Только ты (СИ) - Черногорская Ксения - Страница 1

За неделю до начала событий. Центр Москвы, Якиманка, паб.

— Да, — кивнув, отвечаю я, разгоняя рукой густой табачный дым. — Мы только трахаемся и всё.

Пару секунд Иван во все глаза смотрит на меня, затем складывая на груди руки, откидывается на спинку стула и, усмехнувшись, произносит:

— Офигеть. Первый раз вижу девчонку, которой на самом деле не нужны серьёзные отношения.

Я безразлично пожимаю плечами и тушу сигарету в набитой окурками стеклянной пепельнице. Вообще я не курю, но под вискарь иногда возникает тяга пропустить сигаретку, а сегодня я опрокинула пару бокалов.

— А вдруг я тебе понравлюсь? — ухмыляется Иван.

Этот вихрастый кареглазый брюнет внешне напоминает Тома Круза в его лучшие годы.

— Ты мне уже понравился, — говорю я. — Иначе этого разговора бы не было.

— Нет, — он встряхивает головой, будто нетерпеливый жеребец, — я не это имею в виду. Что если тебе заниматься сексом со мной понравится настолько, что ты захочешь со мной встречаться?

— Нет, — говорю я совершенно серьёзно. — Второго раза не будет.

— Почему? — озадаченно приподнимает бровь мой визави.

— Потому что я с каждым мужиком трахаюсь только единожды.

— И много у тебя их было? — ухмыляется он.

— Не твоего ума дело, — резво отвечаю я. — И вообще — если хочешь увидеть хотя бы мою голую грудь, заканчивай с вопросами. Потому что, если продолжишь лезть мне в душу, я пошлю тебя нахер и уеду на ночь в компьютерный клуб. Играть в «КС» по сети.

— Да ладно, не кипешуй, — хмурится он. — Уже и спросить нельзя. Окей, хорошо. Когда ты хочешь начать?

— Сейчас, — говорю я, пристально глядя в его зелёные глаза, и встаю.

Ночной город не спит. Декабрь в Москве давно перестал быть снежным месяцем, несмотря на ежегодные обещания холодной зимы. Никому нет веры. И синоптикам прежде всего. Слякотно, сыро, но не холодно. Оно в принципе и хорошо, но, когда зимой моросит дождь и сверкают в ночном чёрно-оранжевом небе Москвы молнии, значит такая зима — одно название.

Боковые стёкла в жёлтеньком «Рено», который везёт меня по залитому оранжевым светом фонарей МКАДу забрызганы мелким дождём. Капельки трясутся на скорости от встречного ветра, собираются в маленькие извилистые ручейки и скатываются струйками вниз.

В тёплом салоне играет уютная расслабляющая музыка. «Релакс ФМ». Это я попросила водителя — хмурого небритого толстяка — сменить волну. До того, как я села в такси, в нём играла какая-то отвратительная примитивная попса. Из тех, что нередко крутят и на музыкальных телевизионных каналах. Два притопа, три прихлопа, жуткий по глупости текст. Как люди вообще добровольно слушают подобное?

Парень, который ждёт меня сейчас на восемьдесят втором этаже в одной из высоток Москвы-Сити — приятен в общении и очень хорош собой. Смазливый, белокурый атлет с ровным загаром, всё, как я люблю. Самое то, чтобы провести приятную чувственную ночь. К тому же он очень богат, а это значит, что кроме его компании и шикарного вида с высоты на ночную Москву меня ждут изысканный алкоголь, приятная обстановка и вполне может быть — несколько интересных бесед об искусстве. Надо отдать мажорам должное — они по воле родителей нередко получают хорошее образование, даже когда их больше интересуют ночные покатушки на спортивных машинах, кокс и элитные стриптизёрши. Мне, в отличие от них приходилось добиваться всего самой, и, в отличие от них, за моей спиной обшарпанная общага, бюджетное отделение средненького российского вуза и много часов самостоятельного домашнего обучения.

По их меркам я зарабатываю крохи, но у меня нет никакого желания меряться с ними доходами. Главное для меня — искусство, я рисую картины и успешно их продаю. А ещё пишу статьи для журналов и сайтов и перевожу с английского и немецкого. Я — фрилансер, и занимаюсь тем, чем всегда хотела. Я не содержанка и всё, что меня интересует — взаимное чувственное удовольствие на одну ночь. Изначально в этом мы с ними схожи, потому что изначально они тоже хотят трахнуться всего разок. Но после проведённой вместе ночи — нередко желают продолжения. Однако условия ставлю я. Именно потому, что не завишу от них. И мне это очень нравится.

Почти все мужчины, с которыми я имела удовольствие заниматься сексом, сочли меня довольно жёсткой по характеру, даже своенравной особой. Это не совсем так, но основания для подобного представления обо мне у них, конечно, есть. Я не веду себя дерзко, но самодостаточна, решительна и с некоторых пор не трачу время на разные сюси-пуси. Все эти позы «ложечки», телячьи нежности и прочие голубковые воркования — это не моё. Пускай намотает мои длинные волосы на кулак и хорошо отымеет меня сзади, так чтобы я вопила от восторга и кайфа. Мне это не сложно — с активными сексуальными парнями я без особых затруднений достигаю оргазма. Впрочем, благодаря чувственности и чувствительности к ласкам, мне очень нравится и сам процесс. А ещё я очень люблю уходить тогда, когда в их взглядах уже заметна начинающаяся влюблённость в страстную девушку. Это, безусловно, моя компенсация за прошлую боль. Ведь до своего двадцатилетия я была совсем другой — нежной, заботливой, верящей в любовь и… ранимой.

Иногда я вспоминаю о нём. Думаю, как он сейчас живёт. После того как он, мой бывший жених, лишивший меня, влюблённую в него дурочку, девственности, обрюхатил мою сестру — я перестала общаться с ними обоими. Знаю только, что они развелись, почти сразу после того, как она забеременела от него второй раз. Она узнала о его многочисленных изменах от подруг, а я — от матери, которая в очередной раз проводила меня с матерком, когда я приезжала в отчий дом за документами. Мои пьющие родители меня любили ровно так, как любят алкоголики менее любимую дочь. Они вообще хотели сына. Но оба раза родились дочки. Старшая — Маша, моя сестра и я — Милана. Младший, никому не нужный, ребёнок. Но теперь я достаточно взрослая, чтобы ограничивать общение с родителями только финансовой помощью. Я по ним не скучаю и мне даже не очень важно, что они пропивают большую часть полученных от меня денег. Когда-то было важно и я предпочитала покупать им продукты, одежду и мебель, но после очередной матерной отцовской тирады о том, что я не дочь, а говно, я предпочитаю не общаться с ними. Высылаю деньги, поздравляю с праздниками по телефону и читаю редкие смски о том, что сестра — умница, подарила им внуков, а я, непутёвая дочь, в свои двадцать пять даже выйти замуж не соизволила.

А я не хочу замуж. С меня хватило «серьёзных отношений». Я год отходила после того, как поняла, кем оказался в действительности мой жених. И пара последующих более-менее серьёзных романов, самый долгий из которых длился три месяца, меня в нежелании связываться с мужчинами только убедили. Того, с кем я хотела быть — я не видела ни в одном из множества промелькнувших в моей взрослой жизни лиц. И вообще предпочитаю быть одной — в щебетании и зависти подруг я тоже не нуждаюсь. Работа даёт мне чувство осмысленности жизни, а те сексуальные отношения, которые я выстраиваю на один раз с понравившимися мне мужчинами — её вкус. В конце концов, в современном мире самодостаточная женщина вполне может быть счастливой и без присутствия мужика рядом. Да, я сплю дома одна. Но зато у меня тёплая широкая постель, красивое накрахмаленное бельё и мягкие, уютные одеяла. И секс у меня бывает почаще, чем у многих замужних. Причём он куда качественнее, чем у них. С предвкушением кайфа, соблазнением и ярким удовольствием от контакта с красивым, ухоженным и желающим произвести на меня впечатление, мужчиной.

Безусловно, я понимаю, что моя внешность должна соответствовать моим запросам и потому я держу себя в тонусе. Неухоженной неряхой не бываю даже дома наедине с собой и о салонах красоты знаю не понаслышке. Трачу значительную часть заработка на стильную и качественную одежду и прекрасно себя чувствую не только в кедах, но и когда встаю на высокие каблуки. Крашусь по минимуму, губы предпочитаю не красить вовсе, но вся моя косметика — от ведущих фирм производителей. И что для меня очень важно — я заработала на неё сама. Подарки и деньги от мужчин я не принимаю. Несмотря на их частое желание. Только цветы. Цветы моя слабость — и это единственный подарок, который я не считаю попыткой меня купить. Так что теперь некому попрекать меня деньгами.