Змеиная осень (СИ) - Беляев Николай Владимирович - Страница 19

В Виковщину? Очень интересно. Учитывая, что деревенька пустует, единственное, ради чего туда стоит ехать — странная семейка, которую мы видели.

— …А в Комплексе небось до утра загуляли, теперь отсыпаются, — закончил мысль Степаныч.

Ну да, верхушка Управы это может. И может себе позволить — денежки-то казённые. Хотя, опять же, тут и дипломатические цели — всё же не соседи, как Гидрострой, а издалека. Хотя, гидростроевскую «мэрию», того же Волочкова, стопудов принимали бы так же, с песнями и шлюхами.

Чайник забулькал — Хорошин выдернул его из розетки, заварил крупнолистовой чай прямо в стаканы, поставил плошку с колотым сахаром. Чай здесь славный — уж не знаю, как освоили его выращивание в этих северных широтах, но пыль из пакетиков, привычная по моему миру, с ним и рядом не стояла.

— Когда-нибудь разбогатею и тож пойду в Комплекс, жизнь прожигать, — пошутил я.

— Не, Волк, ты не разбогатеешь, — прищурился Павел Степаныч. — Ты воровать не умеешь. Работяга ты, просто не всегда руками. А кого подсидеть, нагреть, послать, на деньги обуть — это не к тебе. Думаешь, почему я к тебе ту девчонку отправил? Потому что ты человек. Хоть и бирюк.

Опять я бирюк. Ну а как ещё быть с такой работой? Я реально смотрю на вещи — когда-нибудь меня вполне могут либо сожрать, либо подстрелить. Не хватало, чтобы кто-то меня оплакивал, аж передёргивает с этого.

— Человек, и то хорошо, — хмыкнул я. Поднял подстаканник со стаканом: — Ну что, Степаныч — за людей?

У Хорошина я засиделся чуть не на час — приятный мужик, с ним можно поболтать. Темы все жизненные — это и плюс, и минус. Плюс, потому что по-человечески. Минус — потому что Хорошин прав, на этом не разбогатеешь, а мне б халтурка была очень кстати.

Уже выходя на улицу, я задумался. А что такое с ладожской делегацией? С чего они и наша Управа решили в Виковщину ехать? А раз упоминали броню — то выезд будет серьёзный. Конечно, такое должно решаться конфиденциально, а тут Пал Степаныч со своими ушами… но тем не менее.

Так. Ладожане, помнится, говорили, что у них проблемы со зверьём — причём проблемы начались то ли даже раньше наших, то ли одновременно. Но где связь зверья и заброшенной деревни, в которой поселилась странная семейка? Вариант всего один — если именно с появлением этих людей звери ломанулись из леса, но… это нереально.

Реально. Если это всё же не люди.

Если бы я сидел — точно бы заёрзал. Это версия, в которую многое укладывается.

Тот же «медведь», который во время выезда выскочил на нас, но не напал, а сбежал ещё до того, как мы подняли стволы. Не исключено, что он был как раз напуган.

Кто мог распугать зверьё? Нечисть? Но это мимо — потому что одна нечисть с другой обычно более-менее уживается, а «опоссум», впервые появившийся на вчерашнем выезде, явно был нечистью. Да и на серебро семейка отреагировала нормально. И главное, главное — была неагрессивна. Почему? Испугалась нас? Если принять версию с распуганным зверьём — эти пятеро нас могли раскатать в тонкий блин, но почему-то этого не сделали. Более того — бородач откровенно стебался. Ну да, и дал понять, что им не страшна окрестная нечисть и звери. А там ведь и кладбище неподалёку.

Кладбище! А если…

Нет, стоп. Серый, не увлекайся. О восставших мертвецах тут никто никогда не слышал. Хотя… Минимум двух я уже видел, не зря вспоминали — причём серебро на них не действует. Но зомби — это тупо тело, которое, как объяснил Власов, управлятся через мотиватор — либо через недавно умерший мозг, либо через особый кристалл. По сути это робот, запрограммированный на определённые действия. Семейка — не такая, они явно обладали разумом, вели диалог. Зомби тут и не пахнет.

Вампиры? Угу, вот только не надо тут дешёвых западных шаблонов. А почему не надо? В мире, где пробой может открыться куда угодно, хоть в преисподнюю, которой не существует, как-то сложно зарекаться. Может, и хорошо, если туда заявятся наши на броне с КПВТ и продырявят все непонятки к едрене фене…

Да что со мной творится такое? Вроде только что с Хорошиным тостовались «за людей», пусть и чаем, а я уже рассуждаю о том, как кого-то порубить в капусту. Тем более, ауру их колдун опознал как почти человеческую. Живые существа, хоть и со странным «оттенком» — не обязательно зло. Эх, Соколова бы туда — он со своей способностью видеть ауры гораздо глубже явно бы что-то заметил… Но и так уже ясно, что Соколова Бурденко никуда не выпустит, пока сам не захочет — пацан у него «на коротком поводке».

Выйдя из Управы, я и сам не заметил, как оказался напротив общаги. М-да, пока мозг занят мировыми проблемами, ноги привели меня именно туда, куда я и собирался — к Маше. Зайти, что ли?

Пожилая тётушка на вахте встретила меня так, словно я был как минимум Чикатилой со стажем. Процедив что-то насчёт того, что корпус женский, пускать внутрь наотрез отказалась, причём о том, что у меня на плече болтается карабин, вообще и не заикнулась, словно ствол был пустым местом. Такое ощущение, что вахтёрша ещё советской закалки, из тех, что испокон веку сидели с наганами на проходных. Кстати, ничуть не удивлюсь, если узнаю, что наган при ней есть и сейчас — ими тут часто вооружают тех, кто сидит на вахтах. Молодёжь, правда, предпочитает автоматические пистолеты — ради практичности, или дробовики и обрезы — для солидности или понтов. А вот кто постарше — с наганами.

М-да, через такую охрану и зомби, пожалуй, не пройдёт, так что я просто попросил позвать Марию Латошину. Но этим не обошлось — тётушка со склочным видом попросила предъявить документ, записала моё имя в массивную амбарную книгу, сверилась с какой-то картотекой и лишь потом попросила у проходящей девушки — хотя, судя по интонации, скорее уж потребовала — позвать Латошину.

— Скажи, что спрашивает какой-то муджахед с ружьём, — бросила она ей вдогонку, хотя моё имя уже прекрасно знала, могла бы сказать.

Вот что значит не побрился — уже «моджахед». Хотя у меня щетину уже на второй день видно, при том что в бороду она и через неделю не превращается. Парадокс.

Маша спустилась почти сразу — в каком-то свитерке почти до колен и в сандалиях. Вот, уже и вещами обзавелась… Зелёные волосы взъерошены, и хорошо было видно, что корни вовсю отрастают — ещё немного, и волосы Маруси вернут себе свой натуральный тёмно-русый цвет.

— Привет, Серый Волк, — без удивления поздоровалась она, словно мы с ней расстались четверть часа назад. — Что стоишь, вон, скамейка есть.

Скамейка стояла у стены с противоположной от «вахты» стены холла и пустовала — видимо, мало кому хотелось сидеть под зорким оком бабули.

— К тебе попасть труднее, чем в Кремль, — не выдержал я, садясь.

— Валентину Иванну даже зомби не пройдёт, — подмигнула бабульке Маша. Села рядом: — Гуляешь?

— Ну да, мимо проходил, — развёл я руками. — Решил зайти.

— Новой игрушкой похвастаться? — кивнула Маша на карабин. Заметила… а впрочем, трудно не заметить — с длинностволом по городу не ходят, так что подобные штуки в глаза бросаются сразу.

— Не, просто так зашёл. А игрушка новая, ты права.

— То-то ты за неё держишься так, словно за ручку любимой…

Вот в этом вся Маша. Дай ей палец — всю руку оттяпает.

— Язвительная ты, Маша, — вздохнул я.

— А иначе слопают, — парировала девчонка. — А так сразу и язва будет.

Ну да, ты ей слово — она тебе десять. А правда, зачем я зашёл? Реально ведь просто так.

— Зарядку для мобильника ищу, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Для андроида?

— Ну да.

— Погоди, сейчас принесу.

Я даже не сразу переварил сказанное — просто тупо смотрел вслед Маше, идущей в сторону лестницы на второй этаж. Что, мать вашу? Вот так просто? Просто прийти к Маше и попросить? Бред какой-то.

Девчонка вернулась, протянула блок питания со шнуром:

— Держи. Потом вернёшь. Разъём такой?

— Да шнур у меня свой есть, — проблеял я. Вероятно, сегодня у меня на лице отображаются все мысли, потому что Маша посмотрела удивлённо: