НекроХаник (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 45

— Значит, в нашу пользу?..

— Именно. Кроме того, можно уже сообщить о подписанном соглашении с Российской Империей. Вы настолько хорошо руководите новым отделом, что на стажировку готовы прислать лучших студентов от соседей. Значит, наши методы себя прекрасно зарекомендовали и служат для надежной защиты горожан от любых неожиданностей.

Такой взгляд на произошедшее небожителю понравился. Дитт даже чуть ослабил узел галстука и уже благожелательно проворчал:

— Сами хотите перед прессой выступить?

— Что вы, сэр. Я косноязычен. Да и не мое это дело, мелькать перед репортерами. Но мой начальник, господин Гап, уже подготовил необходимый отчет и выжимку из оперативной сводки. Мне кажется, он сможет куда более профессионально представить нужные факты и окажет поддержку вам в этом вопросе.

Сидевший рядом серой мышью Сэмуль Гап тут же зашуршал листами и подал голос. Похоже, разноса удалось миновать, а уж доклад победный представить, так это без проблем:

— Совершенно верно! Погибших нет, волнения пресечены в зародыше, опасный артефакт изолирован без потерь среди сотрудников полиции. Уже завтра карантинная служба заканчивает проверку пострадавшего квартала и жизнь вернется в привычное русло!

Через пять минут довольный жизнью сыщик неспеша спускался по лестнице. Руководство еще как минимум час будет готовить выступление, потом встреча с журналистами. Так что до вечера вряд ли побеспокоят. И можно заняться чем-то действительно полезным. Например, попытаться раскрутить следы второй ауры и составить слепок для опознания. Идиот-демонолог уже опознан. А вот второго зацепить так и не удалось. Это может в будущем создать проблемы. Стаффорд не любил, когда у него под ногами путаются неизвестные враги. А человек, способный за день организовать эвакуацию ублюдка, за которым охотилось все криминальное дно Лондона — это опасный человек. И его желательно знать в лицо.

***

Вагон неспешно постукивал на стыках рельс, размеренно кренясь на очередном повороте. Сергий сидел на жесткой скамье и разглядывал в окно проплывающие мимо редкие группы деревьев. От Старой Руссы до Кневиц по бокам железной дороги тянулись в основном болота, на которых мало что росло. Кустарник, проплешины с темной водой, кое-где хутора, вцепившиеся в редкие клочки сухой земли. И легкий мандраж, от которого никак не получается избавиться. Все же несостоявшийся некромант едет не в гости к друзьям. Наоборот, эта поездка запросто может так и закончиться посреди болота. Если не повезет.

На маленькой станции парень быстро договорился с колоритным дедком, заплатив рубль за проезд до хутора староверов. Дед Михась с удовольствием рассказывал щедрому пассажиру о местном житье-бытье, изредка понукая флегматичную лошадку по дороге домой.

— Так-то у нас тихо, да. Это в Кневицах обычно народ по воскресеньям борогозит. Как мужики с торфянников выходной отметят, так все друг друга за бороды норовят оттаскать. Староста уж было хотел даже рюмочную закрыть совсем, да потом снова открыл. Что поделаешь, надо добрым людям пар-то спустить, а куда пойдут? Ну и деньги с шинка в казне остаются. На них и дорогу поправили, и церкви новую крышу сладили. Вот и терпят.

— И что, больше никаких развлечений?

— Да и откуда бы? По хуторам в основном староверы, уже лет сто как осели или поболе, — затянувшись самокруткой, Михась сдул дымной струей нахального комара и продолжил: — А у них все, почитай, семейные. На службу — регулярно. В работе справные. А гулеванить — это не, это уже артельщики. Кому как деньги понадобились, те идут жилу рвать. Торф, он ведь дураков любит. Чтобы с лопатами и тачками сутками горбатились. Потом шальные деньги получат, отметят и снова без гроша в кармане. Такое это дело, затягивает…

Почесав спутанные волосы, похожий на сухонького гнома возница решил чуть разбавить грустную картину:

— Но вы, мил-человек, не думайте всякого. У нас обычно хорошо. Иногда даже разные важные господа приезжают. То землю перемерять и наделы поправить. То еще чего полезного в болотах покопать. А пока Герман, батюшка, был жив, так заглядывал обязательно. Раз в полгода бывал, да. Хороший человек. Как и вы — рупь за дорогу всегда давал и заклятье на погосте проверял, чтобы никакая дрянь не завелась. Старший Борейша очень его уважал, да. Сурьезный человек был, господин некромант. И, выходит, друзья у него тут жили, раз не забывал нас… Знали хоть его?

— Господина Зевеке? Знал чуть-чуть. По его просьбе и еду. Хотел, чтобы я кое-какие бумаги на хутор завез… И жалко его, согласен. Мечтал к нему в ученики податься, да не успел.

— Ученики? Это было бы хорошо. Кто за погостом-то теперь присмотрит? Батюшка у нас уже тоже старенький, из поселка почти и не показывается.

Так, за разговорами о погоде, ценах на урожай и прочими мелочами доехали до места. Приподняв драный треух, дед Михась уточнил:

— Если что, то я еще лошадь поить буду, очень уж вода здесь хорошая, железом не отдает. Так что еще с полчаса вон у колодца постою. Если вдруг с Борейшами на ночлег не сговоритесь, так могу у себя устроить. Я чуть дальше, ближе к осиннику дом поставил. Ну и завтра уже снова в Кневицы.

— Спасибо, понял. Если что, обязательно подойду. Вон, как раз хозяева уже к калитке идут.

По присыпанной мелкими камушками дорожке в самом деле шел молодой мужчина в белой холщевой рубахе. Поздоровавшись, Сергий спросил:

— Где я могу Пахома Никифоровича увидеть? Малахий Венедимович просил кланяться, гостинцы прислал и просьбу небольшую.

— Отец сейчас корову обихаживает. Пойдемте, провожу.

Помахав на прощание любопытному вознице, гость пошел вслед за старовером. Завернув за сложенный из тяжелых бревен дом, Сергий с интересом огляделся. Задний просторный двор с невысоким забором, пара больших сараев и огромная поленница под навесом. Из правого коровника донеслось мычание, потом в распахнутые ворота выглянул седой старик с темными глазами и крючковатым носом. Пахом молча подождал, пока гость с поклоном вручит небольшой конверт, распечатал и быстро прочел короткое письмо. Жестом приказал сыну забрать маленькую корзину, в которой лежали гостинцы. Подождал, пока останутся вдвоем, затем спросил, растягивая слова в местном говоре:

— Заачем тебе ведьма, маалец? Маарта гостей не жаалует. Совсем на свет белый злобится. Сила не вернулаась, вот и копит гаадость внутри.

— Герман Ерофеевич просил проведать. Наказ его нужно исполнить.

— Ученик, что-ль? — старик недобро нахмурился.

— Нет, господин Зевеке не брал учеников. Хотя я надеялся, что через пару лет сумею все же договориться. Кое-что почитать давал, присматривался. На работу к господину Кулияру устроил в библиотеку. Но не сподобил господь, умер господин советник. Хотя наказ дал перед смертью.

Судя по тому, как разгладились морщины на лице главы общины староверов, Сергий ответил правильно. Знал Пахом о том, что не было учеников у некроманта. И от библиотекаря явно весточку получил заранее. Так что первоначальную проверку гость прошел.

— Умер, да… Сейчас обед. Я Ваарьку кликну, она сведет. С Мартой саам будешь дальше беседы раазводить. Но только учти, маалой… Мы с ведьмой границы знаем. Мы ее тропки не трогааем, гостей богатых провожааем. И она с наами по вежеству обходится. А твои дела — твои проблемы. Если что поперек устроишь, таак даже отпеть будет некому. Таам на болотах — ее влаасть.

— Понял. Не дурак.

— Тогда пошли. Чтобы к вечеру на месте был.

Тропка была приметная и шагалось по ней легко. Хотя без проводника можно было запросто заплутать и свернуть куда-нибудь в сторону. Потому что по местным кочкам явно ходили люди и много. Может, ягоду собирали. Может еще какими делами-заботами промышляли.

Невысокая девчушка лет десяти в красном сарафане семенила впереди босиком, изредка оглядываясь. Худенькая, с тонкой косой и веснушчатым лицом, напоминала лисичку. Такую же быструю, легкую на подъем и при этом с хитринкой в глазах. Наверное, хотела пораспрашивать гостя, но Сергий шел следом задумчиво, прислушиваясь к окружающему. В груди будто образовался ледяной ком, отзываясь тенями страха на бесконечное болото вокруг. Высокая осока, изредка торчащие изогнутые стволы деревьев. Бесконечный злой комариный хор над головой. И жаркое солнце, разогнавшее легкий туман над темными пятнами воды.