Конструктор (СИ) - Андреева Ася - Страница 30

— Я помогу, — подтвердила я, а в горле появилось чувство кома.

— Да, в том маленьком домике на улице — банька небольшая. Подлечусь — сходим.

Такая перспектива меня не совсем устраивала — мы что, сюда приехали так надолго?

— Ты что поникла? Отоспимся, и всё наладится. Увидишь, как мы здесь хорошо проведём время, — он обнял меня здоровой рукой, а я прислонила к нему свою голову.

— Давай, посмотрим, что там у тебя. Ты на ногах еле держишься.

Мы зашли в одну из комнатушек, которую выбрал Костя. В ней помещалась небольшая двуспальная кровать, придвинутая к самой стенке, и тумбочка. Я разложила на ней всё, что дал мне с собой доктор. Да, а с чего начать?

Костя попросил меня помочь ему снять свои штаны.

— Прости, что тебя опять смущаю. Завтра спортивные надену, буду сам справляться. Ты же жена моя. Помогай.

В этот раз расстегнуть молнию удалось с первого раза.

— Вот видишь, если захочешь, то всё можешь, — он не переставал меня подкалывать по поводу нашей семейной жизни.

Рубашку пришлось разрезать ножницами и выбросить. Костя в одних боксёрах взобрался на высокую кровать и натянул одеяло на ноги. Я подложила под его руку полотенце, чтобы не замочить постель, и стала разматывать повязку. По мере увеличения красного пятна с каждым оборотом бинта мне становилось всё хуже.

— Садись рядом, а то спасать мне тебя придётся, — он подвинулся, освободив место для меня. — Слушай, а дай мне сначала обезболивающее.

Наверное, у меня лицо стало совсем бледным, потому что он стал меня ободряюще гладить по спине.

— В таблетках давай. Такого подвига как уколы от тебя не жду.

Подала ему воды, а потом подошла с жидкостью, которой собиралась обработать швы. Костя морщился от моих неумелых процедур, а я практически была на грани потери сознания.

— Хватит, само заживёт. Кушать хочешь?

Я отрицательно покачала головой и уже более спокойно обработала края раны зелёнкой, как показал мне врач. На Костю, по-видимому, уже подействовали лекарства — он молча наблюдал за мной и довольно улыбался.

— Тогда давай ложиться. Прости, но сегодня выбери себе другую комнату. Я на этом ложе с трудом помещаюсь — боюсь ночью задеть руку, начнет опять кровоточить. Швы подсохнут через пару дней, будем вместе спать.

Костя, наконец, отключил генератор. Сразу в доме повисла такая тишина, что не передать словами. Шутка ли, в округе на сотни километров ни души. Пожелав друг другу спокойной ночи, мирно разошлись по своим покоям.

Моя комнатушка ничем не отличалась от его. Такая же кровать и тумба. Я порылась в вещах и не нашла ничего подходящего для сна. Спасибо Ольке, нацепила топик и коротенькие шорты. Полагаю, что это она сделала специально. Для усиления страсти, как она не раз мне повторяла.

Я также с трудом взобралась на очень высокую кровать, но как только накрылась тёплым одеялом, сразу почувствовала, как стало отпускать напряжение. Постепенно начала погружаться в сон. Сегодняшние события мелькали перед глазами, но мозг уже не хотел это обсуждать.

Внезапно послышался какой-то стук. Кто-то барабанил по моим ставням. Я села на кровати, прижалась к стене. Стук был монотонным и не прекращался. Я теперь понимаю, что значит выражение «страх окутал меня с ног до головы». Тело окаменело и не хотело больше двигаться.

Выбежав в общую гостиную, я стала прислушиваться к каждому шороху. За пределами дома что-то шелестело и шуршало. Не раздумывая, я ворвалась в комнату Кости. Он открыл ставни, и в его окно светила луна, а от деревьев падали огромные тени. Он мирно сопел, раскинув руки на кровати.

— Костя, — тихо позвала я.

— А… Что? — он вскочил на кровати.

— Там кто-то стучит в моей комнате.

— Понятно, — он откинул одеяло, — залазь к стенке. Нет там никого. Все женщины, которые здесь были, жаловались: то на стук, то на шорох. То птица шебуршит, то шишки падают.

Страх стал отступать. Больше волновало другое. Меня кольнуло в сердце сообщение — женщины, которые здесь были. Вот здесь рядом лежали с Костей. Тьфу… Что за мысли среди ночи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А как же твоя рука?

— Потерплю, ложись, давай быстро.

Долго уговаривать меня не пришлось. Я повернулась на бок, прижалась лбом к его правому плечу, и снова стала окунаться в сон. От стены приятно пахло деревом, под нами, скорее всего, была застелена перина, а за окном шумели, как мне пояснили по-детски, деревья.

— А ты совсем и не потеснила меня.

Костя, лёжа на спине, просунул свою руку под одеяло и положил мне её на бедро. Огромная и горячая ладонь приятно разгоняла кровь в том месте, где соприкасалась с кожей. Мне тоже почему-то захотелось его обнять.

Я ещё ближе придвинулась к нему, но моя ладонь опустилась не на живот, как я хотела, а на какой-то твёрдый предмет. Поздно поняв, что оказалось у меня в руке, я не успела её убрать. Костя накрыл мою ладонь своей рукой, сильно прижал её и, как мне показалось, тихонько застонал. Но уже через мгновение положил наши ладони между нашими телами.

— Не балуй. Давай уже поспим.

Проснулись мы только около полудня. День выдался солнечным и очень тёплым. Костя налаживал нам быт, а я занялась готовкой. Окончательно разгрузили вещи, приняли душ и, впервые за много дней, не спеша пообедали.

Сегодня швы я обработала быстрее и более аккуратно. При этом ловила на себе малопонятные для меня его взгляды. Как будто он планировал что-то сказать важное или сделать. И перед душем, когда помогала ему раздеться, заметила, что смотрит он на меня как-то странно, словно оценивает, можно ли мне поручить особенное дело.

После обеда Костя отыскал какую-то книгу и, сидя на крыльце, листал её. Я, несмотря на то, что он мне запретил, пошла к маленькому домику-бане, чтобы принести побольше дров для растопки котла.

Набрала целую охапку и собиралась возвращаться, как недалеко от себя увидела человека в чёрной бандане с рюкзаком и ружьём за спиной, а в руке он тащил какого-то зверя. Я сначала остановилась как вкопанная, а потом, увидев у этого страшного человека заплывший левый глаз, понеслась со своей ношей в сторону дома что есть мочи.

Не выронив ни одного поленца, я домчалась до крыльца со скоростью лани, поднялась по лестнице до двери. Потом увидела, что муж возится возле машины. Не раздумывая, громко закричала:

— Костя, быстрей, надо убегать.

И полетела кубарем, раскидав все дрова возле дома.

Я немного перевела дух и хотела подняться, но сильная рука Кости не позволила мне это сделать.

— Лежи спокойно. Что болит?

— Костя, — прошептала я, — у тебя за спиной мужчина стоит. Он кого-то убил.

— Ага, кролика, — заговорил этот странный тип. — Барышня, прошу прощения за то, что напугал.

— Тебе сколько раз ещё нужно повторить, чтобы ты от меня не отходила ни на шаг? Признавайся, где болит? Обрадую тебя, колени немного лучше выглядят, чем моя рука, — Костя ощупывал меня везде и следил за моей реакцией.

— Мне ничего не болит.

— Вставай тогда, пошли раны обрабатывать, — и потянул меня, чтобы я поднялась с земли.

Я встала на ноги и снова наткнулась взглядом на странника. Он подмигнул здоровым глазом и протянул мне руку:

— Иван Сергеевич — местный лесник. А Вас как звать?

— Вероника, — я негромко ответила и пожала руку гостю.

— Ну, давайте, пройдём в ваш дом. Вы зелёнкой помажетесь, а я срочные новости поведаю.

Но Костя сначала потащил меня к колодцу — ледяной водой смыл грязь и кровь с моих коленей. Вот тут я и почувствовала, как сильно их разбила. Меня запоздало пронзила боль от сильного удара, который я получила, скатываясь с лестницы, а кровоточащие места стали ужасно щипать.

В доме он принялся промывать мои раны антисептиком, а я от этих манипуляций разве что на стенку не лезла.