Сфера Маальфаса - Долгова Елена - Страница 13

• Предыдущая
• 13/89
• Следующая

Недовольные и обиженные, те, кто за несколько часов до прибытия императора второпях строчили свои прошения, надеясь передать пергаменты если не в руки «самого», так хотя бы вручить кому-нибудь из приближенных, теперь разочарованно вздыхали. Людская масса на площади гудела, как гигантский улей, и колыхалась полем несжатых колосьев. Из распахнутых окон, с балконов, крыш открывался величественный вид на бурное море голов. Правда, хладнокровных ценителей величия нашлось немного: приветственные крики уже вовсю перемежались жалобами полузадавленных людей.

Наконец за свитой правителя громыхнули кованые двери старой ратуши. Восторг утомленных горожан пошел на убыль, толпа нехотя разбредалась, горожане раздраженно толкались, некоторые успели обнаружить пропажу срезанных ворами кошельков и теперь отчаянно богохульствовали – там и сям вольно поминались имена святых Иоанна, Регинвальда и Никлауса, официальных покровителей Империи. Плотный поток верноподданных тел постепенно распался на юркие ручейки, ручейки растеклись по улицам, улочкам и дворам. Приверженцы великого императора вернулись к своим обыденным занятиям. Осенние дни кончаются быстро. Сигнал трубача – гасить свечи – не заставил себя ждать. И только в стрельчатых окнах ратуши мерцал допоздна тревожный свет.

Господин Файль, старшина цеха оружейников, член городского совета, не на шутку разволновался. Честь личной беседы с государем лишила фробургского бургомистра изрядной доли душевного равновесия. Возможность оказать империи услугу замерцала теплым, заманчивым светом – сродни зыбкому, но соблазнительному мираклю.

Невысокий, плотный, лысоватый, господин бургомистр не был героем, не выглядел героем и не желал становиться героем. Власти в городе, достатка в доме и уважения горожан вполне достаточно для добропорядочного человека. Когда-то, лет этак сорок назад, жизнерадостный юный Петер, сын оружейного мастера Файля и его супруги госпожи Хельги, был иным – он мечтал о возможности не только изготавливать отличные клинки, но и лично пустить такой клинок в дело, приобщившись к одной из пограничных войн Империи. Разумеется, со славой и немалой выгодой.

Тогда и приключилось событие, на благоприятнейшие последствия которого теперь всерьез надеялся пожилой бургомистр. Недаром он ждал годы, не доверяя сведения канцелярии короны: нередко письма и прошения подданных Гизельгера исчезали в недрах канцелярии столь же бесследно, как пропадают смачно проглоченные болотом путники.

Впрочем, если не кривить душой, когда-то драгоценные сведения и не казались господину Файлю столь уж важными, он почти забыл о них. Теперь – другое дело. Теперь – самое то…

Сорок лет назад пятнадцатилетний непутевый Петер беззаботно проводил в холмах один их летних воскресных вечеров, отправившись туда, как только закончилась обязательная церковная служба. Он любил холмы. Блестела озерная вода под неяркими вечерними лучами, сплошной кустарник скрывал пологие склоны, примыкавшие к озеру. Особенно густыми были заросли в ложбине между двумя холмами. В кустах что-то возилось, подросток раздвинул ветви – в сторону метнулась птица – птенец перепелки, отставший от выводка. Добыча ловко увернулась, брошенный камень бесполезно улетел в бурьян, птенец ловко шмыгнул в траву. Одежда цеплялась за ветви, и сын оружейника, утыканный колючками шиповника и обожженный крапивой, с трудом продирался сквозь кусты.

В конце концов башмак Файля зацепился за какую-то колдобину, и незадачливый птицелов упал, взметнув серое облако легкого цветочного пуха. Птенец скрылся в траве и затих. Юный оружейник попытался освободить ногу, отгреб в сторону почву вместе со слоем листвы, толстыми червяками, жирными перепутанными корнями и обнаружил дырку в земле.

Не то чтобы подобные отверстия в земле были чем-то удивительны. Там, на противоположной стороне Эвельси, в крутом каменистом склоне, имелась настоящая просторная пещера, пещера с недоброй славой, о которой любили поговорить длинными зимними вечерами. В пещере, по старому варианту легенды, обитали горячащие воображение бесы, а по новому – останавливались для дележа добычи бродячие альвисы.

Но это узкое отверстие открылось прямо под ногами, низко, в ложбине между холмов. Петер, обломав ногти, расширил дырку, поджег ветку огнивом, просунул руку с импровизированным факелом внутрь и попробовал оглядеть находку.

Это была не пещера, а глубокий – не видно дна – колодец, который угрюмо уходил в таинственную темноту. Глубже чем на восемь локтей под поверхностью земли лежит ад – так учила святая церковь, а в ад, как известно, никто не торопится по доброй воле, Файль благоразумно отступил. Впрочем, в колодце все равно не было ступеней – по такой крутизне не спуститься, не подняться никому, исключение мог составить разве что бесплотный дух зла. Петер замаскировал отверстие ветвями и не стал болтать о находке.

Теперь старое полузабытое приключение юности могло обернуться немалой выгодой, но и грозило немалым риском.

О том, что альвисы живут где-то под холмами, знали все. Знал об этом и Файль – и тогда знал, и теперь: пропадал скот, исчезали одинокие путники. Впрочем, на Фробург разбойники не нападали – на штурм хорошо укрепленного города им явно не хватало ни сил, ни мужества.

Господин Петер Файль, бургомистр, напрочь потерявший за прошедшие годы тягу к прогулкам в холмах, не считал нужным отряжать городских арбалетчиков в карательные походы – разыскивать вход в подземный ад представлялось весьма неблагоразумным деянием, коль скоро сама преисподняя не особенно беспокоит добрых горожан. Не держали охрану и у подозрительных пещер – однажды городской магистрат на свою беду все же решился на этот шаг.

Стража у «недоброй» пещеры за несколько месяцев не увидела и тени альвиса, ничего, кроме голых каменных стен. Скучающие солдаты через несколько недель уже неистово резались в кости под сводами этой же пещеры, через пару месяцев крепкие башмаки городских шлюх протоптали туда сухую широкую тропу, а отправку в охранение арбалетчики дружно называли «съездить в столицу». Особенно восторгался административной идеей магистратов негласный цех воров и нищебродов – стража на улицах Фробурга заметно поредела.

Запоздало спохватившись, господин Файль твердой рукой прекратил соблазн. Охранный отряд сняли и приставили к полезному делу внутри городских стен, а дальняя пещера осталась мирно зарастать шиповником и крапивой.

Прошли годы – кто бы мог подумать, что так все обернется? Теперь бургомистр лишь пожимал тучными плечами. Впрочем, погибшие в нежданно начавшейся войне с альвисами города стояли довольно далеко от Фробурга.

Головная боль императора и канцелярии короны открывала городу и господину бургомистру возможность… Чего возможность? Потерять покой и благосостояние, коль скоро война придет сюда? Или, может быть, сохранить жизнь и имущество, раз уж военная сила Церена соберется здесь? Купить городу еще большее благоволение императора за тайные сведения? Получить лично для себя, Петера Файля, награду за преданность? Или, может быть, честно и без задних мыслей выполнить долг перед Империей, которой, как ни крути, обязан город своим процветанием?

Впрочем, жребий уже брошен, и не в силах господина Файля помешать ослиным скачкам истории. Но долго, очень долго не мог этой ночью заснуть почтенный бургомистр Фробурга…

– Государь, насколько все же я могу пойти навстречу требованиям уэстеров? – Билвиц принимал последние наставления, почтительно стоя перед императором.

– В отношении компенсации их расходов на помощь – на любые требования… в разумных пределах, друг мой. Ты сам знаешь разумные пределы, за что я тебя и люблю. В отношении спорных территорий – нет, ни лоскутка, этот пирог не для их гнилых зубов. Но и не отказывай окончательно, выиграй время, пока разберешься, что за дела там происходят. Я не буду учить тебя, ты хитер, как старый лис, Билвиц, используй свои возможности и своих людей. Возьми почтовых голубей, отсылай все новости немедленно. Мне не нравятся признания, вырванные у той пары Отрицающих. Мне не нравится подозрительная возня в баронствах западных окраин, близких к Уэстоку. И помни – для нас очень важна помощь уэстеров в войне с альвисами, но в конце концов Империя может обойтись и без нее.

• Предыдущая
• 13/89
• Следующая