Иной мир (СИ) - Андреев Андрей Анатольевич - Страница 21

— Похоже, дон Витторио, после того, как Высшие сняли запрет на строительство крупных кораблей, англичане не тратили время даром. Если я правильно помню то, что знал о парусниках еще у себя на родине, это бриг. Очень быстрый, маневренный, с прекрасным вооружением… Да, почти наверняка — бриг. Думаю, они нас обошли по части судостроительства. Взгляните сами!

Витька уже навел свою трубу на английский корабль. Двухмачтовый, с корпусом, крупнее, чем у шхуны, бриг, казалось, был весь устремлен вперед, вслед за кливерами, надувшимися от ветра на бушприте и утлегаре. Орудийные порты были закрыты, по вантам сновали матросы. Английская эскадра была быстрее шведской, чуть не в два раза, и постепенно обгоняла последнюю.

— Канонирам — отбой! — Скомандовал дон Диего, и Витька недоуменно поглядел на него. — Понимаете, дон Витторио, если бы бритты хотели атаковать, то сближались бы до расстояния выстрела, а они таких попыток не предприняли. Орудийные порты закрыты, а теперь, Вы видите, их флот и вовсе ложится на курс бейдевинд, в сторону Англии. Через некоторое время эскадры разошлись. Катя немедленно отправилась в каюту переодеваться, куртка, несмотря на отсутствие рукавов, была тяжелой. Дон Диего ушел проследить, чтобы пушки были возвращены в походное положение, и надежно принайтованы к палубе. Корабли продолжали свой путь к испанским берегам. Витька, решив, что с него достаточно развлечений на сегодня, ушел в каюту, выложил на стол пистолеты, отстегнул меч, снял нагрудник, камзол, и хотел завалиться на койку, но из кармана камзола выпала та самая книга, рукопись, которую он всё забывал дочитать. Он вздохнул, налил в кружку ром, выпил, и присел к столу. То, что Высшие — те еще сволочи, он из книги уяснил отчетливо. Каждый раз заставлять людей драться насмерть, получая от каждого перехода себе пищу — хорошие существа так не поступают! Человек в Мире раз за разом погибал и восставал из Иной сущности, по существу, лишь ради того, чтобы Высшие были сыты…

Артур

Я решил, что у меня достаточно золота и серебра, и, немного поколебавшись, забрал себе еще и каторжный контракт француза, пытавшегося реквизировать лодку, в конце концов, сейчас, с серебряной меткой на лбу, в Англии, он и не подумает никуда сбежать. А лишние руки всегда пригодятся, раз пытался уплыть, значит, с морем знаком, думал я. Француза звали Жан Петен.

Алхимик не подвел, подошел в конце процедуры выкупа, и мы отправились в таверну к Розамунде. Парни накинулись на еду, в заключении их, как сообщил Юр, кормили раз в день, в обед, миской похлебки. Михаэль был бледен, видимо, понимал, что ему теперь на шлюпе делать нечего, и прикидывал в уме, куда податься. С одной рукой перспективы найти работу, и хоть как-то сводить концы с концами, стремились к нулю. Солдат или матрос, на службе Англии, ставший инвалидом, получал еженедельное пособие, а вот контрабандист, с отметиной на лбу… Кому он нужен?

— Ну, парни, — сказал я, когда мы уже поели, и потягивали ром из кружек, — чем теперь займемся? Шлюп к отплытию готов, команда пополнена, с контрабандой, думаю, связываться больше не стоит…

— Да откуда я знаю! — Барт стукнул кружкой по столу. — У меня сейчас огромное желание найти проклятого жулика, торговца Майлза, и отправить его в переход! Эта скотина, этот кусок навоза, должен расплатиться за всё!

— Бартоломео, вас погубил не Майлз, а твоя жадность. — Спокойно сказал Шам. — Торговец купил бы товар, не требуй ты с него слишком большую сумму, так что винить тебе надо не его, а себя. И, подумай: с этой отметкой на лбу, долго ли ты сможешь скрываться, после того, как отомстишь? Если Майлз отправится в Иные, вас всех тут же попытаются схватить. И не только вас, в первую очередь они начнут охотиться на Артура, ведь он выкупил контракты, и в ответе за вашу каторгу.

— Я пойду, наверное. — Михаэль встал из-за стола. — Мне теперь надо искать себе хоть что нибудь.

— Стой. — Я поднял на него глаза. — Сядь, и послушай. Вы не поняли, что только что сказал Шам. Я и сам только что до этого додумался, никто из вас никуда не пойдет. И ты, Михаэль, тоже.

Даже шаман посмотрел на меня с интересом, впрочем, не сказал ни слова.

— Вы все — осужденные, так? Еще и с этим чертовым клеймом на лбу, которое на раз-два приведет вас всех обратно в тюрьму, да и меня, заодно.

— Что ты хочешь сказать? — Барт откинулся на лавке, прислонившись спиной к стене, и отхлебнул рома. — Ты теперь что, решил, что ты — наш рабовладелец, раз ты выкупил каторгу?…

— Дурак ты, Барт. Честное слово, дурак. Пока вы все носите метку — вы не можете просто так разгуливать где угодно. Схватят, первый же патруль с радостью поймает беглого каторжника. Дошло?! И тебя, и Криса, и Юра — любого. Поэтому… — Я обвел всех взглядом, задержав его на Барте, — все, и Михаэль в том числе, идут со мной. Не срываются мстить, даже если торговец попадется навстречу. Не идут искать себе работу и жилье. Не сворачивают в бордель. Мы выходим из города, и идем к “Самсону”. По кратчайшему пути. Если нам попадутся солдаты — ваши каторжные контракты у меня, и проблем не будет. По дороге заглянем за новыми членами экипажа, если они еще не выдвинулись к кораблю. Попадем на “Самсон” — делайте что угодно. Но пока вы носите на лбу серебро, тут, в Дувре, и по дороге, вы никуда от меня не отходите ни на шаг!

Юр кивнул, Азиз тоже. Михаэль, похоже, тоже понял, что, по крайней мере, пока у него на лбу красуется серебро, никто его с корабля на берег не спишет, и слегка повеселел. И только Барт не мог успокоиться.

— Что, Арт, покапитанить потянуло? Ну, конечно: воспользовался тем, что нас захомутали, и присвоил себе право решать, что, и кому делать. Ты тут еще без году неделя, не тебе мне указывать!

— Стать капитаном, чтобы нас тут же пустили на дно? — Я засмеялся. — Барт, если уж кто и будет капитаном по праву, так это или Молчаливый, или… Или Михаэль. Мне и даром такого не надо. Я даже тебя не могу убедить, что для тебя-же и стараюсь. Какой из меня капитан? Мы, втроем, с Микко и Даниелем, который из-за этого вообще ушел в Иные, продрались в катакомбы, достали золото на выкуп, вытащили вас из тюрьмы, а ты мне — “капитан, шлюп”!.. Что, мы не могли вас просто тут бросить? Легко. И был бы у нас шлюп, а вы сейчас пололи бы в поле репу с брюквой! Хватит беситься, начни думать.

— Бартоломео, ты меня удивляешь — Шам поднял руку. — Ты всегда был импульсивен и горяч, но ведь и рассуждал вполне разумно. Артур прав, и именно он — ваша охранная грамота. Кстати, Артур, а почему Михаэль?.. Капитаном вполне может быть Юр, или Кристофер.

— Шам, Михаэль потерял руку. Капитаном может быть хоть кто, но чем тогда Михаэль займется на борту?.. Мы так-же, как и раньше, будем все вместе принимать решения, но ведь если нам надо будет зайти в порт, то с чиновниками должен говорить капитан, верно?

— То есть, Михаэль будет представлять интересы команды в ситуациях, где присутствие капитана необходимо? В этом есть смысл, согласен.

— И еще. Я предлагаю, не приказываю, Барт, а именно предлагаю! Мы снимаемся с якоря, идем на рейд Дувра, и ищем честный, торговый контракт. И выполняем его условия. Потом — еще один, и еще, пока ваши метки не сойдут, и вас не перестанут принимать за каторжан. Пока эти метки сверкают у вас над переносицей, вести переговоры с торговцами будет Молчаливый.

— Жестами? — Крис рассмеялся. — Он же не говорит.

— Уже говорит. Ему пришлось завершить свой обет, чтобы пойти в катакомбы за золотом. — Шам вздохнул. — Артур, Михаэлю, наверное, надо заказать протез. Ал, не подскажешь, кто в Дувре сможет сделать?.. Денег на это хватит, но протез нужен быстро, и ремесленник не должен слишком уж сильно болтать.

О протезе для Михаэля мы договорились быстро. Один из оружейников, с которым нас свел Ал, пообещал изготовить его в течении нескольких дней, взяв аванс за работу. О торговом контракте пока и речи быть не могло, для этого необходимо перегнать сюда шлюп, поэтому мы, купив в одной из лавок провизии в дорогу, отправились в путь. Барт поначалу дулся, но постепенно пришел в себя, начал шутить, и уже не смотрел на меня волком. Юр попросил Ала, и тот, когда мы остановились на ночлег, внимательно изучил вплавленное в лоб Юра серебро, но, через некоторое время, развел руками.