Когда Черт в твоем Омуте — Дешевка (СИ) - "Grafonorojdennuy" - Страница 83

Сколько прошло времени? Который час? Не взять телефон — больно глазам.

Тук-тук. Тук-тук-тук. Бум. БУМ-БУМ! «МИСТЕР ТЭРРЕНС!»

Незнакомый голос. Бордовая дверь. Старушка. Странная на вид: на голове — серый стог сена, на лице — яркая косметика, в глазах — раздражение.

— Томми настоятельно попросил вас взять трубку, — произнесла Старушка, подозрительно щурясь. — А вы, собственно, кто ему?..

— Спасибо, я возьму. — Не голос — хрип. — До свидание.

Дверь захлопнуть. Телефон взять. Как просто! Томми просил… Телефон к уху.

— Не смей, — рык по ту сторону, — не смей так делать больше, понял?!

— Понял, — ответ как ответ. Чего ещё надо?

— Ты дома? — Чуть спокойней. Не нервничай, хороший мой. Все в порядке.

— Да.

— Хорошо, — ещё и с облегчением. Родной мой, ну что ты?.. — Что ты делаешь?

— Проверяю. — Что ещё сказать? — Думал, нож поможет. Теперь палец болит.

— Чего? Какой нахер?.. А. Понятно. — Голос прямо как его. Мысли, наверное, тоже. — Брось. Жди меня. Ничего не трогай. Ты меня слышишь? Жди меня. Я сейчас подъеду… Черт. Копы… В общем, я ща. Жди. Понял?

— Понял. — Что ещё можно ответить?

Телефон от уха. На тумбочку. Диван. Время. Тик-так, тик-так… А мыслей нет.

Ни мыслей, ни воспоминаний, ни Томми. Что делать?

О. Идея. Идея! Как хорошо!.. Где-то было. В холодильнике? Нет. В шкафу? Нет. В… да тихо ты там, Чуги!.. О. Да. Здесь. Холодная бутылка — в руку. Обжигающая влага — на язык. В рот. В горло. По глотке — в желудок. Глоток. Глоток. Глоток. Холодная бутылка — пустая бутылка.

Время. Тик-так. Тик-так. Круг по квартире… Круг по миру. Стены — горизонтально, полы — кочками. В висках — стук, в горле — желчь, в голове — пустота. Вакуум. Раздражающий уже. Круг по квартире. Круг, круг, круг…

Звонок. БУМ! Звонок. БУМ-БУМ-БУМ! Дверь. Бордовая. Коридор.

И как прорвало — Томми. Томми, Томми, Томми… Томми!

— Томми, — шепот.

— Аллег, — руки на локти, глаза в глаза, — как ты? Мне позвонили. Сказали, ты сбежал. Как ты себя чувствуешь?

— Никак, — честно. — Ничего не чувствую.

Странно. Язык — как будто парализованный. Странные слова. Странное произношение. Круг по комнате. Круг по миру. Томми. Томми, Томми…

— Ох, ну и амбре от тебя, конечно, — взмах ладони, сморщенное лицо, глаза блестят — не горят. Жалко… — Что значит «не чувствуешь»? Объясни.

— Не думаю, — попытка. — Мыслей нет. Идей нет. Воспоминаний нет.

— Черт, — рык. Слабый. Странный. Очень странный. — Черт, черт, черт, ЧЕРТ!..

Скулеж. Лай. Да тихо ты!.. Томми в ванну — освобождать несчастного. Песик — к нему на руки. Кошечка — к его ногам. Трется. Шерсть ласкает пальцы.

— Пойдем, — шепот. Странный. Что такое, родной мой? — Тебе надо прилечь.

Спальня. Кровать. Круг, круг, круг… Косяк. Боль. Шипение. Боль. Рука. Пальцы. Все смазано… Шепот. Ласковый, нежный, как пальцы… Шепот. Что такое? Что такое? Что такое?

Что со мной, Черт возьми?.. Черт возьми. Черт, черт, черт… Черт!

«Что я творю, Черт меня подери?»

Мир внезапно обрел четкость. В голову словно вложили мозг — включенный, отлаженный, полностью функционирующий… даже подкрученный немножко… мозг. Аллег рвано вдохнул. Открыл глаза пошире.

Их спальня. Их кровать. Теплота. Мягкость. Уют. Полумрак… Как тут хорошо. Все будет хорошо? Кто сказал такую глупость?! Все уже хорошо!.. Аллег криво усмехнулся. Висок болел. Что-то мокрое бежало по щеке. Он один. А где?..

— Томми? — выдохнул он в пустоту. Тишина. Он повысил голос: — То-о-оми!

— Я тут, — тут же ответил ему мальчишка, вынырнув из дверного проема.

В руках — ватка, лекарство. На голове — воронье гнездо. В глазах… что-то странное. Непохоже на него. Что-то… что-то… Аллег нахмурился. Висок обожгло болью. Вата — не вата, а наждачка. Аллег скривился. Мир блуждал по кругу. Стены сужались к центру. Пол был темным. Томми смотрел на него. Что это с ним?

— Мне все сказали, — произнес он. — Я все слышал. Это…

Он судорожно вдохнул. Тяжело сглотнул. Опустил глаза. Сказали. Ему все сказали… Как хорошо. Аллег улыбнулся.

— Ты все слышал? — пробормотал он.

— Я даже не думал… — Томми поджал губы. — Точнее, я догадывался обо всем этом. Но я не думал, что тебя так сильно… Аллег.

Тонкие ладони — на плечи. Искрящиеся глаза — в глаза. В них столько всего — тоска, страх, стыд, вина — но не то, что хотелось бы. Что Аллег ждал. Вот совсем. Вот что странно!..

— Сейчас полежи, — прошептал Томми очень тихо, очень напряженно, очень сильно стараясь скрыть насколько ему плохо. — Завтра отвезу тебя в поликлинику. Там… там все решат. Тебе нужна помощь. Черт меня… Черт меня подери, я…

Томми схватился за голову. Запустил пальцы в свои лохмы. Заметался по комнате, что-то бормоча. Прости? Не хотел? Все не так?.. Что за чушь? Аллег непонимающе заморгал. За что прощать? Чего он не хотел? А как тогда должны было быть?

— Черт меня подери!

Щелк! Как спусковой крючок. Как камешек с горы. Как первая игральная кость. Щелк — и мысль зажглась в голове ослепительной лампочкой!

Черт меня подери. Черт меня поде… Аллег хмыкнул. Потом фыркнул. Прикрыл рукой рот. Чуть согнулся… Смех. Смех подкатил к горлу. Безудержный неукротимый смех. Черт подери. Черт его поде…

— Хи-хи-хи… Х-ха-ха… Ха-ха-ха-ха…

— Аллег? — Глаза — в глаза. В глазах страх. Черт его поде…

— Пх… Пха… Ха… Ха-ха-х… х-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

Слезы по вискам. Хохот из горла. Мысль в голову. Это смешнее любой комедии. Абсурд как есть. Мир по кругу. Кровать мягкая. Полумрак приятный. Томми… такой дурачок. Аллег встал и вскинул руки. Сделал шаг, а за ним и ещё. Пол накренился, стены пустили в пляс, ну и прекрасно! Томми… его светлый мальчик. Его бесценный глупыш.

— Томми, — то ли бормотание, то ли хихиканье, — Томми, родной мой…

— Ал? Ал, какого?..

Ты мне скажи. Как тебя может подрать Черт, если ты сам?.. Аллег обхватил его щеки и заглянул ему в глаза. Серо-зеленые, темные, лукавые глаза. Два омута — два непроходимых болота. В них так легко попасть, увязнуть и сгинуть — они губят незадачливых пришельцев. Но уже поздно — Аллег уже пришел, уже утоп, уже на дне. Страх — под горлом. Вместе со смехом. Он всегда боялся его таким.

Лицо беса. Лицо Черта. Оно пугало. Всегда. Побег от правды. Ловушка адекватности. Безумие — край всех зол. Если оно заберет тебя, ты навсегда потерян. Страх этого вечен… К Черту его! Как можно глубже! Как можно полнее! Как можно сильнее ощутить это ни с чем несравнимое чувство!

Тьма. Первобытная. Жажда. Отупляющая. Желание. Безбрежное.

Мир идет кругом, и Аллегу этого мало. Глаза в глаза. Тело к телу. Этому Черту явно мало одной лишь его силы. Не то что тот, который… Аллег рассмеялся. Да о чем тут можно говорить? У одного гладь глаз — горящее поле, у другого — едва тлеющий уголек. У одного копна волос — густая жестковатая поросль, у другого — тонкие ломкие пушинки. У одного голос — зов из глубин самой Бездны, дьявольский, уверенный и влекущий; у другого — писк летучей мышки под косяком амбара, звонкий, настойчивый и раздражающий. Тот второй — лишь наглая нечисть, а этот…

— Как он тебя?.. Как ты от него?.. — недоуменно вопрошал Аллег. — Ты же…

Как нечисть может надавать по щам Черту? Как нечисть в принципе может своими кривыми зубами щелкать на Него? Это же бред! Кругом голова. Пульс в висках. Мира нет… Томми. Его глаза. Они потемнели.

— Застал врасплох, — сказал он. Его мальчик. Его… — Засмотрелся на… кое-что. А это падла взяла и!.. Р-р-р. Эт долго объяснять…

— Расскажешь? — улыбнулся Аллег.

Руки — на спину. Глаза — в глаза. Улыбка — к улыбке. Как он был слеп! Как глуп! Как слаб, никчемен, труслив! Чертова тряпка! Да это же просто!..

Глаза горят зеленью. В густых волосах путаются пальцы — они, как черный нимб, и это доводит до окраины всех безумий. От Черта пахнет мужчиной, смелым, опасным, хитрым мужчиной. От него кружится голова, и рассудок сходит с тропы разума. Страх — глупость, предубеждение — проступок, побег — преступление. Глупый, пресный, боящийся всего на свете старик… И не стыдно тебе было целовать эти бледные губы?