Дело всей жизни (СИ) - "Аксара" - Страница 72

— Позвольте, я оплачу счет, — вмешался Коннор.

— За вас, значит, парнишка заплатит? — хозяйка фыркнула. — Вот какими были — такими и остались. Три шиллинга шесть пенсов, капитан.

Коннор поспешно загремел монетками, и немолодая женщина улыбнулась и ему:

— Спасибо, сэр. И пусть ветер вам всегда будет попутным.

Октябрь 1770, Бостон, гостиница «Зеленый дракон»

— Где Коннор? — Шэй чувствовал, что просто умирает от голода, когда шагнул в знакомый уже зал «Зеленого дракона».

— Умчался с раннего утра, — Хэйтем, сидящий за столом, вздохнул. — Садись, Шэй. Чисто английский завтрак: яйца вкрутую, овсянка и холодная куропатка. И поспеши, наш союзник уже через полчаса прибудет сюда.

— Он, я так понимаю, пунктуален? — уточнил мистер Кормак, усаживаясь за стол. После отлично проведенной ночи даже овсянка вызывала воодушевление.

Мистер Кенуэй несколько напрягся и осторожно проговорил:

— Тебе следует знать это заранее. Она очень пунктуальна, хотя и француженка.

Шэй даже глазами хлопнул. Она? Хэйтем… нашел союзника среди дам?

— Ты доверишь меня женщине? — мистер Кормак ухмыльнулся. — Хороша ли она собой?

— Очень, — без улыбки откликнулся Хэйтем. — И само собой разумеется, что присутствие такой… очаровательной мадемуазель за время долгого путешествия в Европу наведет тебя на мысли. Предупреждаю заранее — не советую. Во-первых, она прекрасно владеет оружием. Во-вторых, она… так скажем, не слишком расположена к мужчинам. Так что тебе стоит предупредить об этом и Гиста, и команду. Для команды это должна быть просто богатая пассажирка, готовая заплатить столько, что ты согласился взять ее на борт.

— Ты слишком скверно обо мне думаешь, — фыркнул Шэй и улыбнулся одними глазами, потому что жевал. — После нынешней ночи — как я могу думать о какой-то там прелестной француженке?

— Можешь не напоминать, я об этом и без того неплохо помню, — мистер Кенуэй явно прислушался к себе и даже поерзал. — К делу. Ее зовут Женевьева де Плюсси, но во Францию она отправится по документам маркизы Женевьевы де Совинье-Шаран. Я лично подготовил ей бумаги лучшего качества. По легенде она младшая дочь маркиза де Шаран, родившаяся в изгнании. Маркиз после смерти мадам де Помпадур был посмертно оправдан, так что ничто не мешало вдовцу завести в ссылке дочь и ничто не мешает дочери вернуться на родину предков.*

— Пусть так, — Шэй кивнул. — А кто она на самом деле?

— Наверное, я не вправе об этом говорить, — чуть подумав, решил Хэйтем. — Если она захочет, сама все тебе расскажет. Я познакомился с мадемуазель де Плюсси, когда искал кого-то, кто сможет составить тебе компанию и провести в высшее французское общество. Ты тогда как раз увлеченно носился с Коннором по фронтиру, охотился и занимался столь же полезными делами. Мои поиски привели меня к этой даме, и я очень скоро понял, что она — настоящая находка. Будь внимателен, Шэй. Иногда мне казалось, что это не женщина, а сам дьявол в юбке. Она получила отличное светское воспитание и выглядит крайне милым созданием, однако так же легко убивает и при этом способна ругаться так, что ей позавидует Одноногий Джо.

— Учту, — Шэй поежился. Подобные женщины встречались редко, но каждый раз — метко. Такой была Хоуп: не женщина — стихия.

— У нее свой интерес, — продолжал рассказ Хэйтем. — Она крайне обижена на французское дворянство, так что будет считать тебя лучшим другом, если ты позволишь ей немножко его проредить. Но с ней нужно быть строгим, иначе она быстро подомнет тебя под каблук. Кстати, во Франции тебе предстоит выступить в роли ее любовника — никакой более приличной легенды для тебя я придумать не могу. На младшего брата ты не похож, а твое незнание Франции сразу ставит тебя на качественно другое положение.

Шэй отодвинул овсянку и с гораздо большим удовольствием впился в сочный кусок мяса. Аппетита рассказ ему не испортил.

— А что она знает про Орден? — уточнил он, прожевав. — Или свои умения убивать она приобрела иначе?

— Иначе, — коротко отозвался Хэйтем. — Она знает лишь то, что я — важная фигура в подпольной жизни Бостона и Нью-Йорка, больше ничего. А ты — пират и теневая фигура на политической сцене. Постарайся поменьше беседовать с ней о политике колоний, иначе она враз тебя раскусит. А если уж так сложится, то дави на то, что ты убийца, а не политик. Этим тоже можно заслужить ее симпатию.

— А во Франции? Она была во Франции? — этот вопрос волновал Шэя больше многих.

Но Хэйтем легко его успокоил:

— Она была во Франции несколько лет тому назад. И бежала оттуда, потому что ее ждала виселица. Узнав про умения мадемуазель, я отдельно проверял — она не связана ни с Орденом, ни с Братством, и именно на это у меня ушло столько времени. А еще я видел ее портрет тех лет — и вряд ли кто-то будет способен ее узнать. Тогда это была точеная блондинка, бледная и нежная. Ныне — роковая брюнетка. Кстати, тебе придется позаботиться о том, чтобы она оставалась таковой. У нее не будет никого, кому бы она доверяла больше, чем тебе, поэтому красить ей волосы тебе придется самому. Она тебе все подскажет и покажет.

Шэй отставил мясо, отер губы и отпил чаю. Мысли его летели быстрее ветра. Возможности и опасения — все смешалось в одну кучу.

— Когда ты говорил, что нашел мне союзника, я не думал, что это будет сопряжено с таким количеством трудностей, — он слегка улыбнулся. — Стоит ли эта мадемуазель того?

— Стоит, — уверенно заявил Хэйтем. — Я приложил все силы, чтобы найти для тебя удобного — во всех смыслах — союзника. Мисс Женевьева прекрасно знакома с французским укладом жизни и не менее прекрасно знает трущобы Парижа. Эта женщина может многим тебе помочь, а все трудности, связанные с ее характером и прошлым, преодолимы. Нам повезло, что она при своих умениях ранее не столкнулась ни с французским Братством, ни с французским Орденом. Шэй… Я приложил все усилия, чтобы твоя поездка в Европу оказалась… если не результативной, то хотя бы не столь опасной. Но, видит Бог, я не хочу отпускать тебя.

Шэй опустил взгляд и отрицательно покачал головой:

— Это дело чести. Я должен добыть эту чертову Шкатулку. Я дал тебе слово.

— Коннор спрашивал, надолго ли ты задержишься в Европе, — немного невпопад ляпнул Хэйтем. — Хотел что-то с тобой обсудить. После того, как ты мортирами «добил» остатки фрегата, который он дробил пушками, ты для него вознесся на недосягаемую высоту.

— Нет, — Шэй перебил, потому что опасался не сдержаться и дать слабину. — Я все равно поеду, Хэйтем. Коннор теперь в надежных руках — в твоих, а я должен…

— Я не собирался тебя отговаривать, — мистер Кенуэй вздохнул. — Понимаю, как это важно для Ордена, для тебя и даже для меня. Я хотел тебя попросить… Когда Коннор попросится с тобой, не рассказывай ему ничего о том, куда отправляешься. Он уже теперь мечтал о том, что мог бы работать с тобой вместе. Мечтал, что Орден и Братство могут сотрудничать… Но мы оба знаем, что это невозможно.

По лестнице дробно простучали каблучки, и капризный голос с роскошным прононсом протянул:

— Меня ждут, мадам. Мсье Кенуэй назначил мне встречу на десять утра. Уже две минуты одиннадцатого, я спешу.

Шэй едва успел взять себя в руки. Девушка, впорхнувшая — и ее манеру передвигаться нельзя было описать иначе — в обеденный зал, слегка поклонилась и сорвала с головы шляпку. Ее длинные и слегка вьющиеся антрацитово-черные локоны не позволяли усомниться, что это ее естественный цвет волос, но в данном случае Шэй доверял Хэйтему больше, чем себе.

Мадемуазель Женевьева стрельнула голубыми глазами — вот, что могло выдать в ней блондинку — и слегка улыбнулась. На щеках ее обозначились пикантные ямочки, а вид был именно милым, хотя слова Хэйтема и в этом Шэй под сомнение не ставил.

— Мсье Кенуэй? — девушка протянула руку в перчатке, и Хэйтем, галантно поднявшись, пожал самые кончики ее пальцев. Мадемуазель развернулась к сидящему Шэю. — Мсье Кормак?

— Рад знакомству, — хрипловато произнес Шэй.