ГД. Книга четвертая (СИ) - Звездная Елена - Страница 33

Спустя примерно час, когда я уже даже сделала несколько глотков отвратительного поила, представляющего собой настоящий бесконечно вонючий ром, коей профессор Стентон брезговал использовать даже во время опытов в качестве материала для горелки, и сбор трав, среди которых я различила разве что смолу гваякового дерева, и магически удалила лауданум. Не составило труда понять, что для меня заказал мистер Илнер – настойку от ревматизма. В некоторых отдаленных частях империи опиум все еще оставался гораздо более дешевой заменой алкоголю, и для меня стало неприятным открытием то, что здесь его все так же использовали. В столице опиаты, как и их условно-лекарственные формы, такие как опиум и опиумная настойка на спирту – лауданум, были запрещены после ряда исследований, доказавших наносимый вред и нетипичное привыкание, а также последующую еще более нетипичную тягу пациентов к данным веществам.

Очень долго доктора, ученые и маги вели борьбу в стремлении запретить на государственном уровне открытую торговлю наркотических «лекарств», но достичь успехов удалось лишь с приходом к власти императора Вильгельма Дайрела. И исключительно по одной причине, которая доводила до бешенства профессора Стентона – для оборотней единократный прием подобных препаратов становился фатальным. На драконов опиум не действовал вовсе, люди на ранних стадиях использования опиатов еще могли подавить в себе тягу к «восхитительным лекарствам от всего», а вот оборотни, употребив лишь раз настойку от кашля с добавлением лауданома, становились зависимы настолько, что начинали неотвратимо угасать и спасти их не представлялось никакой возможности. Достав блокнот, я сделала для себя пометку о необходимости поговорить на данную тему с доктором Эньо. После недолгого размышления, добавила в эту строку и лорда Арнела. Вероятнее всего, если опиум применяют в кабаке Хромая кобыла, значит его используют и в других подобных заведениях. Опиум дешевле, опьянение он дает практически сразу, а потому выпивший подкрашенную крепким чаем воду с добавлением капель лауданома, вовсе не ощутит разницу между суррогатом и джином. Особенно если добавить в это поило самый вонючий ром для запаха.

– Эй, мэм, еще налить? – невежливо крикнула одна из разносчиц.

Отрицательно покачав головой, я получила негодующий взгляд в ответ, но гнать меня никто не стал – я занимала самое непрезентабельное место в кабаке, на него в любом случае никто не претендовал.

После окрика разносчицы, на меня с пьяной тревогой взглянул мистер Илнер, я кивнула в ответ, демонстрируя, что я в полном порядке, а вот мой конюх, боюсь уже нет. Увы, мы выбрали не самое лучшее время для поиска ответов. Нет, возниц в кабаке сегодня было много, очень много, кэбмены забегали, выпивали «горячительного», обменивались последними новостями и спешили далее в путь – несмотря на закрытие центра города, необходимость кормить лошадей оставалась, так что надолго никто из кучеров не оставался. Зато с каждым был вынужден выпивать мистер Илнер, и вскоре он уже с трудом сидел, отчаянно держась за край барной стойки, и выслушивая новости от очередного «заскочившего передохнуть». И это притом, что каждую из поданных ему кружек, я избавляла от лауданума. Позднее, заметив, как две пошатывающиеся разносчицы, уже не слишком скрываясь, наливают каждая в свой кувшин капли из пузырька темного цвета, я уничтожила и его.

И вот тут произошло неимоверное. Подавальщицы, воззрившись на пустые бутылочки темного цвета, осознали, что в них пусто, потому как ни одной капли ни в один из кувшинов не упало, и обернулись к кому-то, кого я не видела со своего места. Из глубины кухни к ним вышла миссис внушительных габаритов, отвесила по подзатыльнику каждой и… в кабаке что-то изменилось. Я ощутила это легкой дрожью магического поля, но это я, я маг, да и сидела близ несущей стены данного здания, а вот более никто ничего не почувствовал. Грубая кухонная хозяйка, вернулась с пятью пузырками из темного стекла, сунула понурым разносчицам, и чинно удалилась. Вот только… проход, открытый несомненно ею, закрыт не был.

И на меня обрушилась сложнейшая дилемма – я могла спуститься и отправиться на кухню, в стремлении обнаружить тайник, или же остаться на месте, присматривая за мистером Илнером, которого откровенно опасалась оставлять одного. Страх за родного человека пересилил любопытство. А дальнейшее сидение близ окна, через щели в котором на мой стол залетал и опускался снег, натолкнул на определенные умозаключения – лаунданум хранили в тайнике. Магическом тайнике. А значит, можно было предполагать, что опиаты все же были запрещены в Вестернадане. Это несколько обелило драконов в моих глазах, но и вынудило вспомнить о том, что несмотря на все запреты, здесь процветала кража детей и торговля как детьми, так и наркотическими средствами.

И вдруг, совершенно внезапно, ситуация стала развиваться самым невероятным образом. Распахнулась дверь в кабак «Хромая кобыла» стремительно вошел дракон внушительных лет, на вид ему было что-то около пятидесяти пяти, возможно шестидесяти. Черная полицейская форма с минимальным количеством значков отличия, что свидетельствовало о нахождении в весьма низком чине, темно-коричневые волосы с проседью, зачесанные назад и взгляд, который никак не вязался с обликом этого мистера, которого я, откуда-то точно знала. Я знала его! Узнала в тот миг, когда к нему подошла одна из разносчиц и вопросила, чего желает столь уважаемый клиент, джин или виски?

И выражение его лица изменилось.

Мгновенно исчезла живость и даже какая-то звериная скорость в движениях, лицо приняло благообразный вид, плечи несколько ссутулились… Это был администратор! Администратор, работающий в управлении полиции! Дракон, стоявший на входе и имеющий все сведения о передвижениях полицейских, о посетителях… да обо всем! И он был не просто осведомлен, у него вообще целая учетная книга имелась!

Я ощутила, как сердце пропустило удар.

И когда полицейский, сделав заказ разносчице, огляделся и увидел мистера Илнера, мое сердце пропустило второй удар. А на лице чудища появилась улыбка. Чудовищная улыбка монстра, так не вязавшаяся с наличествующим лицом, так явственно продемонстрировавшая что это лицо – всего лишь маска.

– Мистер Илнер! Ко мне! Живо! – воскликнула я, подскакивая с места.

И администратор полицейского управления мой голос узнал тут же.

Стремительный, чудовищно-быстрый поворот головы, и в драконьих глазах вертикальный зрачок расползается кругом, вспыхивает алая радужка, и стремительно меняется сам Зверь – увеличиваются плечи, выпрямляется спина, и оскал… он издевательски ширился, обнажая белоснежные не свойственные подобному возрасту зубы и острые, присущие лишь оборотням, клыки. А в каждой из рук клерка появляются острые метательные кинжалы.

И мы оба знали, на кого будет направлен их удар и в чью сторону они совершат свой смертоносный полет.

– Subordinationes! – мой крик прозвучал одновременно со свистом вспоровших воздух кинжалов.

Клинки, сверкнув искажаемым магией металлом, ушли на фут вверх, воткнувшись в столб близ которого сидел мистер Илнер, и не задев моего конюха ничуть, но это вовсе не было моей победой. Я применила заклинание подчинения, кинжалы должны были повиноваться моей воле и впиться в тело своего хозяина, но Зверь оказался сильнее, чем я полагала.

Один: один.

– Мистер Илнер! – прошипела я, не отрывая взгляда от чудовища, и всеми силами пытаясь предугадать его следующее действие.

И вот тогда началась паника. Не у меня, и даже, к сожалению, не у мистера Илнера, который не сдвинулся с места, а у посетителей «Хромой кобылы» которые, наконец, осознали, что их жизни под угрозой. Под большой угрозой. Но лично я точно знала, единственный, кто сейчас находится в смертельной опасности – это мистер Илнер.

– In drag! – запрещенное заклинание подчинения, которое я никогда не применила бы в отношении близкого мне человека, но в данный момент мне было совершенно не до этических норм.