Двух дорог пересеченье (СИ) - "Nastyad87" - Страница 83

И вот уже сама Натали плохо слушающимися руками стала расстёгивать крючки собственного халата. Поймав его кисть, она пригласила помочь, желая поскорее избавиться от предмета одежды. Это случится сегодня, сейчас. Стоило ли говорить, что Владимира не нужно было просить дважды? Он высвободил её от сжимающих пут, ловко стянув халат одновременно с двух рук. Сняв его окончательно, отбросил куда-то в сторону на пушистый ковёр, устилавший комнату. Она осталась в одной ночной рубашке. Но чувство стыда, которое, как она думала, непременно у неё появится, как только Натали увидит его глаза, жадно рассматривающие её тело под неплотной белой тканью, так и осталось где-то дремать. Ей до безумия нравился этот взгляд, полный вожделения, предметом которого и вправду была она!

Владимир наклонился к ней, и его рука нежно прошлась по её ноге: от самой щиколотки до бедра, освобождая по пути от подола рубашки. Натали пришла в восторг от этих прикосновений. Она вновь прикрыла свои веки, окунаясь в новые ощущения, в то время как он проделал то же самое с её второй ногой. Ночная рубашка собралась беспорядочными складками на талии, и она почувствовала его руки на своём животе — они неспешно, словно дразня и играя с ней, поднимались выше и выше. Полностью вверяя себя ему, доверяя безоговорочно, она задышала часто-часто, позволяя прикасаться там, где никто и никогда к ней не притрагивался. Сама того не ведая, с каждым новым прикосновением Владимира Наташа становилась воском, мягким и разгорячённым, в его умелых руках. Поэтому, когда ему захотелось избавить её от последней материи, закрывающей тело, с лёгкостью позволила сделать это.

Заворожённая его ласками, она уже плохо помнила момент, когда без одежды оказались они оба, как не помнила и тот миг, во время которого оказалась лежащей посреди кровати на своих мягких подушках. Всё вокруг дышало любовным дурманом, лишающим рассудка, пьянящим лучше любого напитка. Она покорно отдалась рукам и губам, прикасавшимся к её телу, не оставлявшим ни частички без внимания. Натали чувствовала, как бешено стучит собственное сердце, как накаляется воздух вокруг. Она шептала его имя: о чём-то умоляя или, наоборот, что-то требуя — слова столь бессвязно слетали с её губ. И тогда свершилось нечто, разрушившее последнюю преграду для того, чтобы они стали полноценными супругами. Упиваясь собственными ощущениями, она и не заметила, как Владимир сделал этот заключительный шаг. Наташе показалось, будто полоснуло чем-то острым, как если бы она, резким жестом вскрывая письмо ножом, неожиданно порезала бы палец. В голове мелькнула мысль: «Неужели то самое?» Она открыла глаза и увидела Корфа, склонившегося к ней, ищущего её губы. Стоило ему вовлечь её в новый поцелуй, как боль сама собой стала стихать, растворяться, исчезать.

Было непривычно и необычно ощущать, что они стали единым целым. Владимир начал медленно двигаться, продолжая целовать её. Стараясь сдерживать своё желание, однако всё более распаляясь от каждого нового движения, от каждого последующего поцелуя. Наташа чувствовала, как он напряжён, словно натянутая до предела струна. Вдруг оробев, она дотронулась до его щеки дрожащими пальцами. Владимир упивался ею, теряя связь с реальным миром, отодвигая что было сил момент, который неумолимо приближался. «Люблю!» — услышал он словно издалека, и мир окончательно перестал существовать. Всё вокруг поплыло и закружилось, отдавая обессиленное тело во власть Наташи, обнимавшей его голову, гладящей по волосам, стирающей капельки пота, выступившие на висках. Успокаивающее и такое нежное царство любимых женских рук.

— Господи, ты плачешь? Я причинил тебе сильную боль? — спросил он спустя какое-то время, приподнявшись и обнаружив несколько слезинок, скатившихся по щекам Натали.

— Нет, мне было хорошо. Правда!

— Тогда отчего слёзы? — Владимир поцеловал мокрые дорожки.

— Не знаю, — ответила она, открывая глаза и обращая их на своего мужа. — Я долго ждала этого, рисовала в своём воображении, как это будет — ты ведь знаешь мою тягу к всевозможным фантазиям. Но всё случилось словно само собой и, наверное, это слёзы счастья!

Он лёг на спину и притянул её к себе на грудь. Натали, положив свою голову рядом с блестевшей цепочкой и накрыв ладошкой крестик, негромко задала вопрос, ответ на который было и любопытно и, вместе с тем, крайне волнительно получить:

— Тебе тоже было хорошо, верно?

— А ты сама как думаешь? — вторил Владимир довольным голосом.

Наташа смущённо уткнулась носом ему в грудь. «Какие же они глупые, все эти фрейлины и замужние кумушки со своими советами! — радостно констатировала она про себя. — Они ничегошеньки толком не знают о том, как это случается по взаимной любви!»

— Впереди нас ждёт ещё много ночей, — заверил Владимир, целуя её макушку. — Я буду любить тебя — и уверен, каждый раз тебе будет нравится всё больше и больше. Это только начало, не сомневайся!

— Разве возможно больше, чем сегодня? — переспросила она удивлённо.

— Возможно. Тебе столько всего предстоит узнать. Но не всё сразу, моя дорогая и любимая женщина.

— Так оно и будет, — соглашалась она сонно, натягивая на них тёплое одеяло и поудобнее сворачиваясь калачиком у него под боком. — Не всё сразу, мой дорогой и любимый мужчина. Спокойной ночи! Пусть тебе обязательно приснится что-то тоже очень приятное. И столь же чудесное, как ты сам!

Владимир вновь поцеловал каштановые локоны. Догорали последние свечи, комната погружалась во мрак. Но он далеко не сразу смог уснуть. И даже когда дремота накрыла его — в ушах продолжали звенеть последние слова Натали, сказанные ему перед сном.

Комментарий к Глава XXXII. ТОЛЬКО ДЛЯ НАС ДВОИХ

Вот такая глава получилась. Уф! :)))

Иллюстрация к ней: https://vk.com/photo2106348_457247618

Интерьеры особняка Корфов в Петербурге (и, в частности, Наташиной половины): https://vk.com/photo2106348_457247619

========== Глава XXXIII. ЕЩЕ ОДНО ПОЗДРАВЛЕНИЕ? ==========

Глава XXXIII

ЕЩЕ ОДНО ПОЗДРАВЛЕНИЕ?

Когда она проснулась, солнышко уже вовсю освещало комнату сквозь неплотно прикрытые шторы. Не размыкая глаз, Натали сладко потянулась, нежась под одеялом. Безмятежная, тягучая истома по-прежнему ощущалась во всех конечностях, поскольку тело прекрасно помнило прикосновения, поцелуи и всё то, что случилось минувшей ночью. Она открыла глаза, надеясь найти рядышком с собой человека, подарившего ей столь много новых впечатлений, однако соседние подушки были пусты. Не удержавшись, Наташа провела пальцами по одной из них, хранившей в себе память о Владимире, лежавшем и обнимавшем её, засыпавшую в его руках.

Улыбаясь, баронесса Корф привстала с постели. В голове мелькнула мысль, что она так и проспала всю ночь неодетой. Она, всегда облачающаяся в одежду для сна! Придерживая одеяло, Натали потянулась к полу, где валялся скомканным её зелёный халат, а под ним — вывернутся наизнанку ночная рубашка. Подумав немного, Наташа решила, что обойдётся без рубашки и наденет на себя только халат — ей не терпелось поскорее увидеть Владимира, поэтому к чему тратить время попусту? В конце-концов, она дома, со своим законным мужем, никто у них не гостит, и можно позволить себе чуть больше свободы, чем это было бы дозволительно при иных обстоятельствах.

Поймав пальцами край халата, она вынырнула из-под одеяла и накинула его себе на плечи. После чего подошла к столику с трюмо, вглядываясь в своё отражение, ища что-то новое, что должно было, по мнению Натали, появиться в её облике. Однако, если не считать слегка припухших от поцелуев губ и алевших от здорового румянца щёк, никаких новых изменений найти не удалось. Она застегнула все крючки и, по-быстрому приведя себя в порядок, отправилась прочь на поиски любимого.

Не обнаружив его ни в одной из комнат на своей половине, Натали, минуя коридор, ступила в покои Корфа. До неё тут же донеслись запахи свежесваренного кофе, выпечки и чего-то ягодного. Наткнувшись на дверь, оказавшуюся немного приоткрытой, она тихонько заглянула в проём и увидела Владимира, сидевшего за столиком у окна, одетого в рубашку и брюки, свежевыбритого, читающего утреннюю газету и попивающего маленькими глотками дымящийся кофе из фарфоровой чашки. Она невольно залюбовалась им, словно вновь сделалась той маленькой девочкой, стоявшей когда-то у окна родительского дома. Натали с трепетом рассматривала его лицо, повёрнутое к ней вполоборота, глаза с полуопущенными веками, внимательно пробегающие по строчкам, руки с изящными пальцами, сжимающие бумагу. Сейчас он казался ей таким сдержанным, серьёзным, вдумчивым. Он ли это был сегодня ночью? Тот мужчина, шептавший ей слова любви, сводивший с ума своими ласками?