ГД. Книга четвертая (СИ) - Звездная Елена - Страница 60

Лорд Арнел непонимающе взирал на меня, я же, тяжело вздохнув, устало пояснила:

– Елизавета Карио-Энсан, как и герцог Карио понятия не имели о том, что Лаура создала своего Зверя, для, так сказать «грязной работы». Но вот об опасности Зверя Елизавете известно было, именно поэтому она напала на трансформировавшегося лорда Гордана. А теперь вопрос – откуда Елизавете было известно, что представляет собой Зверь и как можно убить его?

– Тренировки? – глухо предположил дракон.

– Тренировки, о которых не было известно даже ОрКоллину, потому что в ином случае он вмешался бы, – подтвердила я.

– Почему? – хрипло спросил лорд Арнел.

Мне не было известно, что знал лорд Арнел об истории оборотней, и по факту я сама знала немного, а потому просто повторила слова леди Эмбер:

– «Вы никогда не интересовались причиной, по которой все племена оборотней, вдруг объединились в единое государство? Потому что однажды проснулся Зверь».

– Эмбер Энсан? – мгновенно догадался лорд Арнел.

Я кивнула.

Несколько секунд дракон молчал, затем медленно проговорил:

– Таким образом, мы приходим к выводу, что герцог Карио тренировал дочерей используя в качестве подопытного… себя?

Лишь молча посмотрела на лорда Арнела. Я не знала, верны ли мои предположения, но:

– Лаура Энсан превосходно знала, как можно управлять Зверем. Вы видели это так же, как и я…, впрочем, вы вели допрос гораздо дольше, а значит и известно вам более чем мне. Эмбер Энсан, узнав о появлении Зверя в Вестернадане, сказала: «Вам нужен мой отец». А Елизавета Карио-Энсан, несмотря на то, что обучение ее было куда более щадящим, чем у ее сестер, мгновенно определила, что перед ней чужой Зверь и атаковала его. Атаковала зная, как следует атаковать. Сопоставьте факты, лорд Арнел.

Дракон сопоставил.

Но оставалось одно «но».

– Это его родная дочь, Анабель, – мягко произнес лорд Арнел.

Я поднесла чашку к губам, сделала несколько медленных глотков, и тихо сообщила:

– Леди Эмбер сказала одну примечательную фразу «отец позаботился о том, чтобы все тайны мы унесли с собой в могилу». Скажите, вам удалось допросить Лауру Энсан?

Лорд Арнел выдохнул хриплое:

– Нет.

А затем, нехотя признался:

– Мы можем заставить говорить, но… как бы вам это помягче сказать, Анабель… – секундное молчание и Арнел сказал прямо: – Каждый ответ убивает ее. Я молча отсалютовала дракону чашкой с уже почти допитым чаем и сообщила:

– На этом все, лорд Арнел.

Дракон даже не пошевелился. Я не торопила, прекрасно понимая, что перед ним сейчас стоит весьма глобальная проблема, по сравнению с которой наши личные взаимоотношения попросту меркли.

– Если… а это скорее всего так, вы правы, то вас попытаются убить в самое кратчайшее время, Анабель, – и дракон выразительно посмотрел на меня.

Пожав плечами, тихо ответила:

– Слишком поздно меня убивать. Все что я могла сделать, я уже практически сделала. Процесс трансформации драконов с полным сохранением вашего сознания уже отработан на трех драконах и сбоев нет. Я систематизирую имеющуюся информацию в течение суток и ожидаю вас или лорда Давернетти завтра к пятичасовому чаю. С момента передачи всех наработок по трансформации, мое убийство потеряет всяческий смысл. Усмехнувшись, лорд Арнел с нескрываемой иронией поинтересовался:

– А вы полагаете, что герцог Карио сможет каким-либо образом узнать о том, что вы составили для нас схему сознательной трансформации?

– Конечно, – я не сдержала несколько язвительную улыбку, – ведь завтра утром, во всех утренних газетах Вестернадана появится потрясающая новость о том, что мисс Анабель Ваерти передала все научные труды достопочтенного профессора Стентона мэрии вашего замечательного города.

Абсолютно все.

Дракон промолчал, пристально глядя на меня.

Затем медленно, словно раздумывая над каждым словом, произнес:

– Вы столь разумно говорите о делах, столь далеких от ваших чувств, что это каждый раз неизменно вызывает смесь восхищения, уважения и вместе с тем недоумения. Я давно осознал, что к вам не так легко подобраться, как мне хотелось бы. Иногда кажется не хватает лишь одного движения, прикосновения, признания, и вы шагнете навстречу мне. Но каждый раз, что бы я не предпринимал, ваш ответ неизменен, и вы говорите уверенное нет.

Мое напряженное молчание было ему ответом.

– Более того, – продолжил лорд Арнел, – с каждым разом ваше «нет» становится лишь увереннее и решительнее.

Он умолк, все так же глядя на меня, а затем задал вопрос, который однажды уже прозвучал из его уст:

– Анабель, что вы видите, глядя на меня?

Опустив взгляд, тихо ответила:

– Я вижу хищника, лорд Арнел. Дикого зверя. Неудержимую стихию. Внешне вы истинный аристократ, надменный, могущественный, идеально воспитанный, с лоском присущим лишь аристократии и властностью, что читается в каждой черте вашего лица, в каждом вашем движении, но внутри вы хищник, безжалостный, непредсказуемый и неудержимый. А потому да, вы правы, с каждым разом мое «нет» лишь преисполняется решимости. Однако…

Я подняла взгляд на дракона, и с тяжелым вздохом произнесла:

– Однако, могу вас утешить, лорд Арнел, отныне, вам будет уже совершенно не до меня. Вас ждет смертельная дуэль с тем, кто так похож на вас.

– Завуалированное оскорбление? – осведомился дракон. – Браво, мисс Ваерти, мы с вами выходим на новый уровень отношений – это интригует.

Но я не стала принимать этот вызов.

– Благополучия вам, лорд Арнел, – вежливо попрощалась я.

Странно усмехнувшись, он посмотрел мне в глаза, и произнес:

– А пожелайте мне лучше себя, Анабель, вот это действительно будет хорошим пожеланием на недолгое время нашего расставания.

Драконы никогда не меняются.

– Прощайте, лорд Арнел, – холодно ответила ему.

Дракон поднялся и отвесил издевательски-церемонный поклон.

Покинув мою спальню, он вернул целостность сломанной двери, и ею тут же воспользовались миссис Макстон и доктор Эньо. И им обоим хватило такта никак не прокомментировать слезы, застывшие в моих глазах.