Тёмная Ангел (СИ) - "Elza Mars" - Страница 2

<<Я молодец! Теперь всё будет хорошо>>.

Однако когда он попытался встать, то понял, как жестоко ошибался: его ноги подкосились, будто мышцы превратились в желе. Господи, как он окоченел! Его обледеневшая мокрая одежда стала похожа на средневековые латы.

Перчатки утонули где-то в ручье. Шапка тоже.

Становилось всё холоднее, внезапные приступы неистовой дрожи накатывали всё чаще и чаще. Сил не было вообще.

<<Найти шоссе… Нужно найти шоссе. Только в какую же сторону идти?>>

Его отнесло вниз по течению, только насколько далеко? Сколько ему придётся добираться до шоссе?

<<Неважно…только бы уйти подальше от ручья>>.

Мысли медленно ворочались в голове, будто тяжёлые мельничные жернова. И вообще думать было трудно. Дью брёл, еле переставляя ноги. От холода он стал неуклюжим, колотившая его дрожь мешала перебираться через поваленные стволы деревьев да спутанные ветки. Красные раздувшиеся пальцы вообще его не слушались.

<<Я больше не могу, я не ощущаю ног>>.

Мальчик осознавал, что оказался в огромной беде. Если ему не удастся быстро добраться до шоссе — он погиб. Но Дью охватила странная апатия. Ему не хотелось никуда торопиться, а густой лес вокруг показался сказочным да волшебным. Так, спотыкаясь и пошатываясь, борясь с собой, он шёл, не разбирая пути, просто вперёд. И всё, на что хватало его внимания, — это ещё одна чёрная скала, выступающая из-под снега, и ещё один поваленный ствол, который надо обойти или перелезть через него. И вдруг он упал, уткнувшись лицом в снег. Ему стоило больших усилий вновь встать на ноги.

<<Эта одежда… она очень тяжёлая. Нужно её снять>>.

Делать это ни в коем случае было нельзя!

Однако холод лишил его способности соображать. Сознание будто отделилось от него и парило где-то вдали. Дью дёргал молнию закоченевшими пальцами, пытаясь расстегнуть куртку. Наконец… куртка скинута.

Теперь будет легче идти… Только легче не стало. Он продолжал падать: споткнулся, упал, встал… и вновь споткнулся… и так уже целую вечность. Каждый раз подниматься становилось всё труднее. Джинсы словно сшиты изо льда. Он взглянул на них удивлённо и досадливо, и увидел, что они сплошь покрыты налипшим снегом.

<<Может, их тоже снять?>>

Напрасно он пытался вспомнить, как расстёгивается молния… Всё… больше он вообще не мог думать. Сильные приступы дрожи теперь прерывались продолжительными паузами, в течение которых он впадал в полузабытье.

<<Я думаю… всё будет нормально. Мне уже не так холодно. Мне просто надо немного отдохнуть>>.

И хотя угасающее сознание отчаянно протестовало, Дью сел на снег. В этот миг он вышел на небольшую поляну, совсем пустынную — даже мышка-полёвка не испортила ровной белизны снежного покрова своими следами. А сверху над ней опускался полог из заснеженных ветвей.

<<Какое тихое место… Как раз подходящее, чтобы умереть>>.

Озноб прекратился, и это означало, что всё завершено. Организм не мог больше согреваться дрожью, он отказался от борьбы и впадал в спячку, экономя оставшееся тепло.

Дыхание замедлялось, удары сердца становились редкими. Его бедное тело предпринимало последнюю попытку продлить жизнь, пока кто-то не явится на помощь. Но никто не явится. Никто и не знал, где он. Минует ещё не один час, пока мать возвратится домой или пока папа…проснётся.

Однако даже и тогда они не станут переживать, что Дью не вернулся домой. Они подумают, что он с Эдом. А к тому времени, когда его станут искать, будет уже очень поздно. Он всё это понимал, только теперь это было неважно. Дью исчерпал собственные жизненные силы и уже не смог бы спастись, даже если бы и придумал как. Пальцы из красных стали бело-голубыми и затвердели.

Зато он не ощущал холода. Он испытывал лишь облегчение от того, что не нужно больше двигаться. Он очень устал… Он умирал. Белый туман застилал глаза. Дью потерял чувство времени. Он превращался в ледяную статую, такую же безжизненную, как обледенелый пень или скала в этой снежной пустыне.

<<Я умираю… кто-нибудь… Кто-нибудь, ради господа! Папа!>>

Его последней мыслью было:

<<Это всё равно что уснуть>>.

Затем все неприятные чувства вдруг пропали.

Он почувствовал себя легко, спокойно и свободно — и плавно поднялся вверх, проплывая над снежным пологом. Как замечательно было снова ощутить тепло!

Настоящее тепло… Будто его наполнили лучи солнца. Дью рассмеялся от удовольствия.

<<Но где я? Разве сейчас не произошло что-то… что-то плохое?>>

Внизу на земле лежала съёжившаяся фигура.

Дью взглянул на неё любопытно: маленький мальчик. Разлохмаченные короткие светлые волосы уже покрылись тонким слоем льда.

Лицо мальчика было выбритым с правильными чертами. Только цвет кожи очень белый… безжизненно белый. Глаза закрыты, ресницы заиндевели. Дью почему-то знал, что глаза у этого мальчика голубые.

<<Понял… Я вспомнил: это ведь я!>>

Это открытие не вызвало у него ужаса. Дью ничего больше не связывало с этой съёжившейся на снегу фигурой. Она больше ему не принадлежала. Про себя он пожал плечами, отвернулся и увидел перед собой туннель. Большой чёрный туннель, казавшийся лабиринтом. Пространство в нём то ли свернулось, то ли искривилось… И время, похоже, тоже. Он стремительно влетел в туннель и понёсся по нему. Впереди, в неведомой темноте, замелькали дальние звёзды.

<<О господи! — думал Дью, — тот самый туннель. И всё это происходит со мной. Я действительно умер и лечу куда-то на невероятной скорости. Странно: я умер, но я ведь есть!>>

Он совсем запутался. Происходящее казалось таким реальным, ещё более реальным, нежели сама жизнь. И в то же время возникало ощущение ирреальности: его тело лишилось конкретных очертаний, он стал частью туннеля, звёзд и движения. У него больше не было своего тела.

<<Может, мне всё это лишь мерещится?>>

От этой мысли он впервые испугался. То, что возникало в фантазии, было ужасным. Что, если он заблудился в одном из ночных кошмаров среди образов, которые пугали его больше всего? К тому же он не знал, куда летит. А туннель изменился. Впереди вспыхнул яркий свет. Он был не бело-голубым, каким его обычно показывают в фильмах, а бело-золотым и… бархатным, будто он смотрел на него черех матовое стекло… Однако всё-таки невероятно ярким!

<<Разве при виде этого света не полагается ощутить любовь или ещё что-то возвышенное?>>

И он ощутил — свет вызвал благоговение.

Свет был настолько большим, настолько мощным… и настолько божественным!

Казалось, он смотрит в источник мироздания.

Свет стремительно приближался. Он обступил, окружил и пронзил его насквозь, он растворился в нём. Теперь он летел через него. Движение замедлилось. Свет стал менее ярким, или глаза к нему привыкли.

Вокруг проступали неясные очертания. Это была поляна. Трава изумительная — не просто зелёная, а невероятно зелёная, люминесцентная, будто подсвеченная изнутри. А небо нвероятно синее! На Дью были лёгкие летние шорты и футболка-безрукавка. Всё казалось ненастоящим, очень ярким. Не говоря уже о белых колоннах, которые поднимались в небо прямо из травы.

<<Так вот что случается, когда ты умираешь… А сейчас кто-то явится меня встретить? Бабушка Триша? Мне бы хотелось вновь увидеть её живой и здоровой>>.

Нет, никто не явился за ним. Пейзаж оставался прекрасным, мирным, неземным — и совсем пустынным. Дью ощутил некоторую тревожность. А что, если это место не такое уж хорошее? В конце концов, он не был таким уж правильным при жизни. Что, если это и есть ад? Или чистилище? Или тут обитают духи, говорящие с медиумами и сообщают им всякие глупости, чего жители небес никогда не стали бы делать. А вдруг его кинут тут одного навсегда? Лишь Дью додумал эту мысль до конца, то тут же пожалел о том, что такое вообще пришло ему в голову. Ему показалось, что он попал именно в то место, где мысли — или страхи — могут воздействовать на реальность. Разве не ощутил он сразу какой-то запах гнили? А эти голоса? Обрывки фраз, которые до него долетали? Нечто наподобие той чепухи, что временами может присниться.