текли слёзы.

— Тогда я вложу в ключ всю свою боль, — шепнула она вместо слов благодарности, покрепче сжав ключ.

— Ты сильная. Ты справишься, милая, — и мягкие губы матери опустились на юный лоб.

***

Жизнь не даёт второго шанса. Этот шанс даёт сам человек, вкладывая в новую ситуации особое значение. Он просто начинает верить в чудо, звать его и считать необъяснимое совпадением.

Только сам человек может дать себе второй шанс.

За всеми событиями не проследишь.

Алёна пила чай и наблюдала, с какой осторожностью Анастасия распаковывала небольшую коробку. Последние месяца Анастасия пахала как проклятая, зарабатывала деньги. Она спускала их на коллекцию ключей, занималась краткосрочными инвестициями, копила, собирала в сейфы.

Работодательница ненавидела шум вокруг себя и желала без происшествий закончить учебный год. К несчастью, ей было муторно делать домашние задания, поэтому кинула эту работу на Алёну, приходившейся подделывать почерк. Анастасия всё итак знала, мечтала поскорее отделаться от пустой траты времени. Познавала. Работала. Следила. И меняла IP-адреса каждый час. Только спустя четыре месяца работы с Анастасией, Алёна осознала, что на самом деле работодательница — хакер. И она не взламывала только потому, что боялась быть замеченной властями. Всего на пару мгновений женщина увидела третью комнату берлоги, сокрытую в комнате слежения, — экспериментариум с несколькими мощными компьютерами и установками. Там находился стол, за которым Анастасия паяла, моделировала, программировала по-крупному, и придумывала приспособления для облегчения жизни.