Мир Терпа - Долинго Борис - Страница 45

• Предыдущая
• 45/110
• Следующая

— Я помогаю вождю, — быстро сказал Лис, слегка отодвигаясь от колющего лопатки стального наконечника.

Читоко кивнул, но копье не опустил. Лис наложил жгут и встал, стараясь не делать резких движений.

— Его надо отнести в спокойное место и дать обезболивающее, — сказал Лис. Он выживет, я не сомневаюсь. Читоко снова кивнул и сказал:

— Я вижу, что ты благородный и честный воин, но он, — индеец указал на труп Нимрата, — был с тобой. Поэтому всех вас отведут в фургон и будут держать там, пока совет старейшин не примет решение и не вынесет приговор.

— Я понимаю, — смиренно сказал Лис.

Лиса, Монру и Эльота отвели в знакомый фургон. Лис лелеял слабую надежду, что мешки, в которых, помимо всего прочего, были сложены лучеметы, остались в фургоне, но индейцы проявили достаточную сообразительность: когда Лиса втолкнули в фургон, он увидел, что все мешки убрали. Более того, индейцы не оставили в фургоне ничего, что можно было бы использовать как оружие и что могло бы дать пленникам хотя бы незначительные шансы на побег.

Всех посадили на пол, связав руки и ноги. Вокруг повозки поставили часовых, готовых убить пленников при первой же попытке высунуться наружу — Читоко предупредил Лиса об этом. Пологи с обеих сторон фургона опустили, и, поскольку был уже глубокий вечер, пленники оказались в кромешной темноте.

Через несколько минут в фургон втолкнули связанных Диаскена и Скаридиса, которых индейцы схватили у реки, куда те отправились удить рыбу. Греки ничего не понимали, и хотя Диаскен вполне прилично изъяснялся на диалектах индейских племен, живших в прериях вокруг Омакса, ему никто ничего не объяснял.

Лис, как мог, обрисовал положение вещей. Эльот наклонился к Лису и спросил, понизив голос, как будто индейцы, даже услышав, могли понять его:

— У тебя есть идеи?

Лис передвинулся так, чтобы связанные за спиной руки затекали поменьше.

— Пока никаких. Могу сказать одно: наказание, которое нам определили перед этим, было просто легким порицанием. Сейчас будет кое-что похуже. Экономьте силы, они нам понадобятся. Постарайтесь устроиться поудобнее и поспать.

Монра нервно фыркнула:

— Поспать, ну ты скажешь! Ты-то сам сможешь спать?

Лис вздохнул:

— Постараюсь, а что делать? Кстати, во всей этой ситуации я прежде всего боюсь за тебя, Монра: они могут придумать что-то, чтобы отыграться на тебе как на женщине. Может быть, нас всех убьют сразу, но, насколько я знаю индейцев, они не упустят шанса поизмываться над врагами, а ведь мы теперь их враги.

Воцарилось молчание. В фургоне было темно и тихо, только снаружи раздавался шум потревоженного стойбища.

«Да, — подумал Лис, — пока я действительно не вижу выхода. С браслетом мне не вырваться даже одному, не говоря уже о том, чтобы вытащить Монру и Эльота. Возможно, индейцы не тронут греков, так как Диаскен может быть им полезен как известный торговец из Омакса, и хотя они не любят брать деньги и драгоценности, но, возможно, возьмут за него Выкуп кое-какими полезными для себя товарами. Кроме того, греки-то не сделали индейцам ничего плохого, а вот Творцы и я для них сейчас — личности темные. Нимрат изуродовал вождя, уж лучше бы убил, честное слово. Теперь к праведному гневу индейцев будет примешана личная месть Шольтеака за свое увечье. Дьявол, как все плохо! Но что же поделаешь: мне везло почти пятнадцать лет на многих гранях этого мира. Наверное, нужно быть готовым, что рано или поздно где-то не повезет. А так привык, что везло почти всегда!»

Некоторое время он лежал, больше ни о чем особо не думая. В голове крутились какие-то образы, бессвязные картины, обрывки мыслей. Но так уж был устроен у него ум, что именно в такие моменты Лис где-то в подсознании, за гранью сиюминутной действительности, прорабатывал все возможные варианты выхода из сложившейся ситуации.

Так прошло часа полтора. Лис начал даже дремать, когда полог отдернулся, и в фургон, подсвечивая масляным фонарем, поднялся Читоко, который, очевидно, выступал в роли адъютанта вождя. Подойдя к Лису, он сказал:

— Вождь выживет, но пока слишком слаб. Лекарь дал ему траву грез, чтобы он забылся на некоторое время.

Это значило, что Шольтеака накачали наркотиками, чтобы вывести из шокового состояния.

— Утром вождь придет в себя, и если у него будет достаточно сил, то старейшины проведут повторный совет, где и решат вашу участь. Вы можете спать до утра.

— Развяжите нам руки, — попросил Лис. У нас нет оружия, и мы не сможем убежать.. Читоко покачал головой:

— Мне приказано не развязывать вас. Вам придется терпеть.

— Угу, — сказал Лис. Ты хоть можешь сказать, что нас ждет? Ты ведь воин, Читоко, и должен понимать, что разве могут одни люди отвечать за действия другого глупца? Подумай сам, разве мы все, здесь находящиеся, хоть как-то продемонстрировали свое непочтительное отношение к вашему племени?

— Вы — нет, но человек, оскорбивший племя, был вашим другом! Он был с вами, в племя его привели вы, поэтому вы за него в ответе.

— Старая песня, — промолвил Лис.

— Кроме того, — Читоко повернулся, чтобы выйти из фургона, — имейте в виду, что девушка, которую осквернил ваш друг, — предназначалась в жены сыну вождя.

Лис чуть не застонал: отягчающих обстоятельств было куда больше, чем он ожидал.

Несмотря на безысходную ситуацию, Лис спал как убитый. Он проснулся, когда в караване уже начиналось движение и раздались первые крики и ржание коней. Тело немного затекло от неудобной позы, особенно ныли связанные за спиной руки.

Посмотрев на Творцов, которые тоже начали ворочаться и просыпаться, Лис отметил, что они держатся куда лучше, чем можно было ожидать от, казалось бы, изнеженных, привыкших к роскоши людей.

— У меня есть одна мысдь, — сказал Лис после того, как пожелал всем, несмотря ни на что, доброго утра. Индейцы забрали наши вещи и, несомненно, нашли или найдут лучеметы и сообразят, что это такое. Они ведь видели их у шаровиков, да и Нимрат продемонстрировал действие этого оружия.

— Нам-то что от этого? — проворчал Эльот.

— Они наверняка захотят, чтобы мы показали, как пользоваться этими штучками: соблазн завладеть подобным оружием очень велик, и это наш мизерный, но шанс. Вы понимаете, что я имею в виду? Можно потянуть время, поторговаться, а там уж как бог на душу положит. Поскольку вы, — Лис обращался к Монре и Эльоту, — не знаете языка индейцев, то переговоры, если получится, поведу я. Только хочу вас просить не вмешиваться, как наверняка поступил бы покойный Нимрат.

— Что ты нас сравниваешь с этим идиотом! — разозлилась Монра.

— У нас на Земле бытует мнение, что о покойниках следует говорить либо только хорошее, либо ничего, но в данном случае я с тобой согласен.

Они помолчали. Потом Монра спросила:

— Ты надеешься, что индейцы попросят показать, как пользоваться лучеметом, дав его тебе в руки?

— Нет, не думаю, что они настолько глупы. Даже если они позволят кому-то из нас взять лучемет в руки, то примут меры предосторожности.

— Если они дадут кому-то из нас лучемет, — сказал Эльот, — можно установить его в режим самоуничтожения. Если они захотят потом выстрелить…

— Ну и что это даст? — спросила Монра. — Если мы будем рядом, когда лучемет взорвется, то и мы пострадаем.

— Да я просто предлагаю, — отозвался Эльот. — Как вариант.

Лис сказал:

— Это действительно вряд лиг что даст.

Никто не ответил, каждый думал о чем-то своем. Так прошло минут двадцать.

Появился Читоко в сопровождении воинов. Пленников по одному вывели для совершения естественных отправлений. Затем Лису, Творцам и грекам разрешили умыться и дали немного пресного хлеба с водой.

Когда всех вновь водворили в фургон, Читоко сказал Лису:

— Вождь пока слишком слаб, поэтому принятие решения о вашей участи отложено.

По мере того как всходило солнце, в фургоне становилось душно. Пространство под пологом из шкур нагревалось все сильнее, и скоро пленники в состоянии полузабытья от духоты и жары снова задремали.

• Предыдущая
• 45/110
• Следующая