Чужая любовь (СИ) - Васильева Лариса Геннадьевна - Страница 21

- Кто узнает? Сергей Александрович?

- Да причём здесь папа. Я говорю о Егоре. Мне только папа может помочь. Быстро иди и позвони ему, пусть срочно приедет.

Все планы Кати рухнули, она звонила отцу Лизы, потом были крики и слёзы дочери, которая оказалась беременной. Зная, что молодой человек будет против ребёнка, Лиза не решалась ему сказать. Из-за природной полноты её беременность не была заметна, на намёк Лизы, о её желании стать мамой, разразился скандал. Она решила избавиться от ребёнка, пока Егор не узнал о её интересном положении. Получив отказ в процедуре из-за срока беременности в восемнадцать недель, дочь требовала от отца позвонить его хорошей знакомой, для улаживания её проблемы. Екатерина слышала, как Сергей Александрович пробовал объяснить дочери опасность такой процедуры на большом сроке.

Катя была немым свидетелем их взаимных упрёков оскорблений. Заметив, что он побледнел и начал опускаться на диван, быстро подбежала к нему. Лиза обиделась и ушла, не дожидаясь приезда скорой.

Придя домой из больницы, Екатерина позвонила Лизе, чтобы рассказать о состоянии её отца, но услышала в ответ: «Мне всё равно. Раз ему наплевать на меня, то это взаимно».

Новый год она встретила в платной палате со своим мужчиной с соком и фруктами и телевизором.

Катя чувствовала заботу и любовь этого человека. Она приносила по несколько папок с документами, они вместе разбирали каждый листок, ездила по его просьбе и на две его другие точки. Каждый раз он говорил о дочери, волнуясь за неё, боялся, что Егор, догадавшись о беременности, может поднять руку, или уйдёт, а Лиза совершит необдуманный поступок.

Не зная, как ему помочь, она нашла в его телефоне контакт отца ребёнка и, сбросив себе на телефон номер, позвонила ему и назначила встречу.

Он откликнулся сразу на её предложение о встрече в надежде на другой  разговор и интересное предложение.

Катя не стала ничего искажать, рассказала правду, о беременности Лизы и обещании Сергея Александровича в период беременности увеличить ежемесячную выплату дочери в два раза, а после рождения ребёнка сумму пересмотреть и значительно повысить.

Егор обрадовался новым условиям, но с оговоркой: «Я согласен терпеть брюхатую тумбу, но что касается ребёнка, то, у её папаши денег не хватить». Девушка обрадовалась и такой передышки  здоровью её мужчины, но Екатерину волновал предстоящий разговор с Сергеем  Александровичем. Она подробно ему рассказала о своём звонке и встрече с молодым человеком Лизы, о согласии Егора и о наличии денежной проблемы.

«Если проблему можно решить за деньги, это не проблема, это просто расходы»,- ответил повеселевший больной.

Пока Сергей Александрович находился в больнице, Катя несколько раз ночевала у Веры Павловны, живущей недалеко от больницы. В один из вечеров она попросила Веру Павловну погадать о наказании, какое понёс преступник, убивший её мать.

- В казенном доме она не была. Её судьба наказывает, и будет наказывать.

- Так это женщина? И как  её убила.

- Твоя мать погибла в воде.

«Как Сергея выпишут, возьму оставшиеся две недели отпуска  и съезжу домой»,- мечтала  девушка.

Сергея Александровича выписали в середине января, но, не получив одобрения Виктории Валерьевны,  с отпуском ей пришлось подождать.

Отношения Лизы с отцом потеплели. Она сама позвонила ему перед его выпиской и хвасталась, что Егор не такой плохой человек, как он думает и, догадавшись о её беременности, он отнёсся спокойно, и  у неё всё хорошо, родится девочка.

Екатерина радовалась, видя, что её мужчина в хорошем настроении, улыбается и часто шутит. Катя чувствовала, любовь и заботу Сергея Александровича, бережное и нежное отношение к ней. Всё свободное время они проводили вместе, вместе вставали, завтракали, он подвозил её до работы, вечером всегда ждал её на парковке. Они ехали ужинать, но чаще он привозил что-нибудь в контейнерах, и ужинали дома.

Сергей Александрович настоял на Катином обучении в автошколе, сам отвозил её на занятия и терпеливо ждал их окончания.

В редкие выходные дни возил её по магазинам, сам выбирал ей вещи, не смотря на ценники, всячески баловал. Теперь по утрам открывая шкаф, полный новых дорогих вещей, Катя перебирала, думала, что ей одеть. Часто, подкрасившись и надев новый наряд, подходила к  нему для одобрения, он сватал её в охапку и нёс на кровать. Она требовала отпустить её, ведь ему нельзя носить тяжести, а до кровати она и сама с радостью добежит, потому что любит его и секс.

А затем они вместе быстро одевались и спешили, чтобы Катя не опоздала на работу. Любовник не предлагал Екатерине оставить работу, а наоборот,  он считал, что человек должен развиваться в разных направлениях, не зациклиться на домашнем  хозяйстве, которое деградирует личность, делает её неинтересным для окружающих.

Сергей Александрович ей никогда в любви не признавался, никогда не говорил, что любит, но Кате и не нужны были его слова, она чувствовала, что желанна и любима. Девушка была счастлива и, боясь огорчить или расстроить его, она в быту никогда не спорила с мужчиной, чтобы его не волновать, полностью подчинялось его власти, во всем соглашалась и полностью во всём ему доверяла.

Сергей Александрович всё решал за двоих, но в постели их роли менялись, хозяйкой положения и роль руководителя доставалась ей, здесь не было такого, чего бы Катя или стеснялась или не хотела. Она согласна была заниматься с ним любовью всегда, везде и в разных вариациях.

Несколько раз он брал Екатерину на встречу со своими друзьями, представляя её свой девушкой. Друзья открыто завидовали и спрашивали его, о возрасте спутницы и шутили, что она моложе  его дочери Лизы.

В агентстве все знали о новом Катином романе, о совместном проживании с поклонником, радовались за неё, видя её улыбающуюся, в новых дорогих обновках.

В середине февраля Виктория Валерьевна отправила Екатерину догуливать отпуск, и она, рассказав ему о скучающих по ней родных  и получив его одобрение, спешила в родной городишко.

У Кати подкашивались ноги, когда она подходила к дому дедушки Пети и бабушки Иры. Обрадовавшись долгожданному приезду любимой внучки, они старались вкуснее накормить девушку, а Екатерине не терпелось узнать то, что так долго скрывали от неё.

- Бабушка, а кто маму убил.

- Никто её не убивал, утонула она, Катюш.  Тебе  кто рассказал о Зоечке?

- Никто. Она мне приснилась,- Катя не стала говорить о Вере Павловне, зная загадочную ненависть бабушки к гадалкам и гаданиям.

Ирина Григорьевна достала из чемодана толстый альбом, покрытый бордовым бархатом. Она медленно листала его, останавливаясь на каждой фотографии, и объясняла Екатерине: «Вот фотографии моих родителей, а это я маленькая,  это я с братьями».   Катя видела моменты взросления своей бабушки. Вот в её жизни появился дедушка.

- А, вот Зоечка. Старшенькая моя доченька. Ей годик здесь. Петя её Зосей звал.

Речь Ирины Григорьевны часто прерывалась, она то и дело платочком вытирала слёзы на глазах, которые двадцать два года оплакивали дорогую потерю и разъедали душу.

- Зоренке два годика было, когда Люба родилась. Зоечка вся в Петину маму пошла. Такая же красавица, ты её копия, а какая умница и помощника, а как сестру любила. Было, младшую ребятишки не принимают в игру, и Зоечка отказывается. С отцом твоим, Сергеем, они ещё в школе дружить начали, всё за ручку ходили, в кино, в школу. Люба прибежит: «Мам, скажи, чтоб Зойка меня с собой в кино взяла». Ну, я и говорю Зое, а она добрая душа, всюду с собой её брала. С Сергеем вместе в область поехали в сельхозакадемию поступать. Зоечка поступила, а Сергей в совхоз вернулся, мы тогда в деревне жили. А весной его в армию призвали. Зоренка было приедет на каникулы, чтобы куда-то сходила, нет, всё его ждала, каждый день письма строчила. Любка окончила школу, не давались ей науки, как только не билась, ночь учит, а выше тройки никак. Зое  раз прочитать - на пять рассказать. Райцентр мы её отвели учиться на швею-мотористку. Сергей из армии пришёл, в райцентр уехал, как они там с Любой и сладили, не знаю. Приехала она к его родителям, а он не в какую, трубит, раз было и то по пьянке, от тоски по Зоечке. Лёшку на себя записал, но жить или жениться  не стал, как мы его не стращали. К Зореньке в область уехал, грехи отмаливать. Зоя плакала, ради Любы отказывала ему, да Петя сказал: «Выходи, Зося, любит парень, ошибся раз, с мужиками бывает, не смотри на сестру, не срастётся у них ничего». Свадьбу они там себе сыграли, с друзьями, чтобы Любе душу не травить. Потом Зоренька, тебя, куколку нашу родила. Маленькую, крошечную тебя привезли, когда в отпуск приехали, но и тогда было видно, что красавицей вырастишь. Жаркое было лето, пошли девки на речку искупнуться, а я с Лёшкой, да с тобой дома в няньках осталась. Бежит  Любка, кричит, что Зоечка утонула, Сергей бегом к речке, за ним другие мужики. Вытащили, не стало моей Зореньки. Тебе и годика не было, тяжело мужику с грудным ребёнком, предлагали нам тебя оставить, так он ни в какую. И сошёлся с Любой, чтобы самому легче было, да чтобы мачехи у тебя не было, всё таки родная тётка. Не могла я больше на ту речку смотреть. Переехали мы, потом и сватов переманили. Вот, Катюш, всё ты знаешь».