При загадочных обстоятельствах - Черненок Михаил Яковлевич - Страница 29

• Предыдущая
• 29/30
• Следующая

— Вы не туда попали… Будешь хулиганить — я тебе позвоню! Понял меня?..

— Понял, жду, — мигом догадался Слава.

Положив трубку, Бирюков мельком глянул на расправленную, но совершенно не измятую постель. Когда он вернулся в комнату, Тузкова сидела в прежней позе, обхватив ладонями локти, и тряслась, как в приступе малярии. Видимо, стараясь унять эту лихорадочную дрожь, она крепко прижала к груди лупоглазого медвежонка. Халат при этом высоко задрался, обнажив полноватую загорелую ногу, но Майя будто этого и не заметила.

— Температурите? — спросил Антон.

— Не-е-ет… — протянула Тузкова. — Знакомые приходили, посидели компанией. Только спать улеглась — тут вы…

Вид у нее был не то больной, не то чуточку пьяный, — Бирюков решил не тянуть время:

— Майя, знаете Андрея Барабанова?

— Конечно, — спокойно ответила Тузкова. — Бывший муж одной нашей лаборантки.

И замолчала, словно никакой Барабанов не интересовал и не мог ее интересовать. Пришлось Антону опять проявить инициативу.

— Когда вы с ним последний раз встречались?

— С чего бы мне с ним встречаться? Я с Барабановым вообще не встречаюсь.

— А ведь недавно вас с ним видели.

— Интересно, где?..

— В ресторане.

Тузкова замешкалась, однако, видимо, решив перейти в наступление, иронично усмехнулась:

— Там не один Барабанов был.

— Кто еще?

— Полный зал народу.

— Но вы-то с Андреем в ресторан пришли.

— А вы-то за нами следили?! — передразнив, неожиданно вспыхнула Тузкова.

Бирюков сдержался:

— Мы, Майя, слежкой не занимаемся. Других забот хватает. Не пойму — что вас обидело?

— На каком основании я должна перед вами отчитываться? С кем пошла, куда пошла… Вы разве муж мне?..

— Я сотрудник уголовного розыска… — начал было Антон, но Тузкова грубо оборвала:

— И это дает вам право задавать интимные вопросики?

— Не раздувайте из мухи слона. Я пришел не ради амурного разговора.

Тузкова, вероятно, осознав беспочвенность своего возмущения, тихо проговорила:

— Ну, а чего Барабанова мне клеите…

— В тот вечер, когда вы были с Андреем в ресторане, его крепко ударили. Не знаете, кто?

— Не знаю, — поспешно ответила Майя. — Барабанов вышел из ресторана раньше меня. Когда я подошла к нему, у него уже был синяк под глазом.

— И вас это не заинтересовало?

— Андрей сказал, что не разглядел, кто ему кулак припечатал. Все?

— Нет, Майя, не все. Не слышали, как серебровский шофер Тропынин хотел по телефону подшутить над Барабановым насчет покупки машины?

Тузкова отвела взгляд в сторону:

— Не слышала.

— Ложный ответ.

— Хотите сплетницей выставить?

— Хочу знать правду.

— А потом скажете Тропынину, что я на него наговорила…

— У меня нерушимое правило: собирать информацию, а не распространять.

— Честно, Тропынин о нашем разговоре не узнает?..

— Не будем торговаться, не на базаре…

Майя нахмурилась, прикрыла полой халата обнаженную ногу и стала рассказывать, как лаборантка Вера и шофер из Серебровки Тропынин безжалостно разыграли Барабанова. Сейчас Тузкову прямо-таки нельзя было узнать. Антону даже показалось, что она всерьез подражает телевизионной пани Монике.

Слушая, Бирюков не мог избавиться от тревожного предчувствия и краем уха стал ловить посторонние звуки. За стенкой крутили магнитофон, в подъезде тоскливо мяукала кошка, на кухне тихонько журчала вода, бегущая из крана.

— Вера и Тропынин звонили при вас? — спросил Антон, когда Тузкова замолчала.

— Не-е-ет. Сергей снял трубку, чтобы звонить, а я закончила анализ и ушла из лаборатории.

— Но вы вроде как уверены, что они звонили…

— Само собой, уверена, Верка на каждом шагу мстит Андрею.

Бирюков хотел задать очередной вопрос, и вдруг показалось, будто то ли у шифоньера, то ли у платяного шкафа скрипнула дверца. Он чуть-чуть скосил глаза вправо и заметил, как одна из голубых створок ниши, начавшая было раскрываться, медленно прижалась на прежнее место. Тузкова, видимо, стараясь отвлечь внимание, капризно вздернулась:

— Собственно, что вам от меня надо?

— Шурупа знаете? — неожиданно спросил Антон.

На лице Тузковой мелькнуло похожее на испуг недоумение:

— Кого-о-о?

— Бывшего «Шуровоза», Сашку Бабенко.

— Сто лет не видала, — с усмешкой ответила Майя, но от Антона не ускользнуло, какой силы воли стоило ей ответить спокойно. Придерживаясь намеченного принципа неожиданности, он опять спросил;

— Кто у вас прячется в квартире?

Лицо Тузковой вспыхнуло так, словно ей влепили хлесткую пощечину. На несколько секунд Майя даже онемела, затем ярост­но швырнула медвежонка на пол и подскочила, как ужаленная:

— Перестаньте оскорблять!

Бирюков тоже поднялся:

— Откройте шкаф.

— Хотите на мои платья поглазеть?

— В женских платьях я плохо разбираюсь. Хочу увидеть Сашку Бабенко.

— Это произвол!

— Сейчас приглашу понятых…

— Вы рехнулись?

— Нет, я в здравом уме и трезвой памяти, — Антон быстро прошел к телефону. Краем глаза присматривая за дверью шкафа, набрал номер Голубева:

— Слава, срочно с опергруппой — на Целинную! Не забудьте санкцию прокурора на обыск у Тузковой…

— Через десять минут жди! — выпалил Голубев.

Бирюков бросил телефонную трубку и, по-прежнему не выпуская из вида шкаф, громко сказал:

— Выходи, Бабенко, говорить будем!

Около минуты в квартире царило гробовое молчание. Затем дверные створки шкафа с треском, словно их ударили изнутри, распахнулись, и оттуда, из-за развешанных на плечиках женских платьев, неуклюже вылез похожий на цыгана здоровенный детина с финкой в руке. Явно бравируя перед Тузковой, он ощерился в улыбке:

— Амба, начальник, добровольно сдаюсь. Пока твои не подъехали, давай разойдемся мирно. Отваливаю тебе полторы тысячи. Больше нету, честное слово,

— Вот ты какой, Шуруп… — медленно проговорил Антон. — Легким испугом отделаться хочешь?

Бабенко, поигрывая финкой, набычился. Что произошло в следующую секунду, Тузкова, видимо, не поняла. Реакция Антона на стремительный бросок Шурупа была мгновенной — финка, сверкнув лезвием, звякнула в прихожей, а сам Шуруп, утробно ёкнув, будто перевернутый тяжелый мешок, глухо ткнулся макушкой в пол. Перемахнув через него, Бирюков подхватил финку и мигом вернулся в комнату.

Наступила немая сцена. Антон издали услышал приближающееся завывание милицейской сирены. По зашторенному окну мелькнул яркий свет автомобильных фар, и тут же у подъезда дома захлопали двери оперативной машины. На полу, приходя в сознание, шевельнулся Бабенко.

Майя Тузкова, зажав ладонями рот, стояла возле дивана словно заледеневшая. У ее ног непонимающе таращил пуговицы-глаза плюшевый медвежонок…

Солнце заполняло просторный кабинет начальника райотдела поигрывая бликами на длинном лезвии остро заточенного финского ножа, лежащего поверх пухлой пачки денег. Разговор участников следственно-оперативной группы, среди которых отсутствовал лишь следователь Лимакин, начал было переходить на отвлеченную тему, но подполковник Гладышев вернул его в прежнее русло. Посмотрев на деньги, он повернулся к Бирюкову и спросил:

— Значит, Бабенко рассчитывал взять у Барабанова больше?

— Да, Николай Сергеевич, — ответил Антон. — Шуруп считал, что Барабанов будет иметь при себе не меньше пяти тысяч, а у того наличными оказалось всего полторы тысячи.

Борис Медников, обращаясь к прокурору, невесело сказал:

— Храните деньги в сберегательной кассе…

Подполковник опять спросил у Бирюкова:

— Если, как ты рассказывал, Бабенко подбил глаз Барабанову, то почему Барабанов так безоглядно подсел к нему на цыганскую телегу?

— По всей вероятности, Андрей действительно тогда не разглядел, кто его ударил у ресторана.

• Предыдущая
• 29/30
• Следующая