Новая история Арды (СИ) - "Feanaro_Curufinwe" - Страница 82

Морок исчез, уступив место новому. За плечами не было леса. Раз за разом бодая незримую стену, Рогатый падал на синюю землю рядом с чёрными корнями высохшего, мёртвого дерева, и только его собственный свет чуть серебрил пространство вокруг. После очередного падения он отчётливо ощутил удар и, открыв глаза, увидел, что на блёклое подобие мятлика как будто положили кусок мутного стекла. Казалось, плита лежит поверх неломающихся стеблей, паря чуть выше, или смяла всё под собой, создав странную мозаику из штрихов мёртвых травинок. Дальний край терялся в тумане уже через сажень. Капитан провёл ладонью по абсолютно гладкому, словно железная труба, стволу дерева, поднялся на ноги и шагнул вперёд.

Всего один раз. Но когда он попятился, пытаясь дотянуться до нереально гладкой коры, он ощутил пустоту. Кончики пальцев потерялись во мгле и не достали ничего, кроме мельчайших капелек влаги. Он, вздрогнув, метнулся назад - но вокруг был лишь влажный сумрак. Одного шага хватило, чтобы потерять единственное место в условной реальности, и в безопасности которого Тилион не сомневался - дерева. Майа повёл руками, оборачиваясь вокруг себя, по лицу мазнули тонкие ветви, однако на втором обороте они исчезли, как будто их и не было.

Начался дождь. Сверху стали падать капли, от которых на коже оставались стянутые липкие полосы. «Как будто сукровица…» - отстранёно подумал майа, снимая со щеки не успевшую испариться влагу и растирая на ладони. Липко и гадко.

Перед лицом из пустоты выплыла пара листов, похожих на обрезки пергамента, ровных, без единой прожилки. Прямой край расплывчато чернел и так же лип к пальцам. Однажды Тилион видел больную липу. Мелко волнящиеся листья съёживались, сворачивались к середине, роняя на землю сладкий, с запахом гниения, сок. Это было очень похоже… только знал это капитан не по жизни, а по Морготову мороку, виденному не так давно в садах Лориэна. Этот лес был также нездоров.

Тряхнув головой, майа сделал шаг, ещё и ещё. Терять стало нечего ещё мгновение назад, и оставалось только идти вперёд - и то потому, что дождь усилился. Он шёл, и мимо мелькали мертвенно-синие силуэты деревьев. Уголками глаз они виделись сплошной чередой, из которой изредка высовывались ветки, как ему казалось, далеко не всегда отходящие к стволам и как будто нарисованные каким-то неумелым художником. Медленно или быстро он шёл, делал ли шаг коротким или привычно широким, одинаковые палки мельтешили неразборчиво и неразличимо. Он и сам не заметил, как то ли они, то ли он сам начали издавать еле слышимый звук:

— Ш-ш-ш… Ш-ш-ш…

Это не было похоже ни на шорох перекатывающихся камней на берегу моря, ни на шелест листвы, ни на шуршание одежд звёздной владычицы по вечерам на небосклоне. Он был ровен и машинален, не прекращался ни на секунду и всё бормотал, бормотал, переходя с шёпота на змеиное шипение.

Тилион мельком взглянул под ноги и отступил: дорога стала на мгновение узкой, как серебрящаяся в лунном свете спина чёрного полоза. Капитан вскрикнул - и от ужаса захотел кричать ещё громче, но с трудом проглотил комок, прокатившийся по гортани: тьма проглотила его вопль, словно голодная Унголиант - чавкнула, хлюпнула и, судя по звуку, утробно сглотнула и свесила с ветви нить тускло блеснувшей слюны. Кое-как пытаясь отдышаться, майа пригляделся и увидел, что на кончике извивается что-то маленькое, согнувшееся крючком, судорожно пытающееся заползти выше, раскачивая свою пуповину, тянувшуюся куда-то вверх. Гусеница. Жирная, мохнатая, с выворачивающимся наизнанку мягким зеленоватым мясом. Тилион зажмурился, не решаясь поднять голову в полной уверенности, что увидит тысячи, сотни тысяч таких же. Нужно идти, нужно выбраться из этого кошмара…

Впереди сверкнуло нечто бледное, мутно-белое, и извивающиеся перед лицом склизкие гады стали вдруг ещё ближе.

— Ариэн! — внезапно сверкнувший солнечный блик заставил тварей скукожиться и в ужасе отпрянуть прочь. Её имя. Моя любимая Ариэн. Ариэн!!!

Майа почувствовал, как охрип, больше не в силах выдавить ни единого звука - сиплое дыхание царапало горло и облаком пара слетало с губ. Пошатнувшись, он нашёл в себе силы рвануть вперёд, навстречу не угасшему ещё огоньку…

Рогатый остановился, запыхавшись, когда сил бежать совсем не стало - и вновь выкрикнул имя любимой. Сквозь сажу мрака пробился новый луч, позволив увидеть пространство вокруг. Под ногами было всё то же стекло, но рядом клокотало зловонной слюной, кисловатой тошнотой болото. Из медленно растягивающегося зева выплыла кочка с едва мерцающей гнилушкой - и тут же, голодно ухнув, ушла на дно… вот за чем он погнался. Вот куда пришёл… Не помня себя, майа упал куда-то в сторону, закрывая лицо руками, и только в мучительно-медленном полёте понял, что его сейчас тоже засосёт в жующую и медленно переваривающую гниль глубину, но нога нашла твёрдую опору бледного стекла. Этот мир не пускал его погибнуть раньше времени.

Нога за ногу, нога за ногу, только бы не упасть… С каждым шагом он шептал имя любимой, чтобы хоть немного успокоиться - и вдруг резко остановился. Слух уловил чужой голос, но теперь он стих. Стараясь не дышать, майа чутко прислушивался к тишине, но больше не смог ничего различить. Шаг - и за спиной снова зловещий шепот. Что стих, едва он обернулся. Нужно идти, светить во тьме. Тилион решительно двинулся вперёд, глядя только под ноги и никуда больше. Только прямо, только прямо, прижав подбородок к груди и не поднимая глаз! Это только морок! У него есть дорога. Её мутное стекло немного похоже на ватную пелену облаков за бортом небесной ладьи: такое же белое, только серое, такое же как будто мягкое, только каменно-твёрдое… что-то не так, что-то не так в этом…

Её имя. Тилион застонал. Он опять забыл её имя. С глухим стуком майа упёрся во что-то твёрдое, и спустя пару мгновений до одурманенного разума дошло осознание удара. Посреди тропы, прямо из стекла, росло дерево. Рядом - ещё два. С ветвей торчали как костистые растопыренные пальцы, иглы, но это не были прошлые деревья! Это были сосны! Кривые, убогие, запрокинувшие в немой агонии верхушки сосны! Тилион был им рад и любил их сейчас больше Ариэн. Ариэн! Солнечный зайчик прыгнул на корявые ветки, игриво скользнул к протянутой ладони капитана, заставив морок ярко вспыхнуть и разлететься множеством искр. Нельзя забывать имя любимой!

— Ариэн… — пересохшие губы раздвинулись в улыбке. Майа залюбовался солнечным бликом, пушистым комком уютно свернувшимся в его скрюченных пальцах. Тилион внезапно вспомнил слова их любимой с Ариэн песни, и тут его локоть цепко обвил шипастый побег чёрного вьюна. Лунный капитан сжал руку в кулак, с силой наматывая на неё и обрывая ненавистный стебель, но солнечный зайчик пропал без следа…

Ему нельзя сходить со своего пути. Майа попытался сбросить фану и воспарить в небеса, но что-то продолжало насильно удерживать его во тьме. Осталось лишь упорно двигаться вперёд по бесконечной дороге, пытаясь дозваться любимую. Где Ариэн? Что с ней? Почему он не на корабле? Тилиону было мучительно больно вспоминать: мысли тяжёлыми валунами перекатывались в голове. Нужно проснуться… Но как? Как разбудить своё тело, бредущее через вечность?

По Дороге Сна - тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,

Стал короной иней на челе.

Острием дождя, тенью облаков - стали мы с тобою легче,

Чем перо у сокола в крыле.

( Мельница - Дорога сна)

========== Новый ученик ==========

Комментарий к Новый ученик

https://www.youtube.com/watch?v=u0aeMODqg_M Alexandro Querevalú - Machu Picchu

https://www.youtube.com/watch?v=kXxFwRBV4lk Myth by Alexandro Querevalú

https://www.youtube.com/watch?v=4sBymhXkG90 Alexandro Querevalú - Colours Of The Wind

Маэглин настолько увлёкся исследованием спящего Валмара, что потерял счёт времени. Манившая к себе мелодия вдруг затихла, заставив очнуться и бросить взгляд на небо. Скоро рассвет, давно пора было вернуться во дворец Ингвэ, но не хотелось бросать рюкзак и оборачиваться соколом.