Пари на отличницу (СИ) - Гранд Алекса - Страница 2

На город опускались сумерки, я сновала между столиками, стараясь задвинуть поглубже мысли о том, что подруги сейчас как раз выходят из подъезда и садятся в такси, которое отвезет их в страну чудес – знаменитый рок-бар, находящийся под землей. Где у входа будет стоять серьезный охранник, непременно в черной косухе, в черных же солнцезащитных очках и с длинным списком в татуированных пальцах. Эх, мечты, мечты…

– Капучино с кокосовым сиропом и корицей, латте макиато, две венских вафли с черникой и телефончик запиши, – от знакомого низкого голоса с заигрывающими, ласкающими интонациями меня в прямом смысле слова подбросило – да не может быть, чтобы второй раз за день. Да где ж это я так нагрешить-то умудрилась?

– Чей, я извиняюсь, телефончик? Кареты скорой помощи или клиники для душевнобольных? – острый язык выдал на автомате, пока я, помимо воли, повинуясь профессиональной привычке, всего за каких-то пару секунд оценила образ нового клиента, а подлые взбунтовавшиеся гормоны сочли, что на Потапова очень даже приятно смотреть. И на небрежно зачесанные набок пепельные волосы средней длины. И на сузившиеся в хитром прищуре серо-стальные глаза в обрамлении черных ресниц. И на квадратные скулы, ничуть не портившие весьма привлекательное лицо.

– Смирнова, – парень протянул как-то слишком уж предвкушающе, отчего мне захотелось залезть под самый неприметный стол и не вылезать оттуда, пока мой персональный раздражитель не испарится из нашего заведения. По какой-то необъяснимой, иррациональной причине рядом с ним мой инстинкт самосохранения отключался по щелчку, дерзить и ерничать выходило само собой, ну а вовремя заткнуться не получилось еще ни разу с далекого первого курса. – Твой номер я и сам найду, так что не смею отвлекать от выполнения твоих… святых обязанностей.

Скрежетнула зубами, резко разворачиваясь и притворяясь, что не чувствую, как тяжелый обжигающий взгляд утыкается мне в спину, заставляя все тело покрыться мелкими колючими мурашками. И поспешила скрыться за двустворчатыми распашными дверями, ведущими в царство Петра Назарова – шеф-повара нашей адской кухни. И если поначалу невысокий толстячок с округлыми, как от испуга, голубыми глазами и женственными пухлыми губами казался совершенно безобидным, то стоило ему открыть рот, как первое впечатление кардинально менялось. Стажеры попеременно то краснели, то бледнели от язвительных замечаний, слетавших с его беспощадного языка. Под его хищным, цепким взором, как один, начинали заикаться, блеять что-то невнятное и безбожно путали ингредиенты самых простых вроде бы блюд.

Мы с Петькой давно уже прошли и стадию холодной войны, и период вооруженного нейтралитета, так что сейчас общались, как старые добрые приятели. Сплотившиеся на ниве неприятия людской глупости и объединенные страстью к шоколадным маффинам. Способным примирить одного неординарного повара и обычную официантку даже с такой вселенской несправедливостью, как отсутствие в нашем кафе тринадцатой зарплаты.

– Каре ягненка в вине будешь? – бросил через спину Петр, помешивая какой-то белый густой соус в небольшой кастрюльке.

– А вино без ягненка можно? – я саркастично хмыкнула, сгружая посуду в мойку и натыкаясь на внимательный, заинтересованный взгляд. Парень даже потянулся к открытой бутылке красного полусухого, на что я лишь неопределенно махнула рукой. – Шучу я, шучу.

Медленно вдохнула, разминая затекшее и постоянно ноющее запястье, шумно выдохнула, собирая в кулак самообладание и готовясь к следующему раунду поединка с несносным троечником. К которому я испытывала стойкую неприязнь по причине того, что Потапову все давалось слишком легко. Объяснения с преподами, халявные зачеты и не поддающаяся никакой логике симпатия противоположного пола в радиусе двух километров к объекту своего нелепого слепого обожания.

________

*[1] – цитата из книги Зеа Рэй Даниэль «Айрин» про поцелуи со вкусом вишни.

Егор

В юности, когда плоть ещё глупа и беспощадна,

азарт поглощает все прочие чувства: и жалость,

и осторожность, и даже инстинкт самосохранения.

 (с) «Обещание нежности», Олег Рой.

Первым из аудитории вывалился Веселовский, смешно перебиравший длинными тощими ногами и любовно придерживавший драгоценный сосуд – дабы не пролить ни единой капли бодрящего напитка. Следом выкатился Егор, злой, взъерошенный и готовый взорваться от малейшей искры. Снял с черной рубашки длинный блондинистый волос, нахмурился и сплюнул себе под ноги.

– Посещаемость, аккредитация, отчисление, ничего не забыл? – блондин задумчиво наморщил лоб, прикидывая, что с прогулами придется завязывать. Ну или хотя бы сократить их количество до приемлемого. Потому что пополнять ряды неудачников, покинувших стены альма матер без заветной корочки, не хотелось, тем более, на последнем году обучения.

– Фигня, – небрежно махнул рукой вечно жизнерадостный и предпочитавший не заморачиваться даже тогда, когда менты закрыли его в изоляторе до выяснения личности, Пашка, отхлебывая коньяка с колой: – погнали в «Бункер»?

Егор покосился на довольную физиономию захмелевшего друга и отрицательно качнул головой: в клубе соберется большая часть их потока, а отбиваться от пираньи-Леночки и ее верных подружек парню совсем не улыбалось. Так что он придержал споткнувшегося и чуть не исполнившего сальто-мортале с лестницы приятеля за шиворот, второй рукой выуживая из кармана модных черных джинс телефон.

– Готово? Отлично, – массивные старые часы с царапиной на округлом металлическом корпусе и с потертым кожаным ремешком были дороги Потапову как память. Поэтому расставался он с ними крайне редко, как в этот раз, когда исправно работавший механизм потребовал неотложного ремонта. Благо, у Егора был на примете мастер, способный вдохнуть вторую жизнь в почившую с миром вещь.

В общем, спустя каких-то пятнадцать минут, забрав у того самого мастера результат трудов его праведных и изрядно проголодавшись, парни подрулили к неприметному кафетерию. Терявшемуся среди многочисленных ярких витрин с броской рекламой, настойчиво манившей уж если и не купить роскошный букет несуществующей девушке, то, как минимум, выбрать стильный джемпер из последней коллекции мужской одежды осень-зима.

– Может, не надо? – неуверенно промямлил Павел, колупая пальцем простенькую деревянную дверь и недоверчиво изучая скромную вывеску, гласившую «Карамель».

– Веселый! – гаркнул Егор от души, так, что пробрало даже даму, выгуливавшую на поводке шпица с нежно-персиковой гладкой шерсткой. Вздрогнувшего от угрожающего окрика и подпрыгнувшего на полметра вверх от земли.

Серьезными намерениями Потапова проникся не только пес, потащивший свою хозяйку подальше от этих ненормальных, но и Веселовский. Рванувший дверь на себя и не сразу сообразивший, что она открывается внутрь. Егор с искривившей губы усмешкой костяшками пальцев постучал по затылку друга, намекая на отсутствие там мозгов и на присутствие тормозной жидкости, и первым прошел в простой, но уютно обставленный зал.

Негромкая приятная музыка, аромат кофе, витавший в воздухе и дразнивший обоняние, должны были поднять испорченное настроение. Ну а затянутые в облегающие брюки соблазнительные бедра официантки так и вовсе обещали скрасить скучный вечер. И все было идеально ровно до того момента, пока парень не поднял глаза и не встретился с полыхнувшими злобным огнем зелеными омутами. Знакомыми зелеными омутами, обещавшими разложить неугодного на столе для опытов и препарировать затупившимся скальпелем долго, с чувством, с расстановкой.

В общем, падать к ногам Потапова никто не собирался, более того, Смирнова с огромным удовольствием послала бы его таким затейливым маршрутом, что парень непременно бы потерялся в хитросплетениях словесных конструкций. Но спасла пресловутая профессиональная этика. Егора – от культурного шока, Вику – от неизбежности увольнения. Потому что разбитый о голову клиента графин ей бы вряд ли простили.