Второму игроку приготовиться (ЛП) - Клайн Эрнест - Страница 6

ОНИ сделало жизнь обездоленных людей во всем мире намного более терпимой и приятной. Люди не возражали питаться сушеными морскими водорослями и соевым белком, когда они могли войти в ОНИ-net и загрузить вкусную еду из пяти блюд в любое время, когда им заблагорассудится. Люди могли попробовать любую кухню из любой части земного шара, приготовленную любым из лучших шеф-поваров мира, и отведать ее в особняке, или на вершине горы, или в живописном ресторане, или на самолете, направляющемся в Париж. И в качестве бонуса вы можете вкусить любое из этих блюд как гость с необычайно чувствительными вкусовыми рецепторами. Или как знаменитость, обедающая с другими знаменитостями, которых обслуживала кучка бывших знаменитостей. Назови свой яд[3].

Модерирование всего этого пользовательского контента было проблемой — и огромной ответственностью. GSS внедрила CenSoft, нашу специальную программу-цензуру с сильным ИИ, которая сканирует каждую запись oni перед ее выпуском и помечает подозрительный контент для проверки человеком. Сомнительный материал просматривался сотрудниками GSS, которые затем решали, можно ли опубликовать клип, или, если было зафиксировано какое-либо преступное поведение, они перенаправляли его сотрудникам правоохранительных органов в стране или регионе пользователя, загрузившего видео.

Новые применения технологии ОНИ продолжали открываться. Например, для молодых матерей стало модным делать запись ОНИ, во время родов, чтобы через несколько десятилетий этот ребенок мог воспроизвести эту запись и испытать, каково это-рожать самого себя.

А что же я сам?

Все мои мечты сбылись. Я стал нелепо богатым и до абсурда знаменитым. Я влюбился в девушку своей мечты, а она влюбилась в меня. Конечно же, я был счастлив, правда?

Не так сильно, как показывает этот отчет. Я перестал быть собой, как в личном, так и в профессиональном плане, поэтому мне не потребовалось много времени, чтобы полностью испортить свою жизнь еще раз. И когда я это сделал, я вернулся, чтобы найти утешение у моего старого друга, ОАЗИСА.

Я боролся с зависимостью от ОАЗИСА до того, как был выпущен ОНИ. Теперь вход в симуляцию походил на дозу какого-то химически сконструированного супергероина. Мне не потребовалось много времени, чтобы стать наркоманом. Когда я не воспроизводил записи ОНИ, я бороздил ОНИ-net и добавлял всё новые записи в свой плэйлист.

Тем временем я продолжал поиски Семи Осколков Души Сирены. Я мог телепортироваться куда угодно в ОАЗИСЕ, покупать все, что хотел, и убивать любого, кто встанет у меня на пути. Но у меня все еще не было никакого прогресса. И я не мог понять почему.

В конце концов, испытывая смесь отвращения и отчаяния, я предложил миллиард долларов любому, кто мог бы предоставить мне информацию о том, как найти хотя бы один из Семи Осколков. Я объявил об этой награде стилизованным короткометражным фильмом, созданным по образцу «Приглашения Анорака». Я надеялся, что это будет похоже на беззаботную игру в стиле Холлидея, а не на отчаянный крик о помощи. Похоже, это сработало.

Моя награда за осколок в миллиард долларов вызвала настоящий переполох в ОАЗИСЕ. Число охотников, ищущих осколки, за ночь увеличилось в четыре раза. Но ни одному из них не удалось забрать мою награду (в течение короткого времени некоторые из молодых, более идеалистичных охотников за осколками называли себя «маневровыми», чтобы отличить себя от своих старших коллег. Но когда все стали называть их «шулерами», они передумали и тоже стали называть себя охотниками. Это прозвище все еще подходит. Семь осколков были пасхальными яйцами, спрятанными Холлидеем, и мы все охотились за ними.)[4]

Прошел еще год.

Затем, всего через несколько недель после третьей годовщины запуска ОНИ, это наконец произошло. Молодой предприимчивый охотник привел меня к Первому осколку. И когда я взял его в руки, я запустил серию событий, которые радикально изменили судьбу человечества.

Как один из немногих очевидцев этих исторических событий, я чувствую себя обязанным дать свой собственный письменный отчет о том, что произошло. Так что будущие поколения — если таковые будут — будут иметь в своем распоряжении все факты, когда они решат, как судить о моих действиях.

Как Марти Макфлай, я проснулся ровно в 10:28 под песню «Back in Time» Хьюи Льюиса и News.

Её любезно проигрывал мой винтажный радиоприемник с откидными часами Panasonic RC—6015, модель, которая была у Марти в фильме. Я изменил его, чтобы он играл ту же самую песню в то же самое время, когда Марти слышит ее, после того, как он, наконец, вернется назад в будущее.

Я откинул шелковые простыни своей кровати королевского размера и опустил ноги на подогретый мраморный пол. Домашний компьютер увидел, что я не сплю, и автоматически отодвинул шторы на окнах спальни, открывая потрясающий панорамный вид на мое обширное лесное поместье и неровную линию горизонта Коламбуса на горизонте.

Я все еще не мог до конца в это поверить. Просыпаться в этой комнате, видеть это зрелище каждый день. Не так давно, просто открыть глаза здесь было достаточно, чтобы на моем лице появилась улыбка, и моя походка стала пружинистой.

Но сегодня это не помогло. Сегодня я был один, в пустом доме, в мире, балансирующем на грани краха. И в такие дни, четыре часа, которые мне приходилось ждать, пока я смогу снова надеть гарнитуру ОНИ и сбежать в ОАЗИС, тянулись передо мной, словно вечность.

Мой взгляд сосредоточился на здании Gregarious Simulation Systems, сияющем наконечнике стрелы из зеркального стекла, поднимающемся из центра города. Штаб-квартира GSS находилась всего в нескольких кварталах от старого комплекса небоскребов IOI, где я некоторое время работал по контракту. Теперь он тоже принадлежал GSS. Мы превратили все три здания в бесплатные «капсульные» отели для бездомных. Вы, наверное, догадались, кто из нас четверых возглавил эту инициативу.

Следуя за линией горизонта еще на несколько сантиметров вправо, я также мог различить силуэт переоборудованного отеля «Хилтон», где я снимал квартиру в последний год конкурса. Теперь это была достопримечательность. Люди на самом деле покупали билеты, чтобы увидеть крошечный номер размером десять на десять, в котором я заперся вдали от мира, чтобы сосредоточиться на поисках пасхального яйца Холлидея. Я не уверен, что кто-то из этих людей осознал, что это было самое мрачное и одинокое время в моей жизни.