НекроХаник (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 5

***

На другом конце земного шара на посыпанной песком дорожке замерла немолодая женщина в белом балахоне. Она стояла, подобно выточенной из мрамора скульптуре, мрачно разглядывая цветы прямо перед собой. В лунном свете кусты роз выглядели, словно колючие тени, вырезанные неведомым безумцем из черной бумаги. Ломанные линии, зло пронзающие окружающий мир шипы.

Прошуршал песок, рядом с хозяйкой сада остановился слуга.

— Госпожа Далия, вы звали?

— Наджи, нам придется похоронить тени прошлого.

— Прощу прощения, я не совсем понимаю вас.

Обернувшись, Далия посмотрела на склонившего голову верного цепного пса, после чего указала тонким пальцем на один из цветков:

— Посмотри внимательнее. Ты должен увидеть это сам, дабы принять предначертанное.

Осторожно подавшись вперед, Наджи приблизил лицо к кусту, застыв рядом с распустившимися цветами. Затем принюхался, потрогал один из бутонов и выпрямился:

— Эта ветка засохла, госпожа.

— Именно. Куст, взлелеянный самим намибом Ясиром, засох. Но не осыпался… Еще мой прадед предупреждал, часть силы была дарована отступниками неверному. С ним встречались, заключили пакт о ненападении. И соблюдали условия соглашения все долгие годы. Очень долгие годы, Наджи… Но неверный умер, а сила его осталась. И может впустить в мир дэвов… Но договор больше не действителен и у нас теперь развязаны руки.

— Сила? Наш клан служит истинной вере и защищает ее от врагов. Но никто из нас не способен говорить с духами!

Горько улыбнувшись, Далия подтвердила это:

— Да. Чужак — мог. А мы — утратили дарованное нам знание… Каждый из этих цветков связан с нашими братьями. И каждый год все больше кустов погибает вслед за ушедшими за черту защитниками. Погибает и рассыпается в прах. Лишь один остался мертвым предупреждением. То, что невозможно — случилось. Мертвец оставил часть проклятой души далеко на севере. И кто-то продолжит его дело.

Покосившись на мертвую розу, Наджи уточнил:

— Если неверный умер, то его ученик не связан теперь какими-либо обязательствами. И может творить любое зло, какое сочтет выгодным для себя.

— Именно… Поэтому утром ты отправишься в путь. Я дам тебе все необходимое для поисков. Ты найдешь его, Наджи. Найдешь и уничтожишь.

***

В палате было холодно. Сосед по койке жаловался, что в центральной земской больнице на Тихановской топили намного лучше. А в местном отделении хорошо еще, что больные не позамерзали скопом. Потому как руководство попыталось переоформить бумаги на фабричную больницу, да поторопилось. Из-под старого начальства ушло, новое изношенное здание и больных на баланс не взяло. И хотя в газетах историю уже неоднократно обсасывали, но толку было мало. Власти ждали, когда ситуация сама-собой разрешится. Либо промышленники без дополнительных преференций влезут в ярмо и выделят средства на еще один «вспомогающий» проект. Либо кто-то окочурится, дело перейдет из разряд административных в уголовные и тогда уже князь нерадивым управленцам головы посшибает.

Пока же народ мерз, хлебал жидкую баланду и пытался не отправиться на тот свет. Крыша над головой есть и снегом не заметает — на том спасибо.

Сергей кутался в утащенное с пустующей кровати тонкое одеяло, изредка выползал в коридор. Но большую часть времени проводил у окна, хотя оттуда и сквозило. Стоял, смотрел на заснеженный темный город и пытался окончательно принять новую реальность.

Имя у него оказалось тем же. Правда, переиначенным на местный лад, с «и» в конце. Сергий. Сергий Макаров. Пятнадцати лет отроду, вроде бы как даже очень дальний родственник вице-адмирала Макарова. Правда, Степан Осипович больше по морям-океанам плавает, а вот его дальняя кровь подалась в купечество, разорилась, да в итоге пошла по миру. Отец с матерью и младшими сестрами в итоге уехали в Сибирь, соблазнившись посулами хорошей жизни у троюродного дядьки. А старшенького оставили на бабку, которая помыкала нежданной обузой, пока не перебралась в мир иной.

В наследство Сергию достались обрывки воспоминаний о голодном детстве, работе за гроши «в людях», потом службу помощником приказчика в Дубровке. Год назад хозяин указал на дверь, потому как свои дети подросли и было кому дело перенимать. Пришлось костлявому подростку подастся на заработки к строителям. Благо, район Малых Горок активно реставрировали и новые здания возводили, вот и прибился к ватаге шабашников. Круглое таскал, квадратное катал, брался за любую работу. Но последние пару месяцев старший в бригаде начал самых забитых и бессловесных безбожно при зарплате обсчитывать, что возмутило парня. И, судя по аккуратно уроненным на голову лесам, правдолюбца решили публично наказать. Счастье еще, что в больницу загремел, а не на кладбище.

В остальном — Сергий уже закончил ревизию полученного в качестве подарка «имущества» и теперь пытался понять, насколько удачно у него может сложиться будущее.

С одной стороны — жив, относительно здоров. Это уже плюс. Просто огромный плюс, особенно если вспомнить, как пытался втянуть хотя бы каплю кислорода в другой жизни. Пусть не красавец и не гигант, среднего роста, белобрысый и мосластый, без серьезных проблем со здоровьем. Голову иногда кружит, но это последствия сотрясения и с каждым днем все меньше беспокоит.

Вторым плюсом — доставшая в наследство память. Вполне возможно, что дух прежнего хозяина действительно покинул этот мир и лишь усилиями некроманта оболочку удалось удержать на грани клинической смерти. Но память худо-бедно сохранилась. Правда, в каких-то черно-белых картинках. И ощущение, словно ты чьи-то конспекты под подушку припрятал. Найти нужное — та еще головоломка. Да и прочесть текст — это одно, а вот принять, как свои собственные знания — совсем другое.

Хотя, насчет памяти, то в где-то на задворках притаились воспоминания еще и господина Зевеке, бывшего советника Департамента Сыска. Причем его наследство приходится восстанавливать буквально по крупицам, чтобы не свалиться от жесточайшей мигрени. Но — Сергий копал, методично, как обычно привык разгребать доставшийся в наследство бангалорский кривой код. На прогулках вдоль коридора, стоя у покрытых морозными узорами окон. Потому что данное обещание рано или поздно придется выполнять, и сделать это надо аккуратно, не вляпавшись по выходу из больницы в какую-нибудь неожиданную неприятность. Мир-то по ту сторону другой. Совсем другой…

Стоит начать с того, что эта Российская Империя катится по собственным историческим рельсам чуть не со времен Рюрика. Именно тогда на Русь пришли первые кудесники, спасаясь от преследования в Европе. Смешались с волхвами, поддержали князя и его семью. И в итоге сплелись в необычный симбиоз с будущим государством, построенным на стыке церковных догматов, старых верований и того, что иномирянин назвал для себя магией. Правда, деталей особо Сергий Макаров толком не знал, а память некроманта про старые времена в основном давала обрывки цитат по европейским трактатам уже позднего средневековья, поэтому историю империи явно придется в библиотеке отдельно читать. Сейчас же хватало того, что отпечаталось после церковно-приходской школы. Рюрик основал первое княжество, которое в итоге вылилось в Великий Новгород. Причем одна ветвь владык государства отстаивала западные рубежи и пыталась продвигать экспансию на север и юг, а другая часть семьи активно сначала бодалась с Чингизами, потерпевшими ряд сокрушительных поражений от усиленной ведунами дружины, а затем породнилась с хивинцами и Сибирь осваивала уже с опорой на поддержку кочевников. По итогам — верховенство осталось за императором, перенесшим главную столицу в Нижний Новгород, а в старом городе остался родственник, ведущий формально независимую политику. Два центра силы в империи, возможность балансировать между внутренними и внешними проблемами. Князь Новгородский, Мстислав Святославич с европейцами контакты близкие поддерживает и при случае разного рода интересные идеи на публику вбрасывает. А уж Иван Второй — опора и надежа государства, столп самодержавия. Но живут душа в душу, этого не отнять. А иначе соседи сожрут.