Книга монстров (СИ) - Мо Энни - Страница 22

— Ты посоветовал мне бежать, потому что все это — политика? — понимающе хмыкнула я, а Самуэль кивнул, все так же не оборачиваясь и возясь с омлетом. — Те игры, в которых мы не мастера?

«А почему ты так ненавидишь Гуса», — хотела добавить я, но не стала. Это война Теней и их дело. Лучший путь — простой путь, сказал Самуэль, и я поступлю согласно его совету. Может, мы вместе сможем понять, будет ли Вольфгант еще раз нападать на общину или то, что творят эти твари, ему ни к чему? Что если он теряет над ними контроль?

— Ешь, — улыбнулся мне Самуэль и поставил чашку с восхитительным омлетом. Но я смотрела на нее, словно не видя. С чего я решила, что Вольфгант теряет контроль?

«Кто», так он спросил, и тогда от ужаса я не заметила ничего странного, однозначно решив, что это «кто» относится к «защитникам», то есть Аскетам и… Аскетам, оборвала я себя в который уже раз. Но если «кто» — это те минутали, которые пытались «пройти в кладбище»? Минутали разумны, но не настолько, чтобы понимать сложные фразы, и Вольфгант хотел, чтобы ему назвали имена непокорных? У минуталей есть имена. Кто дал им имена? Или мы не слышали то, что было до нашего появления, а это могло быть важно, если не решающе. Что если в цепи минутали на кладбище — поклонение Раскалю — Книга — визит Вольфганта нет одного звена?

Книга. Она не единственная. Существует множество разных книг, и в одной из них я прочитала...

— Прости, — я вскочила, готовая нестись сломя голову, и не сразу сообразила, что на мне только халат. — Прости, мне срочно надо бежать.

Глава семнадцатая

Из-за густого тумана у меня не получалось бежать быстро, но все же если Самуэль и собирался мне что-то сказать вдогонку, то не успел. А может, и не захотел. Я и сама не слишком поняла, что хотела обсудить с Тенями, да и с кем — Рем никогда не примет меня вот так запросто, будто мы давние друзья. Но был еще Аттикус — человек, который так старательно держался подальше от Гуса, словно их связывало одно большое и сложное прошлое. То, что он успел мне рассказать, мало о чем говорило, зато говорили поступки. Гус явно не хотел его видеть, да еще и в собственном доме.

В тумане я едва не споткнулась о корень, зацепилась рукой и коротко, яростно выдохнула. Фристада утопала в ночных туманах, как в белом, вышедшем из берегов прохладном море. Но сегодня с ней что-то случилось.

Вырвавшись из арки, соединяющей кладбище и небольшую площадь перед фортом Флинт, я остановилась, почуяв неладное.

Самый верный признак того, что во Фристаде что-то происходит — отсутствие Аскетов на своих постах. Я не увидела их даже на входе, что само по себе было пугающе. На моей памяти такого не было даже в день Святого Мэрнока, когда во всех Храмах шли торжественные службы. Но напугало меня не это.

Огромные створчатые ворота форта мрачно и бесшумно покачивались на ветру, как вырванные с мясом руки. Оглянувшись на громаду здания, полускрытого морским туманом, я поежилась. Шпили прочерчивали небо темными пиками, словно грозили ему о чем-то своем. Фристада заболела — я еще ничего не поняла, но почувствовала. Об этом вопил бесхозно тащившийся по каменной мостовой мусор, темные окна форта и погасшие факелы. А еще Эрмет, судя по глухой тишине, был пуст, будто неизвестная болезнь выкосила разом всех жителей.

Я нерешительно стояла в тишине, не зная, стоит ли мне вмешиваться в дела Аскетов. Они никогда этого не одобряли, но все-таки пару раз помощь приняли. И отблагодарили, разумеется, весьма специфично, но жест в виде небольшого каменного молота — их любимого оружия — я оценила. Мне никогда не приходило в голову носить его, да и ноша, честно признаться, была тяжела. Но выкинуть молот не я посмела.

Пока я ежилась под прохладным ветром на темной площади и принимала решение, раздался первый крик. Яростный, полный знакомых мне проклятий и слов.

Что ж, решения я умела принимать быстро. Оставалось только впоследствии о них не пожалеть.

Не зная, что ожидать, я вынула из ножен дешевый кинжал и скользнула внутрь форта. И в нос тут же ударил терпкий, неприятный запах крови, гнилого мяса и разложения. Здесь была бойня — короткая и кровавая, но в живых никого не осталось. Я отчетливо видела распластанные тела Аскетов в их обычном красном обмундировании, восставших в погребальных одеждах, истекающих не кровью, а гноем и еще чем-то настолько мерзким, что я предпочла отвести взгляд.

Из распахнутых ворот гулял ветер, и я почувствовала, как волосы встают дыбом. Просто кинжал здесь не поможет — подходить так близко к восставшим, пусть даже окунув лезвие в освященную воду — чистое самоубийство. А еще у меня каждый раз кровь в венах стыла, стоило мне столкнуться хоть с одним восставшим. Видеть, как на когда-то живом и красивом лице цветет жуткая полуразложившаяся ухмылка, как горят голодом глаза, слышать, как вместо речи из горла вырывается надсадное рычание — все это было выше моих сил. Лучше минутали — сильные, но живые, понятные, ведомые теми же инстинктами, что жили и во мне.

Но все же я слышала человеческий крик, и судя по открывшейся картине, Аскеты не откажутся от любой помощи. Крик повторился, на сей раз торжествующий, а затем, спустя несколько секунд, полных боли, я ощутила, как сжимается у меня все внутри. В судьбе того Аскета сомневаться не приходилось.

Я знала, где склад, сюда пускали почти всех — разумеется, под присмотром. Потому что, если ты не маг, то уничтожить восставшего можешь только освященной водой. Я не верила в Единого, но эти твари как огня боялись заговоренной воды.

Склянок было еще достаточно, и я, распихав несколько по карманам, разбила одну из них и облила клинок. На некоторое время хватит.

Крики доносились со внутреннего двора форта, где находился небольшой погост, состоявший сплошь из захоронений местной знати. Там держали оборону оставшиеся в живых братья. Я не знала, чем могу помочь, но пройти мимо не могла, ведь тот Аскет не бросил Льюиса и поплатился за это жизнью.

Я вырвалась на затопленную туманом площадь и тут же услышала сбоку от себя звериное яростное рычание, размахнулась и ударила клинком — тварь испустила гортанный крик и тяжело осела на землю.

— Только не нападайте на меня, — заорала я. — Я помогу. Я живая!

Раньше толстые каменные стены заглушали звуки боя, но теперь я словно окунулась в горячую воду из криков и звона мечей. Только бы не пропустить восставших в этом проклятом тумане.

Я снова ударила неуклюже подбежавшего ко мне мертвеца и помчалась в гущу, уже не видя, как он падает.

Восставших было значительно больше, и среди Аскетов не оказалось ни единого мага, который мог бы поправить положение дел своих собратьев — кто знает, где они все. Мертвые теснили горстку уставших людей, обступая их как муравьи и глупо взмахивая руками, пытаясь ударить, но я знала: один нелепый взмах, и можно сломать человеку руку или перебить шею. Силы в тварях было достаточно. Как и во мне.

— Зови на помощь! — заорал мне кто-то, но я даже не представляла, кого звать. Самуэль маг, но я в здравом уме ни за что не позвала бы его сюда. Да и он просто прибьет меня за то, что я ввязалась не в свою драку.

Но Льюис…

Задумавшись на миг, я едва сумела увернуться от восставшего, пытавшегося неуклюже на меня завалиться. Взмахнула клинком, но не попала и по инерции упала на землю. И тут же поднялась, испугавшись, что меня тут же затопчут в пылу драки.

— Кого? — заорала я. — Здесь нет поблизости магов!

И осеклась, в очередной раз тыча клинком в ревевшего восставшего. Маги здесь были. Тени — к ним я шла, пока не заметила висевшие на петлях ворота форта Флинт.

Мертвец рухнул, в последний раз коротко вскрикнув.

Тени могли помочь, они обязаны были это сделать, кто, если не они? Но бежать было некуда, туман заливал все белым молоком, и я даже не видела, где свои, а где чужие. Как здесь пробираться и не пропороть случайно Аскета?

А потом кто-то резко схватил меня за плечо и выволок из схватки.