Проклятый лес (СИ) - Зволинская Ирина - Страница 9

— Благодарю за помощь, — кивнул ей господин Холд на прощание, на краткий миг задержавшись у её рабочего места. Я шла позади и, чтобы ненароком не задеть его сделала шаг в сторону, но он развернулся и неожиданно взял меня под руку.

— Осторожно, — сказал мне мужчина.

— До свидания, господин маршал, — крикнула девушка нам вдогонку.

— До свидания! — ответила за отца Элизабет.

Пожалуй, еще никогда я не была так близко к Холду-старшему. Мы шли нога в ногу, и его горячая ладонь на моей руке нервировала меня.

Эдриан вел нас, вероятно, каким-то другим путем, потому что эти коридоры были значительно параднее и шире, чем те закутки, по которым мы поднимались ранее. Большая мраморная лестница, на которую мы вышли через некоторое время подтвердила мои догадки, и я поняла, что в больницу мы входили через служебный вход.

Центральный же холл поражал имперским размахом, обилием золота в интерьере и огромным портретом молодого императора Александра на одной из стен.

— Скоро вы сможете увидеть Александра лично, — заметил господин Холд мой интерес.

— С нетерпением жду этой встречи, — я аккуратно высвободила руку, продолжая рассматривать портрет.

Тяжелый взгляд императора был поразительно передан художником, и единственное чувство, которое вызывало это изображение — желание оказаться от него как можно дальше.

«Совсем как Холд», — промелькнула мысль, и я внимательнее присмотрелась к маршалу.

Я никогда не интересовалась политикой и если и видела фотографии Александра в юности, то не особенно их рассматривала. Но сейчас сходство двоих мужчин поразило меня, и я застыла, лихорадочно вспоминая степень близости Холдов к императорскому роду.

— Алиана? — выгнул бровь маршал.

— Скажите, господин Холд, вам никогда не говорили, что вы почти копия Александра?

Он расхохотался.

— Вы потрясающе аполитичны, дорогая, — ответил мужчина, и это обращение неприятно резануло слух. — Говорили, и не раз, но в этом нет ничего удивительного — я прихожусь ему троюродным племянником.

Я кивнула, принимая объяснение. Сонный дежурный открыл нам дверь, и мы вышли на улицу.

Шел дождь. Молчаливый охранник раскрыл над нами зонт, а сам стойко шел рядом с непокрытой головой. Элизабет юркнула под второй зонт к его коллеге, и мы, ускорив шаг, направились к двум одинаковым автомобилям — маршала и его охраны.

Дорога до столичного особняка Холдов не была долгой. Крошечный дом приветливо распахнул свои двери, встречая нас. Недвижимость в центре Вирджинии стоила баснословно дорого, и я не питала никаких иллюзий на счет скромных размеров городского дома маршала. В отдельностоящем особняке в центре столицы не было ничего скромного.

Две горничные, удивительно улыбчивые и бойкие для двух часов ночи, проводили нас с Элизабет в спальни. Я легла в кровать, но сон не шел. Меня мучила жажда и, несмотря на некоторую скованность из-за отсутствия в еще не знакомом мне доме госпожи Дианы, я решила не тревожить Лиззи и самостоятельно наведаться в кухню. Тем более шум давно утих, и все обитатели дома разошлись по своим спальням.

Взяла из шкафа халат, потуже затянула атласный пояс и вышла из комнаты. Кухня нашлась сразу, всё же дом этот был не в пример меньше поместья в Южном.

Залпом осушила стакан, поставила его в мойку, выключила свет и вернулась в коридор. От усталости свернула не в ту сторону — это я поняла по горящему свету в открытой настежь комнате. Кабинет или библиотека, судя по стеллажам с книгами, которые я могла видеть из коридора.

Если бы я и была любопытной, то и тогда не стала бы заглядывать внутрь. Слишком опасным казался мне хозяин этого дома. Сердце застучало, и я сделала шаг назад, чтобы, не дай Бог, не потревожить Холда, если он действительно там. Локтем задела картинную раму в коридоре. Звук был не громким, и всё же маршал услышал.

— Заходи, — громко сказал мужчина, наверняка спутав меня с кем-то из слуг.

«Нет уж, спасибо», — поёжилась я от перспективы провести с Холдом-старшим несколько минут наедине и тихонько шагнула обратно в сторону кухни, но господин Николас окрикнул меня.

— Ну же, Алиана. Или тебе нечего спросить?

Кровь прилила к щекам, мысли лихорадочно заметались в голове. У меня было множество вопросов и странная уверенность в том, что ни на один из них я не получу честного ответа. Я чувствовала себя маленькой глупой мышью, которую матерый кот пригласил на званый ужин, вдоволь до того наигравшись.

И всё же я пересилила страх.

Окинула себя придирчивым взглядом. Тонкий халат, пусть и длиною до пола, выглядел фривольно для беседы с мужчиной, а завязанный на манер банта пояс навевал ассоциацию с подарочной лентой.

Как будто гостья готовилась стать главным блюдом на праздничном столе.

«К черту!» — решила я и вошла.

В кабинете пахло табаком и кожей. Господин Холд сидел на темно-зеленом диване в углу комнаты и задумчиво вертел в руках бокал со льдом и чем-то бурым на дне.

— Ты очень напугала меня сегодня, девочка, — заметил мужчина и рукой указал мне на кресло напротив. — Садись, — приказал он, и я послушалась.

Присела на краешек, отмечая гладкость дорогой кожи под рукой, бросила взгляд на зеркальную дверцу, вероятно, бара и на отражение теперь уже пустого коридора в ней.

А затем прямо посмотрела на господина Николаса.

— Спрашивай, — небрежно разрешил он и сделал глоток.

— Зачем вы удочерили меня? — не стала я разводить политесов.

Холд недовольно поморщился.

— Алиана, — укоризненно покачал он головой, — не заставляй меня разочаровываться в вашем пансионе. Говорить прямо — немыслимо при императорском дворе.

— Я никогда не мечтала о дворцовой жизни, — упрямо ответила я.

— До весны ты как раз успеешь пересмотреть свои желания.

— И даже то, что Бонкам запрещено являться ко двору, не станет мне помехой?

— Не только ко двору, но и покидать Эдинбург, — поправил меня Холд. Но это и есть ответ на твой первый вопрос, — усмехнулся мужчина. — Ведь ты больше не Бонк, тебя это не касается.

Наверное, я слишком устала, перенервничала и была чересчур возбуждена, потому что не смогла сдержать сарказма:

— Да вы моя крёстная фея! — зло процедила я. — Осталось получить хрустальные туфельки и бежать на свидание с принцем. Жаль только в полночь карета превратится в тыкву! — резко поднялась с кресла.

Полы халата раскрылись, открывая ноги.

— Сядь, — тихо сказал маршал, и что-то в его голосе заставило меня беспрекословно выполнить приказ. — Твои родители, Алиана, просили забрать тебя еще в мой первый приезд в Эдинбург. Тогда я решил, что отрывать маленького ребенка от семьи было бы слишком жестоко, но теперь жалею об этой уступке собственной совести. Вы похожи на норовистую кобылку, — взгляд его коснулся моих колен, — пусть и весьма симпатичную.

Я ничуть не оскорбилась, но нервно поправила халат, хоть этого и не требовалось — всё было прикрыто.

Зачем родителям было отдавать меня? Даже если бы мама вдруг захотела для меня жизни вне леса, с чего бы второму лицу государства брать на воспитание дочь фактически имперских изгнанников?

Напрягла память, вспоминая редких гостей крепости. Неужели я могла не запомнить Холда-старшего? Когда Лиззи представила меня отцу, я еще несколько дней ходила под впечатлением, оглядываясь по сторонам в страхе случайно встретить его в огромном поместье.

Но зачем ему обманывать меня?

— Вы были в Эдинбурге?

— Судя по всему, вы ничего не помните об этом визите? — поймал он мой недоверчивый взгляд. — Это не удивительно, вы были совсем крохой. Финансовое состояние вашей семьи много лет остается плачевным, запрет выезда не оставляет практически никаких возможностей это поправить. Ни вы, ни ваши братья, не имеете никаких перспектив. Я отнюдь не альтруист, и согласился помочь Бонкам в обмен на некоторую помощь со стороны Эдинбурга, но… — он чуть наклонил бокал, наблюдая за тем, как тягучая жидкость омывает кубик льда, — я вовсе не монстр, Алиана. Что бы ты себе не напридумывала.