Вечная Война. Тетралогия (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 8

После третьей атаки, я взял инициативу в свои руки. Теперь я «опаздывал» на построение, автоматически получая статус «камикадзе». После чего, действовал по одному и тому же принципу. «Взрывотехника» у меня составляла уже пятерку, которая повлияла, как оказалось, и на дальность, и на меткость одновременно. Кроме этого, я мог использовать другие гранаты. После третьей миссии мы получили доступ к комплектации снаряжения. Очень ограниченный, но тем не менее. БОТ-5м (боеприпас особый тактический), способный устроить нехилый Апокалипсис местечкового масштаба мне, конечно, никто не продал, да и столько денег у меня и близко не было, да и навык не позволял… Но! ОГ-32 м (оборонительная граната, модифицированная) я вполне мог себе позволить. Трех штук, как правило, хватало для ликвидации вражеского «камикадзе» и, вуаля! мы обороняемся — противник наступает, мы имеем изначальное преимущество 8:7. Больше мы не проигрывали. Наверное, потому что ни у кого не было такого отморозка, как Клоун.

Мы с ним, кстати, вполне нашли общий язык. Неразговорчивый и вечно хмурый, он улыбался только в двух случаях. Когда больно было ему, либо, когда он доставлял боль другим. Он точно раньше воевал. И я даже начал догадываться, почему он попал на перерождение. У меня было два варианта. И оба имели право на жизнь. Первый — очередная Война закончилась, а он не смог перестроиться на мирный лад и кого-то замочил. Второй вариант — Война не закончилась, но он замочил кого-то из своих, потому что врагов ему досталось мало. Он как-то молча признал мое право командовать, при том, что вслух об этом никто из нас не говорил. Просто, начиная с пятой миссии, в которой я первый раз стал «камикадзе» он молча отходил от общей группы ко мне и также молчал выполнял все мои распоряжения.

Вторым человеком, с которым у меня также сложилось что-то, вроде взаимопонимания была Овца. Она начала безропотно мне подчиняться сразу после своего «спасения» на первой миссии. Она следовала за мной попятам, куда бы я не направлялся, что порядком раздражало. Она была не очень умна. Даже не так. Она была глупа. Она была самой глупой среди всего отделения. И это не позволяло мне послать ее далеко и подальше. Пропадет же… Через некоторое время я даже привык ко своей «второй тени». Ее альтернативная одаренность, поначалу, вызывала насмешки у остальных членов подразделения. Я старался это пресекать словами. Помогало, но ненадолго. Но как-то раз Клоун пресек это действием. Он сломал руку Дрыщу, который отвесил Овце подзатыльник. И сделал это легко и просто. При одинаковой комплекции, навык «Оружия Ближнего боя», которой включал в себя и рукопашный бой, в том числе, у Клоуна равнялся четверке. Посмотрев на радостно улыбающегося Клоуна, присутствующие все осознали. И передали осознание отсутствующим. С тех пор, больше никто ничего Овце не говорил. Вообще ничего. Во избежание. Овца помнила бескрайние поля. И пасущихся коров. И счастливо улыбалась, взахлеб рассказывая нам про технологию их выращивания и полезность свободного выгула. Какого черта она натворила, и, более того, каким хреном ее определили в пехоту я так и не смог понять, как ни старался. Ладно. Вру. Не очень я и старался. Мне было пофиг. Пока она выполняла все что я говорю. И пока она приносила пользу. А она выполняла. И она приносила. С одной и той же глуповатой улыбкой она приносила мне второй стакан витаминизированного напитка на завтрак, а позже, на миссии, по моему приказу, «принесла» две гранаты без чеки, двум прорвавшимся особо прытким врагам, пока Клоун пытался запихнуть в себя вываливающиеся кишки, а я хрипел, зажимая пробитое горло. И ее подкатившаяся, после взрыва, к моим ногам голова, все еще продолжала улыбаться…

Тоня и Буч. Сладкая парочка. Все свободное время проводят вместе. Ходят буквально за ручку. Где-то постоянно пропадают. У меня, в определенный момент, даже возникло подозрение, что у них двоих все в порядке с анатомией, но нет. Глаза не врут. Из того недолгого общения, что у нас получилось, благодаря моему растущему авторитету, я узнал, что они действительно «ветераны». Буч, скорее всего пехотинец, по крайней мере он так это себе представлял. А вот Тоня из летного состава. Вряд ли офицерского — у них свои правила при «стирании». Скорее всего, техсостав. Но это не точно. Поначалу они держались Глена, но позже также стали выполнять мои указания. Без «огонька», но достаточно толково для общего результата.

Глен. Мой ходячий «геморрой». Спаровался с Дрыщом и всячески вставляет мне «палки в колеса». Ну, в рамках «мирной» жизни, конечно. Во время миссий подыхать из-за ослиного упрямства никому не хочется. А как показала практика, его самодеятельность на поле боя приводит к печальным для него результатам. Например, к подрыву гранаты. Собственной. И нет, это не было случайностью. Это был веселый Клоун, который выдернул чеку, засунул гранату под бронежилет и пинком отправил бедолагу в полет со второго этажа на голову подступающего противника. Потому что из сектора, который он должен был прикрывать прилетели гранаты, убили Овцу и Тоню, ранили Буча. А ворвавшийся следом вражеский рекрут чуть не пристрелил нашего Сержанта. Не успел. Я среагировал, хотя потом не смог толком понять каким образом. Но в результате, единственная пуля, выпущенная из моей винтовки навскидку, пролетела через два оконных и один дверной проемы и попала агрессору прямо между глаз. Фаталити, епта… После этого выстрела у меня в логе проскочила какая-то ошибка, в ее тексте из всей абракадабры было понятно только слово «снайпер» и цифра 114, но этот лог пропал, прежде я успел показать его Нобелю. Ну а Дрыщ? Есть такое понятие «не рыба ни мясо». Вот это Дрыщ. Ни плохого, ни хорошего. Таскается за Гленом, пытается проникнуться духом боевого братства. Меня почему-то не любит. Клоуна тоже не любит, но его понятно, почему. Ну, под ноги не лезет, и слава Богу. Ах да, в прошлой жизни он был учителем. Это он так говорит. Но я ему не верю. Хотя, возможно, физруком?

Мика. Что-то с ней было сильно не так. Из десяти боев она выжила лишь однажды. Свободное время она обычно проводила сидя на полу и уставившись в пол перед собой. По сигналу «принятие пищи» — она ела, по сигналу «отбой» — спала, на миссиях — воевала… как могла. А могла она плохо. Хуже всего, что она представляла определенную опасность даже для своих. Опасность такого рода, как граната, которая отрикошетила от перекрытия, и вместо того, чтобы улететь к противнику — приземлилась у ног обалдевшего Буча. Благо, он долго не думая, великолепным ударом все-таки направил ее в проем окна. Последние миссии она, по моему распоряжению, находилась около Сержанта, формально охраняя его, но фактически его нервируя. Но так она, по крайней мере, не могла ничего напортачить.

Мои навыки подросли. Теперь они выглядели так:

Стрелковое оружие — 8

Тяжелое вооружение — 1

Энергетическое оружие −1

Оружие ближнего боя — 1

Взрывотехника — 7

Броня — 4

Силовая Броня — 1

Тактика малых подразделений — 4

Медицина — 2

Средства коммуникации — 2

По- опыту, заметил, что критической отметкой для навыков, на данный момент, являлась цифра «5». Если до нее навык рос как «на дрожжах», то, перевалив эту отметку, он сильно замедлялся в развитии. Чтобы поднять «взрывотехнику» с шестерки до семерки, мне пришлось разбомбить примерно вдвое больше врагов, чем до этого. «Броня» застряла на пятерке уже с пятнадцатой миссии, а вот «Стрелковое оружие» совершило необъяснимый единовременный рывок с четверки на семерку за один тот необъяснимо-удачный выстрел. Это было уже в 8-й миссии. Система, видимо, сама офигела от своей щедрости, потому что восьмерку я добил только в последней 20-й миссии, единолично расстреляв четверых баранов, которые почему-то решили, что могут задавить меня «массой».

Личный баланс составлял 5 208 кредов. Долг перед Армией − 144 184 кредита. Я начал потихоньку тратить личные деньги. На те самые гранаты, которые давали мне преимущество. И стоимость которых не покрывалась Армией. Инициатива оказалась не наказуемой, но оплачиваемой из собственного «кошелька».