Богатый, сильный, одинокий (СИ) - Черногорская Ксения - Страница 39

А вот другой человек. У которого муками совести после присвоения себе найденного кошелька даже не будет пахнуть - он нашёл и значит его. Но он не берёт. Почему? Потому что деньги лежат под камерой, снимающей улицу. Потому что, присвоив себе их, он окажется обвиняемым в краже. Потому что это возможно вообще лохотрон, а пара отмороженных мошенников только и ждёт, пока он схватит этот соблазнительный кошелёк. Потому что за подобным действием, несомненно преступлением против морали, последует наказание. Не будь его - взял бы стопроцентно. Но с угрозой его - стопроцентно не возьмёт.

В этом и есть разница, Бельчонок. Целоваться хмельной с обалденным парнем подруги на Дне Рождения или нет, если точно никто не узнает? А если не точно? А как насчёт её слёз?".

Помню я долго раздумывала над её словами, когда пила кофе в своей уютной московской квартире... Как было бы здорово оказаться сейчас там...

А мысль так и жужжала в моей голове: так чем же я руководствовалась? Неужели только лишь собственным отношением к происходящему, собственными принципами и установками? Или же просто боялась провалить возможный очередной тест?

Что самое мерзкое, я не могла ни дать себе ответ на этот вопрос, ни без ответа на него придумать, что делать дальше. Ведь если я поступила так лишь потому, что боялась показаться в глазах власть имущего богача неразборчивой дешёвой и грязной шлюхой, то значит я просто приехала сюда продать себя подороже, а отказ мой - лишь способ набить себе цену. Потому что удел дешёвых шлюх - маргинальное дно, а я на это дно не хотела, как и любой нормальный человек.

А океан всё шумел и шумел прибрежными волнами у моих ног...

Ближе к утру, когда собаки притихли, порядком продрогшая, я поднялась на насыпь в нескольких километрах от пристани и зашла то ли в лес, то ли в джунгли в поисках хоть каких-нибудь съедобных плодов. но только натерпелась страху, потому что в какой-то момент у меня из под ног выскочила какая-то птица, и шумно хлопая крыльями и вереща (вместе с мной, угу) помчалась в сторону (а я в другую, угу) . В общем, ночной добытчицы еды из меня не получилось.

Поутру, опухшая от слёз и какой-то искусавшей лицо и руки мошкары, совершенно замёрзшая, я занималась тем, что слизывала воду с листьев, чтобы хоть как-то напиться. Когда мне это удалось, я почувствовала себя немного лучше, но всё равно - усталая и разбитая, с бурчанием в животе, в грязном и мятом платье, босая и растрёпанная, себя недавнюю я напоминала очень слабо. И уж точно не выглядела соблазнительно.

И наверное поэтому, а ещё в надежде на то, что хозяин острова, этот малосимпатичный и наглый субъект, всё-таки сжалится надо мной и даст мне возможность хотя бы позвонить Люси, я вылезла из своего укрытия, пробралась по камням на песчаный берег и направилась по прибрежной полосе назад, к пристани, чтобы после выйти к замку, видневшемуся вдали.

Светило солнце и это придавало мне и сил и решимости.

Глава 19. "Ультиматум"

И всё же подходить к замку мне было страшно. Я совершенно не понимала, чего ожидать от хозяина острова, он казался мне если не сумасшедшим, то по меньшей мере слишком уж эксцентричным, это если не обращать внимание на то, что он явно был самодовольным хамлом. Я боялась также, что на меня натравят собак, или каких-нибудь, подобных владельцу острова, слуг. И потому, то и дело озираясь, словно какой-нибудь магазинный воришка, у пристани я остановилась - моя решительность значительно поубавилась. К тому же я понимала только то, что сейчас раннее утро, а сколько конкретно времени и во сколько здесь у них принято просыпаться, я понятия не имела. Наверное, старик ещё спал. Но может быть его слуги уже проснулись? Я представила себя "мужланов" и мне перехотелось это проверять.

Пристань по прежнему была пуста. С тоской я смотрела вдаль, туда где океан граничил с небом и мечтала о том, чтобы яхта вернулась за мной. В какой-то момент, признаюсь, я не смогла сдержать слёз, коря себя за малодушие, и я была рада тому, что меня никто не видит. Хотя, конечно, гарантировать себе этого я не могла, учитывая то, что в привычках хозяина острова был максимально возможный аудио и видео доступ.

Тихо поплакав, я почувствовала некоторое облегчение, вытерла ладонью слёзы и повернулась к теперь уже залитой солнцем огромной насыпи, где среди пальм виднелась широкая лестница, сверкающая в лучах солнца своими отполированными бортиками и ещё выше скрывалась среди пальм асфальтовая дорожка, ведущая к замку, чьи высокие башни я видела поверх деревьев.

Набравшись смелости, я пошла туда. Я конечно очень сильно боялась и хозяина замка и слуг и собак, но другой страх - остаться здесь на острове и умереть от голода и холода, меня по прежнему очень подгонял. К тому же я понимала, что если меня и хватятся в Москве, то будет уже слишком поздно, а Люси я по глупости в известность о своём перелёте сюда не поставила.

Но по глупости ли, задумалась я? Можно ли меня вообще назвать хорошей подругой, учитывая то, что я сделала? Тайком от неё, девчонки, которая мне так помогала, так заботилась обо мне, я прилетела на этот остров с целью... С какой целью я сюда прилетела? О, уже не было необходимости строить из себя невинную овечку - я прилетела сюда в расчёте, как минимум на роман, чтобы, если мне понравится мужчина, меня сюда пригласивший. В этом не было бы ничего плохого, если не факт, что это был любимый мужчина Люси. И если бы он не оказался таким уродом, и прежде всего уродом моральным, то что произошло бы затем? Мне стало дико совестно. Жаль, что не в Москве три дня назад. По крайней мере я могла, как минимум, обсудить с Люси это приглашение. А вместо того, я сломя голову помчалась на зов загадочного миллиардера, который умеет писать такие приятные девушкиному сердцу письма и который так гадко меня встретил. Если этим миллионером вообще был он. Да и письмо написано наверняка какой-нибудь пресс-службой. Текст письма с произошедшей вчера встречей у меня совершенно не вязался. Постой-ка, подумала я... А с чего ты взяла, что это настоящий хозяин острова?

О Господи... Ранее я была настолько занята собой, купаясь в фантазиях на тему этого загадочного мужчины, а затем так сильно шокирована и напугана, что совершенно не думала о том, что этот тип, встретивший меня никак не мог быть ни автором прочтённого мной письма, ни любимым мужчиной Люси. Насколько я её узнала, при её элегантности и утончённости, она ни за что не влюбилась бы в такую быдлятину. Или же он только со мной себя так вёл? У меня не было представления о том, насколько Люси важна мужская красота, хотя она определённо была эстеткой. А если он вёл себя так только со мной, то тогда это был конечно именно тест. Но какова была его цель? Стоп. А не подстроила ли это сама Люси? Она вполне бы могла. В своё время она же подливала мне какое-то сильно возбуждающее средство в воду.

И это кресло с грамотно установленным светом, которое театрально вспыхнуло в нужный момент - разве это не элемент некоего шоу? О Господи... Да я похоже участница Игры, только в другом формате и на то, что я сейчас буду предпринимать ставят денежные суммы... И Люси, наверное, тоже делает ставки. Она наверняка в курсе... Впрочем, нет, вряд ли. Она действительно была тогда расстроена... Или же это театральная игра? Да кому здесь можно верить вообще?!

Сразу вспомнился Роман Станиславович. Пожалуй, он был единственный человек тут, которого я совершенно не боялась. Он обязательно бы помог мне, я была в этом уверена. Почему же он уехал? Почему оставил меня здесь одну? Неужели этот мерзкий старик имеет такую сильную власть над ним?

Что я несу, Боже... Какая власть над ним? Этот Роман Станиславович был, конечно, со всеми в сговоре, и на меня ему на самом деле было плевать, он просто один из работающих на Клуб людей, который, получив задание, блестяще его выполнил. Наверное, сейчас он обо мне даже и не вспоминал. Яхта давно уплыла... Названная в мою честь... Я горько усмехнулась.