Привет, грабли! Да, снова я (СИ) - Лабрус Елена - Страница 6

— А, может, мы про Латышева напишем? Состоятельный. В самом расцвете сил. Сколько ему, тридцать пять? Интересный…

— У-у, — отрицательно покачала она головой.

— Он женат?! — в ужасе округлила я глаза.

Етишкин хрен! Так вот в чём причина её упора на «холостой»!

Но Дашка не сказала ни да ни нет, приложила палец к губам и обернулась:

— Потом поговорим. — Показала на монитор. — Демидов. Твой новый герой.

— Вот каза! — покачала я головой, когда она, наконец, ушла. — Прощайте, мои орки! — с тоской вышла из игры.

И честно открыла очередной раз поисковик, чтобы найти холостого интересного богатого и не Савелия Демидова, но проклятое любопытство…

— Ну, что у тебя, Эвита? Готово? — распахнула дверь кабинета Елизавета Михайловна так неожиданно, что я вздрогнула.

Посмотрела на часы. Вашу тётю! Вот это я «глянула одним глазком»! Уже и по кладбищу Сент-Женевьев-де-Буа походила. И на одноклассников его подписалась. И в файлик «материалы» ссылок накопировала, чтобы не потерять. И даже «личное дело» заполнила, автоматически делая пометки, ставя даты и дополняя их цитатами. Чёртова привычка!

— Наборщики ждут, — обогнула главный редактор стол быстрее, чем я успела закрыть страницу.

— Ну вот! Высокий, стройный, симпатичный. В дорогом костюме. Бреется! Нам подходит, — прищурилась она, глядя в монитор.

— Угу, и даже обувь носит, — кивнула я, намекнув всё на те же рекламные контракты, которые явно рулили.

Но главный редактор не оценила иронию.

— Это у нас кто?

— Э-э-э… Савелий Демидов.

— А имя какое шикарное! — хмыкнула Царица-мать одобрительно. — То, что надо! Распечатывай что нашла, выпускающий редактор сама посмотрит, что из этого выжать и придумает заголовок.

Выхватив из принтера ещё тёплый лист, Елизавета ушла.

А мне ничего другого не осталось, как только ждать, когда мне принесут контакты Савелия Демидова на блюдечке — потому что теперь я получила официальное задание редакции и юридический отдел должен подтвердить можно ли мне договариваться с ним о встрече, а то мало ли.

И как я сама не догадалась, что так было можно, загрызи меня гном!

Я открыла телефон, чтобы позвонить Феликсу, когда взгляд упал на забытую на столе визитку.

А пока утрясутся юридические вопросы, не зайти ли нам к Савелию Демидову с другой стороны? — хмыкнула я.

И, понюхав пропахший духами прямоугольник, набрала Венеру Одбер.

Когда первый рабочий день начинается с того, что не можешь заплатить за кофе, его вряд ли можно назвать удачным.

А ещё Сава был зол. Так зол на девчонку, что спёрла его бумажник и так много о ней думал этой ночью, что решил — это будет первое, что он сделает, когда восстановят карты — возьмёт машину и поедет к её дому. И не двинется с места, пока она, зараза, не объявится.

А она объявится! Даже если наврала с адресом. Он неплохо помнил тот район, а за ночь, изучая онлайн-карты, только сильнее убедился, что не сильно он и изменился — узкие улочки, старые дома, закрытые подворотни, одностороннее движение — подъехать можно только с одной стороны, с набережной, а, значит, мимо всё равно не пройдёшь.

Савелий смотрел на кофейный аппарат в фойе и, перекладывая из руки в руку телефон, хлопал себя по карманам, словно там и правда могла заваляться купюра.

— Согласна, очень неудобно, что не работает бесконтактная оплата, — раздался сбоку девичий голос. — Давайте, я вам куплю.

— Спасибо, не надо, — махнул он рукой. — В офисе наверняка есть кофе-машина.

— Да прекратите! Эспрессо? Двойной? — правильно оценив его не выспавшийся вид, смотрела на Савелия девушка, подняв руку к табло.

Неловко было её разглядывать, когда она стоит так близко. Но после того, как Сава кивнул, соглашаясь, и она стала с энтузиазмом нажимать кнопки, всё же скользнул взглядом.

Строгий костюм, закрытые туфли на устойчивом каблуке, капрон — дресс-код. Значит, или рядовой менеджер или, скорее, секретарь. Волосы русые длинные, но убраны в узел на затылке, оставлена лишь одна прядка по лицу. Именно благодаря этой кокетливой прядке, Савелий опустился взглядом от скромного выреза блузки до разреза юбки и между «чулки или колготки» выбрал чулки. А потом уже решил, что она миленькая. Юная, но серьёзная. Невысокая, но ладненькая. Он бы вдул. Как говорил один его товарищ, что всех женщин оценивал по единственному критерию, за что и имел прозвище Вдул.

Как он тут, интересно? Именно ему одному, любвеобильному, Савелий позвонил бы из всех своих бывших одноклассников. Если бы у него был его номер. Но ведь он мог заехать… мелькнула крамольная мысль. Но тут же истаяла: а стоит ли?

Сава всю ночь не спал, ворочаясь на огромной двуспальной кровати, а под утро пошёл бродить по пустынным улицам, терзаемый жёстким джетлагом — разница во времени в семь часов не позволила ему ни уснуть нормально, ни проснуться. И сейчас организм упрямо напоминал, что в привычном ему часовом поясе Нью-Йорка глубокая ночь и требовал кровать или кофе. А всё то время, что должен был спать, Сава терзал поисковик запросом «Эвита».

Он понял две вещи: имя она, скорее всего, назвала выдуманное, и он попал. Оно его не отпустит. Желание её найти.

— Ваш кофе, — протянула ему девушка стаканчик.

— Буду должен, — с благодарностью кивнул Сава.

Девушка выразительно пожала плечами, что означало: не возражаю, но, если «нет», настаивать не буду. Это «нет» относилось уже совсем не к кофе и понравилось Савелию куда больше, чем вкус обжигающе горячего эспрессо.

Он не любил девиц наглых — не сказать, чтобы перед ними робел, но ему нравилась иллюзия, что выбор делает он, не любил и слишком зажатых — они вызывали в нём тоску, а вот такая смелость и в то же время ненавязчивость ему были по нутру.

А ещё глаза у неё были красивые. Глаза, глаза, не «глаза». Вторые под тканью костюма было и не разглядеть, хотя Савелий поставил бы скорее на единичку, чем на двоечку. А вот глаза! Не такие колдовские, что он со вчерашнего дня не мог забыть, даже оставшись по их милости без наличных, но тоже яркие, необычные, в бирюзу.

Они переместились к лифту параллельно с девушкой.

И так же рядом встали в кабине.

Определённо «единичка», оценил Савелий с высоты своего роста как вздымается и опускается её грудь. Нужный ему этаж нажал придержавший для женщины дверь солидный мужчина. А когда они со спутницей принялись обсуждать какие-то рабочие вопросы, девушка снова повернулась к нему:

— Вы в «Империал-Недвижимость»?

— А разве не всё здание принадлежит ей? — удивился Сава.

— Всё. Но офисы самой компании только на верхних этажах. Остальные сданы. Вы… Савелий? — спросила она в лоб.

Он развёл руками, давая понять, что поражён.

— Не знал, что настолько популярен.

— Я вас жду. У меня копии ваших документов. Я секретарь.

Она засмеялась. Савелий заметил чуть выступающие из ровной линии зубов клыки, и этот маленький изъян откликнулся в груди теплотой.

В груди! О том, что всего через несколько часов эти остренькие зубки будут впиваться в его взмокшую шею, эти ноги в чулочках обхватывать его за талию, а упругая «единичка» вздрагивать в такт его движениям, он не мог и предположить.

Казалось, первый день на новой работе не предвещал ничего хорошего, а Савелий был не сторонник служебных романов. Но ему отвели отдельный кабинет, его поприветствовал пылкими объятиями сам глава «Империала», словно Сава его близкий родственник, его приняли тепло и радушно, как тамаду на грузинской свадьбе, а девчонку… уволили.

Он увидел её заплаканную в баре, куда зашёл выпить после работы, да он и о баре этом узнал от неё, и не смог пройти мимо.

То, что они закончат день в её съёмной квартирке на скрипучем диване — ничего не предвещало. Он и не вспомнил о девчонке за весь день. Но…