Одиннадцатый удар товарища Сталина - Шабалов Александр Аркадьевич - Страница 15

Вот когда Хрущев свою мстительность перенес в большую политику, это и стало «вредно для страны, для советских людей».

Конечно, это немного упрощенный подход. Скорее всего, неискушенного в большой политике Хрущева просто «вели», используя его личные слабости, западные спецслужбы, обставляя нужными людьми. Их потом назовут агентами влияния…

Мы не будем смеяться над программой построения через 20 лет коммунизма. Это была реальная программа. В 1971 году Госпланом СССР была издана книга, содержащая доказательства, что к 1980 году действительно мы могли жить при коммунизме, если бы сохранились… сталинские темпы!

Народа это поверил еще и потому, что до того времени все, что говорила партия, выполнялось неукоснительно! Вот по ней-то и нанес Хрущев свой первый удар, исключив из партийной программы следующие положения:

«В napтии не может быть двух дисциплин — одна для руководителей, другая для рядовых… Быть правдивым и честным перед партией, не допускать сокрытий и искажений правды. Неправдивость коммуниста перед партией и обман партии являются тягчайшим злом и несовместимы с пребыванием в рядах партии… На любом посту коммунист обязан подбирать кадры по признакам политических и деловых качеств. Не допускается подбор кадров по признакам родства и кумовства, землячества, личной преданности. Нарушение этих норм: подбор работников по признакам приятельских отношений, личной преданности, землячества и родства — несовместимы с пребыванием в рядах партии».

Без этих положений партия аджубеев, горбачевых, ельциных превратилась в организацию, которой действительно можно было пугать маленьких детей.

Из Конституции СССР Хрущев изымает 131 статью:

Вот и отыскался первый приватизатор! О таких и писал Сталин:

На рубеже 40-50-х годов была нащупана базисная конструкция экономики социализма, так называемая, «двухмасштабная система цен». Самая эффективная в истории человечества, она прекрасно действовала на основе общественной собственности на средства производства. Прибыль (доход от производственной деятельности) извлекалась из цены не промежуточного, как сейчас, а конечного продукта (товары народного потребления). Цена на промежуточный продукт фактически была на уровне себестоимости изделий. Доход от производственной деятельности государство пускало на расширенное воспроизводство, на общественные фонды потребления и передавало трудящимся в форме регулярного централизованного крупного снижения цен на продукты и услуги. И все!!! Вот такая простая, элегантная система. Она вся была нацелена на снижение себестоимости продукции, экономию затрат у потребителя, на снижение базовых потребительских цен. Все это поворачивало производителя к научно-техническому прогрессу. Отсюда колоссальное развитие фундаментальных наук, бурный всплеск изобретательства и рационализаторства. При снижении себестоимости продукции в одном месте волна эффективности пробегала по всей технологической цепочке. Интересы потребителя и производителя полностью совпадали!

Снижение цен, проводившееся регулярно при Сталине, было не просто благое действие нашего государства по отношению к гражданам, это структурный стержень экономической системы социализма.

По существу, «двухмасштабная система цен» представляла собой механизм самоликвидации товарно-денежных отношений. Не зря Сталин спустя всего 5–6 лет после начала ее полнокровного функционирования заговорил о близости перехода к прямому продуктообмену, даже Наркомат торговли был уже переименован в Наркомснаб. Цены ведь можно снижать лишь до отмирания денег, до реализации ленинского определения:

«Что касается социализма, то известно, что он состоит в уничтожении товарно-денежных отношений». Капиталисты, как частные товаропроизводители, это смогли сделать лишь внутри своих фирм. Мы же планировали это осуществить в масштабах всей страны!

В этой связи вспоминается осень 1991 г. Тогда в СССР, в Москве, в Академии труда и социальных отношений состоялся советско-американский симпозиум, на котором были и японцы. Вот что сказал там японский миллиардер Хероси Теравама в ответ на разглагольствования наших экономистов и социологов о «японском чуде»:

«Вы не говорите об основном. О вашей первенствующей роли в мире. В 1939 г. вы, русские, были умньми, а мы, японцы, дураками. В 1949 г. вы стали еще умнее, а мы были пока дураками. А в 1955 году мы поумнели, а вы превратились в пятилетних детей. Вся наша экономическая система практически полностью скопирована с вашей, с той лишь разницей, чтоу нас капитализм, частные производители, и мы более 15 % роста никогда не достигали, а вы же — при общественной собственности на средства производства- достигали 30 % и более. Во всех наших фирмах висят ваши лозунги сталинской поры».

Из всего вышесказанного можно сделать следующий вывод:

Аитисталинская кампания преследует цель — не допустить народ к воссозданию экономической системы, которая позволит очень быстро сделать нашу страну независимой и могучей.

Нельзя говорить о «70 годах Советской власти» вообще. Ясно прослеживаются следующие этапы:

Главное преступление Хрущева заключалось в том, что с 1961 года он отменил контроль и поощрение за снижение себестоимости и объявил сталинскую политику систематического снижения цен авантюрной.

Эхом новочеркасских событий отозвалась эта «либерализация цен». Именно тогда с подачи Г.Е. Либермана главной целью нашей экономики стала ПРИБЫЛЬ.

«Цель социалистического производства не прибыль, а человек с его потребностями, то есть удовлетворение его материальных и культурных потребностей» — предупреждал Сталина своей последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 г).

Она действительно стала последней — никто из последующих «вождей» сам уже не писал.

При Сталине прибыль играла лишь вспомогательную роль — вроде спидометра на автомобиле. Хрущев спидометр поставил вместо мотора. По инерции мы еще двигались вперед, но лишь до 1958 года — последнего года последней сталинской пятилетки…

«Если взять рентабельность не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства н не в разрезе одного года, а с точки зрения всего нарядного хозяйства и в разрезе, скажем, 10–15 лет, что было бы единственно правильным подходом к вопросу, то временная непрочная рентабельность отдельных предприятий или отраслей производства не может идти ни в. какое сравнение с той высшей формой простой и постоянной рентабельности, которую дают нам действия закона планомерного развития народного хозяйства, избавляя нас от периодических экономических кризисов, разрушающих народное хозяйство и наносящих обществу колоссальный материальный ущерб, обеспечивая нам непрерывный рост народного хозяйства с его высокими темпами».

Эта сталинская цитата бьет не только по хрущевским реформам. Ее бы надо было высечь на лбах всех «наших» реформаторов, которые через механизм искусственного банкротства передают всю нашу промышленность Западу.