Файролл. Петля судеб. Том 1 - Васильев Андрей - Страница 11

Но кто-то это сообщение ведь написал? В порядке бреда – может, кто-то из сокланов? Может, Мысь? Она товарищ экстравагантный.

– Уважаемый игрок, пройдите к выходу и проследуйте на луг, что расположен за замковой стеной, – звонко сообщила непонимающе моргающему ДимДмону Лавиния. – Там займите очередь и ожидайте представителей клана, которые непременно проведут с вами ознакомительную беседу, по итогам которой будет принято решение.

– А это скоро? – уточнил тот. – Просто у меня завтра семинар, надо бы…

– В установленные регламентом сроки, – сказала, как отрезала, Лавиния. – Идите уже, не задерживайтесь!

Молодец. Надо взять ее на заметку.

– Но иногда правило дает сбой, – отметила Айболитка, глядя на свежепринятую в клан магичку. – О, еще кто-то пожаловал.

Кто-то. Сама Седая Ведьма собственной персоной. И не одна, а с мохноногим Фредегаром, который ни на уровень за это время не подрос, но наверняка не поглупел.

– Надеюсь, мы не опоздали? – уточнила глава «Гончих Смерти». – Или ты, Хейген, тут стоишь именно для того, чтобы укоризненно сказать нечто вроде: «Кто не успел, тот опоздал»?

– Ни боже мой! – заверил ее я. – Напротив, вы одни из первых. Гедрона, например, еще нет.

– Даже не удивлена, – хихикнула Седая Ведьма. – Он вообще на редкость неспешен, наш Гедрон. Потому в свое время все и прощелкал клювом.

Ну, не знаю, что, когда и где Старый прощелкал, но он на самом деле заявился в каминный зал самым последним. Собственно, только его все и ждали, включая короля, который, доев курицу, принялся за жареного поросенка, лихо орудуя двумя кинжалами. Причем он так аппетитно его поедал, что мы все поневоле принялись за виртуальную снедь.

Самым забавным оказалось то, что обсуждать нам, как выяснилось, было особо и нечего. Нет, по мелочам тем много нашлось, а вот серьезное… Все всё и так знали, оставалось только обозначить основные моменты, вроде графика, по которому каждый из кланов будет выставлять воинов, несущих стражу рядом с храмом, чтобы в случае беды прийти на подмогу Ордену Плачущей Богини, да представить Седую Ведьму тем, кто ее до того не знал.

– Неожиданно, – выдохнул Вольный, опустошив кубок с вином. – Серьезный клан, топ сто, и вдруг к нам?

– Мы с Хейгеном старые друзья, – улыбнулась Ведьма. – Настолько, что чины и влияние уже не играют никакой роли. Дружба для нас значит больше любых игровых высот.

– Как и для любого присутствующего за этим столом, я полагаю, – звонко произнесла Кролина. – Потому, думаю, никто и не будет против прямо сейчас пройти через одну несложную и не столь принципиальную процедуру?

– Ты о чем? – Наморщила лоб Седая Ведьма. – Если ты об антителах или сахаре в крови, так с ними у меня все в порядке.

– Думаю, она не о медицинских нюансах говорит. – Прищурил левый глаз Гедрон. – Ты что задумала, Кролинушка?

– Клятва Верности, – очаровательно улыбнулась моя заместительница. – После нее мы станем друг другу больше чем друзья. Даже больше, чем родня. А в наше непростое, но очень интересное время именно это и нужно. Пока мы едины, мы непобедимы.

За столом установилась тишина, которую я, выждав десяток секунд, все же решил нарушить:

– Не знаю, как кто, но я готов принять данную клятву от имени своего клана. Прямо сейчас. И вот еще что: все расходы – за счет «Линдс-Лохенов». Мы предложили – мы и оплатим.

– Ну, раз так, то и мы за. – Подняла руку Айболитка, прежде попереглядывавшись с соратниками. – Хорошее предложение. Правильное. Во времена войны самое главное – уверенность в тылах.

– Отличная идея, – подал голос Глен. – Больше скажу: я сам о чем-то таком размышлял.

– На какой срок клятву будем оформлять? – уточнила Седая Ведьма, пошептавшись о чем-то с Фредегаром. – Календарный или до наступления события?

О таких тонкостях мне Кролина не рассказала, но тут и так все было ясно.

– Календарный, – принял решение я. – Что до срока…

– Полгода, – перебила меня Кролина. – Думаю, за это время основные события закончатся.

– Или же до гибели альянса как такового, – дополнила ее слова Ведьма. – Такое, увы, тоже возможно.

– Невозможно, – неожиданно резко заявил Амадзе. – Альянс гибнет только тогда, когда перестают существовать все кланы, его составляющие. А мы умирать не собираемся.

– Отлично сказано, – восхитилась Ведьма. – Ну, раз так, то и мы за. Пусть будет клятва. На ваших условиях.

– Гедрон, остался только ты. – Кролина уставилась на Старого. – Ну, ты как? С нами или нет?

– Я? – Глава «Диких сердец» помассировал виски. – А я, друзья, наверное, скажу «нет».

– Если ты скажешь «нет», то, боюсь, слово «друзья» покажется нам всем не слишком уместным, – с легкой и, казалось, совершенно искренней грустинкой в голосе произнесла Седая Ведьма. – Что ты на меня так смотришь? Ты опытный игрок, Гедрон, посмотри на ситуацию со стороны и пойми, что здесь и сейчас никто тебе яму не роет. Ну, разве что кроме тебя самого.

– Поддерживаю, – произнесла Гливея, бросив на блюдо, стоявшее перед ней, обглоданную поросячью косточку. – Все так и есть.

– А я против такого расклада, – негромко, но твердо произнес Глен. – По крайней мере до той поры, пока не услышу аргументацию Старого. Не просто же так он отказывается принимать клятву, есть у него на это какие-то резоны?

– Вопрос, какие именно. – Седая Ведьма цапнула из вазы краснобокое яблоко прошлогоднего урожая и с хрустом впилась в него зубами.

– Ну что же ты фразу оставила незаконченной? – укоризненно обратился к ней Гедрон. – Еще надо упомянуть о том, что всей правды от меня мы можем и не услышать, а на формальные отговорки я мастак.

– Это ты ее хорошо сейчас припечатал! – расхохоталась на своей верхотуре Трень-Брень. – И если что, я на его стороне. Гедрон хоть и вредина редкая, но мне он нравится! Как человек, естественно, не как мужчина.

– Кха! – закашлялся Старый, с изумлением глядя на крылатую бестию, которая безмятежно качала ножками, обутыми в золотые туфельки с алмазными каблучками. Вот тоже интересно, где это она эдакое добро раздобыла? Вещь явно непростая, редкая, цены немалой. Вряд ли подобную красоту можно на дороге найти. – То, что я тебе в качестве объекта амурных симпатий не подошел, – это ладно. Но вредина-то почему?

– Я просилась к тебе на стойку месяц назад, хотела гоблинов подразнить и что-нибудь себе на память выпросить при случае. Говорят, у тебя всякого разного добра много в хранилище лежит, в том числе и на мой класс. Накидка легендарная есть, еще редких кинжалов несколько и колечки разные, – охотно отозвалась фея. – Ты дал слово, что позовешь в гости, и обманул. Я еще раз напомнила – ты снова продинамил. Вредина и есть. И еще жадина.

– Снова опущу ряд деталей, но поведай мне, дитя, кто именно поделился с тобой подробностями о содержимом моего кланового хранилища? – уже нешутейно насторожился наш пока еще соратник. – Очень мне это любопытно.

– Так Ромул, – не стала вредничать Трень-Брень, – наш бывший казначей. Вообще он тип мутный, но знает много чего. Я с ним раньше часто болтала о разных всякостях, а потом перестала. Просто он хотел на те дары, что нашей богине несут, свою лапу наложить, и меня на это дело подбивал, а у Тиамат воровать ничего нельзя, она не простит. Она меня как-то раз предупредила об этом, когда я в храме была. Явилась из ниоткуда и пальцем погрозила, дескать, гляди у меня, если что, мало не покажется. И знаете, я ей как-то сразу поверила.

Вот так копни поглубже – чего только не узнаешь. Так фея наша вроде дура дурой, а на деле она видит и знает куда больше, чем многие другие.

– Хейген, мне бы с этим знатоком чужого добра пообщаться, – обратился ко мне Старый. – Я понимаю, это твой НПС, ты с ним какие-то дела ведешь, но…

– Не получится, – перебила его фея. – Нет Ромула в замке. И в Пограничье нет. Может, и в Раттермарке вообще, но тут не поручусь. Я же говорю: нельзя ничего у Тиамат красть, она козью рожу вмиг состроит тому, кто края не видит. Ему вот состроила. Он ночью в храм залез и начал мешок свой безразмерный набивать, тут ему кранты и настали. В прозрачный пузырь нашего бывшего казначея затянуло, который из ниоткуда возник. Ромул уж и орал, и ногами брыкал, а толку ноль. А потом вовсе куда-то вверх улетел в этом пузыре, прямо через крышу. Наверное, вознесся.