Черная кошка в темной комнате (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 14

— А приглашение на чашечку кофе?

— Ты на него рассчитывал? — удивилась я.

— Почему нет?

— Ну, как тебе вариант, что я не приглашаю на кофе чужих мужей?

— Не прокатывает.

— Почему? — всерьез озадачилась я.

— Потому что ты не ханжа. Потому что ты умная девушка и прекрасно понимаешь, что такое наш брак с Ларисой. Наконец, потому что ты давно одна, а я тебе нравлюсь. Как тебе такие аргументы? — вкрадчиво спросил он, улыбаясь и щурясь.

— Не убеждают.

— А так?.. — Никита притянул меня к себе, наклонился. Посмотрел в глаза долгим взглядом. Вопрос в нем был. Но не «да?» или «нет?». Его зеленый взгляд спрашивал прямо и откровенно: «Долго еще ты будешь отрицать очевидное?»

Уже перестала…

Его поцелуй был нетерпеливым: он немедленно попытался разомкнуть мне губы, а рука уже дергала застежку куртки. Похоже, чашка кофе неактуальна, все будет прямо здесь. Вопрос — хочу ли я этого? И пять секунд на размышление. Потому что с такими темпами он разденет нас обоих раньше, чем я успею маму позвать.

А потом я не смогу сопротивляться. Да и не захочу. Есть предел, за которым править начинает тело, а мозг садится в повозку, не больно-то интересуясь, куда и зачем его везут… И этот предел был опасно близок. Все же этот мужчина мне нравился.

Тогда в чем дело? Почему? Ведь не из-за Ларисы же, в самом деле?..

— Ну, — подтолкнул меня Никита, — Полина… Пусти же меня! Ты ведь этого хочешь.

— Нет. Это ты меня пусти, — я отстранилась, выравнивая дыхание, и постаралась привести в порядок одежду.

— В чем дело? — по-настоящему удивился он, — Неудобно? Я же сразу предлагал пойти к тебе.

— Нет, — я помотала головой, приводя в порядок заодно и мысли, — дело не в этом.

— А в чем?

— Все просто, Никита. Ты — не он, — сказала я и поняла, что ни на йоту не соврала. Это была именно та, истинная причина. Хуже того, теперь я абсолютно точно знала, почему ушла от Андрея.

— Не — кто? Кто этот «он»?

— А вот этого я как раз и не знаю, — я посмотрела на Никиту без всякой неловкости и мягко улыбнулась, — Печалька, правда?

— Тебе самой доктор нужен, — буркнул он. Щелкнул блокиратор, дверца открылась, выпуская меня в промозглый зимний вечер, и мое зеленоглазое наваждение осталось в прошлом.

Подозреваю, что навсегда.

Дорогие друзья, книга подходит к концу, а потом я ее закрою на вычитку и правку. Поэтому очень хотелось бы услышать, что не нравится: где теряется динамика, где героем не хватает убедительности, где я чего-то "не дотянула", или, возможно, слишком рано расскрыла интригу. Словом, буду благодарна за любые замечания. Свой текст править очень трудно, нужен взгляд со стороны. Поэтому HELP! И заранее — спасибо.

Ваша Татьяна Матуш.

Неделя прошла спокойно. Я провела несколько удачных консультаций, сходила на примерку. Лариса не объявлялась и не звонила. Никита тоже пропал, но я его и не ждала. Морок развеялся. Правда, свое обещание на счет IT-шников он сдержал, прислал ребят. Те поковырялись в компьютере, переглянулись и объявили моего маньяка гением. Да я и не сомневалась, что с ай-кью у него все в большом порядке, хоть крыша и гуляет сама по себе.

В четверг забежала к профессору. Он был увлечен свежеприобретенной мультиваркой и взахлеб рассказывал, как за час приготовил в ней куриный филей. Я скромно промолчала о том, что сделаю то же блюдо за 15 — 20 минут при помощи ножа и сковородки обыкновенной, чугунной. Что за нездоровая страсть к полной самостоятельности? Неужели до сих пор жену не забыл? Так это уже диагноз. И, между прочим, довольно легко лечится. Я бы взялась… В общем, жизнь налаживалась. Если бы не жестокие мигрени, я бы ей вообще наслаждалась. Люблю, когда все спокойно, предсказуемо, без стрессов.

Должно быть, я сама себя сглазила.

Потому что вскоре моя распрекрасная спокойная жизнь сначала полетела под горку с ветерком, потом пошла юзом, а потом вообще сковырнулась с дороги в кювет и встала на крышу!

А началось все с безобидной почтовой квитанции на бандероль. Я забрала ее из ящика по дороге на работу.

Когда меняется погода, хочется либо умереть — либо убить кого-нибудь. Просто, чтобы стало полегче. Я знаю, что глотать обезболивающие пачками — не выход. Но и терпеть это издевательство никаких сил нет!

В очередной раз обвинив себя в слабоволии, я растворила порошок, выпила большими глотками, морщась даже не от горечи, а от того, что опять проиграла это сражение банальной мигрени. И уже через пять минут почувствовала, что мне снова хочется жить.

…Бандероли я ни от кого не ждала. Полученный пакетик оказался размером с ладонь, и отправлен был, если верить адресу, из соседнего городка. Наверное, будет совершенно лишним говорить, что знакомых там у меня не было. Если не считать Игоря Босого, с которым я впервые увиделась уже после того, как он отошел в мир иной.

Скажете, не стоило ее вскрывать? Но что там такое могло быть? Не взрывчатка же, и не бациллы сибирской язвы. При всем моем раздутом самомнении: я не американский сенатор и даже не российский прокурор. Один раз мужчина, которого я вела, прислал мне по почте дохлую мышь. Как он потом объяснил, это был символический жест, который означал, что его проблема благополучно сдохла. Спасибо, конечно, но мог бы ограничиться гонораром. Я бы не обиделась.

Бандероль я вскрыла спокойно, руки не дрожали, и даже пульс не частил.

Внутри оказались ключи: большой и поменьше. И туго скрученный сверток. Я вскрыла его ножницами, запустила туда два пальца и нащупала что-то гладкое и мягкое. Зацепила. Выудила. Ндяяя! Измельчали нынче маньяки. Как сказал бы профессор — кризис идей… Банальнее присланных по почте шелковых трусов и впрямь только бомба.

Что еще?

Записка. Отпечатанная на принтере.

«Воскресенье, 22.00. Ковровый, 26.

Надень платье».

Хм… Маньяки читают Дж. Р.Уорд?

Я вытащила из файла стопку листов, расчерченных разноцветными маркерами. Разложила на столе по датам. Потом поменяла местами. Подвигала в произвольном порядке.

Положила рядом записку…

И подчеркнула в ней одно единственное слово.

Одно слово, которое ломало всю концепцию.

Да что там — ломало. Оно разносило ее вдребезги!

Черт возьми! Это что-то значило. И у меня всего день, чтобы разгадать эту шараду.

Вариант забить на все и выкинуть ключи в мусоропровод даже не рассматривался. Такие люди, как автор этой прелести, никогда и ничего не бросают на полпути. Сценарий должен быть завершен — точка. И своеволия они не терпят, как деспотичные режиссеры на съемочной площадке. Если актер вдруг понес отсебятину, или просто не явился, он должен быть… наказан.

Как может выглядеть наказание в случае с маньяком? Боюсь даже представить.

…Сканер был в полном порядке. К счастью. Офис уже сдан на сигнализацию и до понедельника туда не попасть, а полагаться на обычную почту… и упускать из рук улики, я не хотела. На то, чтобы сделать цветные сканы и сформировать письмо, ушло полчаса.

Что дальше?

Я покрутила записку. Есть мнение, что короткий текст не поддается анализу, для качественной работы нужны, как минимум, полстраницы формата А 4.

…А еще есть мнение, что выше головы не прыгнешь. Но Елена Исимбаева делает это регулярно, и установила три мировых рекорда.

На самом деле любое количество информации более одного бита поддается анализу. Надо только уметь. Хорошо уметь. В моем случае можно употребить слово «превосходно». Это не гордыня, а простая констатация факта: есть вещи, в которых я не просто хороша, а вхожу в топ. Другое дело, что использую я это не часто: люди пока не поняли, что — есть ключ от всех дверей, и не готовы платить за это деньги. Ничего, еще поймут.