Якудза из другого мира. Том I (СИ) - Калинин Алексей - Страница 14

— Да и хуй с вами, — выругался я и вытащил из сумки купленные утром колбаски, в очередной раз порадовавшись собственной предусмотрительности.

На геометрии я добил учебник по истории. Ну что же, в принципе не всё так плохо, как думалось. Магия в Японии основывалась на соединении техник и боевого духа. При этом то или иное боевое колдовство достигается правильной постановкой рук, ладоней и пальцев в одном из девяти символических сечений. Кудзи-кири, как тут его называют. Оно состоит из таких понятий, как: сила, энергия, гармония, исцеление, интуиция, осознание, величина, созидание, абсолютность.

Мда, вот запариться бы да разузнать всё поподробнее… Разбудить в себе этот самый боевой дух… Да и подмять школу под себя.

А что? Наглости не занимать, нахальства тоже куча. Что силой и колдовством пока обделен, так это можно прокачать. Главное, чтобы были мозги. Вот меня через урок ждали две стрелки, а у меня в кармане была горсть стыренной соли. Во внутренний карман пиджака положил ещё остро заточенный карандаш. И в голове отложились знания о ритуальном поединке, когда самурай может вызвать другого на поединок, а посторонние не полезут, иначе нанесут оскорбление другу. Вот и всё — я уже готов к стрелке.

После колокольного звона Биг-Бена я отправился на улицу. Меня ждало очередное приключение.

— Ты Такаги? — подошел невысокий щуплый парень, стоило только выйти из дверей.

— Нет, он идет за мной, — беспечно отмахнулся я и пошел дальше. — Вон тот здоровый…

— Не пизди, иди за мной!

— А ты хуйню не неси. Если отыгрываешь шестерку, то не дерзи, а веди себя вежливо, — отрезал я. — Если знаешь мою фамилию — хули спрашиваешь?

— Вежливо с хинином? Да ты совсем с ума сошел. Если тебя эти двое не убьют, то я на ремни порежу.

Я смерил презрительным взглядом засланца. Вот таких обычно засылают при сходке стенка на стенку. Выйдут, потявкают, быстренько получат законных пиздюлей и потом ходят с гордо поднятой головой. Они же начали драку, они герои…

— Веди, — цыкнул я зубом.

— Иди впереди.

— Пристроиться хочешь, любитель мальчиков?

Я таки добился своего — щуплый вспыхнул маковым цветом и занес руку для удара. Выведенный из себя противник уже наполовину побежденный противник. А этого чуть ли не трясло от негодования.

— Хочешь быть отчисленным из школы? — мило улыбнулся я. — Давай, ударь меня в таблетку…

Щуплый с трудом выдохнул. Сейчас он так сильно напоминал разъяренного сеньора Помидора из мультика про Чипполино, что я даже пожалел об отсутствии лука под рукой. Какие же они тут все нервные…

— Я пойду рядом, — просипел щуплый.

— Только за ручку не держись, а то подумают о нас плохое. Мне-то падать ниже некуда, а тебе ещё с этим жить.

Засланец дышал так тяжело, что я даже забеспокоился — как бы его «Кондрашка» не хватила. В таком-то возрасте. Спиной я чувствовал обжигающие взгляды других школьников. Похоже, что о моей стрелке было известно большинству населения школы. Что же, чем больше, тем лучше. В голове сформировался план и этому плану нужны зрители.

Мы вышли за белую ограду. Засланец повернул направо. Через сто метров мы пришли на место грядущего побоища. Тут пах рыбой каменный тупик, где разгружались машины. Руками школьников и учителей на стенах нарисованы веселые бабочки, большие цветы, небо и даже радостное солнце. Прекрасное место для получения пиздюлей.

Около пятнадцати учеников кучковалось неподалеку от черного входа. Четверо из них курили. Остальные молчаливо смотрели на нас. Позади я услышал гомон — то собирались зрители. Ну что же, я сделаю вам шоу…

Молодые, ранние, мало нюхавшие жизни, но уже злые и голодные до власти. Эх, Изаму-Изаму, если смотришь на меня сверху, то лучше отвернись. Вряд ли это тебе понравится. Но горькую пилюлю лучше проглотить сразу, не разжевывая и уж тем более не рассасывая.

— Вот он, я его привел, — толкнул в плечо засланец.

Больно толкнул, костяшками. Я сдержался. Мне ещё предстояло сегодня сдерживаться, так что отнесем этот толчок на разминочный удар.

— Это я его привел, а он меня вообще в другую сторону тянул. Хотел сакэ угостить и роллами накормить, — хмыкнул я, широко улыбаясь.

— Плебей, ты посмел вызвать на бой меня, сына рода Кобаяси! — с пафосом, от которого сводило скулы, проговорил чувак, который утром метал в меня лезвие морского меча.

— Да, это я! А ты привел с собой друзей, чтобы они тоже это услышали? Тебе нравится унижаться? Если так, тогда я тебя сейчас таким трехэтажным матом покрою, что обтекать неделю будешь!

— Ты, сын рабыни, — прошипел сын рода Кобаяси. — Да как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?

— Я в таком тоне сейчас тебе по ебалу настучу, а потом добавлю полутонов по яйцам! Не смей касаться родителей!

Только не переиграть, только не переиграть…

Старшеклассники напряглись. Они вряд ли привыкли видеть, чтобы против толпы выходил дерзкий выскочка. Да, мой рост, мой вес и мой социальный статус никак не вязались с тем, что они привыкли видеть. И это выбивало их из колеи.

Пока Кобаяси подыскивал слова, чтобы побольнее уязвить, Окамото же без слов начал вязать кудзи-кири, чтобы издалека поразить наглого выскочку.

Пора!

— Дуэль! Я требую дуэль! Против двух потомков славных родов выходит дурная кровь! Или вы побоитесь пухлого одиночку и нападете толпой?

— Что? Твой мозг заплыл жиром? Что за грязь льется из твоего поганого рта? — пробурчал Окамото.

— Теперь я вызываю вас на дуэль. Понятно дело, что все вместе затопчите меня, но это будет бесчестный бой. Вы вызывали меня поодиночке, но привели с собой друзей. Я же пришел один, потому что звали только меня. Давайте по-пацански? Раз на раз? Хотя, я даже управлюсь один против вас двоих. Или мне ещё правую руку за спину завести? А если…

Хлоп!

Моя голова мотнулась вправо, а челюсть вспыхнула огнем.

Вот же чертила щуплый, дождался, пока я отвлекусь и ударил с локтя. Как же он предсказуем… Не зря всё-таки выводил его из себя. Он полностью отыгрывает роль засланца и забияки, всё как по нотам.

Краем глаза я наблюдал за щуплым, так что удар не был неожиданностью. Я отлетел, картинно взмахнув руками. Наткнулся на стену и взглянул в синеватые глазки веселой бабочки. Она сочувственно смотрела на меня, как будто сожалела о происходящем. Я чуть-чуть сполз по стенке, но потом оттолкнулся и встал.

Со стороны должно было показаться, что я катастрофически слаб и падаю от легкого тычка. Сейчас надо быстро приложить ладонь к челюсти и тут же отдернуть. Сделано. Следующий шаг — испуганный взгляд и сразу же сурово сдвинутые брови.

— А если трое господ проучат зарвавшуюся чернь? Ты забыл своё место, гнилой хинин, — процедил щуплый.

Твою же ма-а-а-ать, да я сейчас сдохну от пафоса. Нельзя попроще-то? И уже не два, а три…

— Ты можешь только исподтишка бить? У всех господ такая подлость в крови? Может быть ещё и оммёдо шарахнешь? Только посильнее, чтобы и твоих друганов зацепило…

— Да я с тобой и без оммёдо справлюсь! — прошипел щуплый.

— Ты-то может быть и справишься, а вот твои дружки… Боюсь, что они тоже будут бесчестно биться.

— Род Кобаяси никто не может упрекнуть в бесчестии! — воскликнул первый задетый мной парень.

— Род Окамото тоже не был замечен в злонравии! — откликнулся второй.

— Род Танака всегда славился своим благородством! — отрезал щуплый.

Та-а-ак, получилось сыграть на их самолюбии. Теперь они в моих руках. Можно бы на этом и закончить, но я увидел, как из-за забора высовываются любопытные лица других старшеклассников. Поэтому надо вести спектакль дальше. Чем больше зрителей, тем шире слава…

— Тогда бьемся без колдовства! Руками и ногами! Или вы испачкаете имя своего рода! — выкрикнул я.

Ребята неуверенно переглянулись. Пришлось снова почесать челюсть, как будто она ноет от удара. Этого жеста хватило, чтобы вселить уверенность в молодые сердца. Они кивнули и ударили кулаками в ладони, подтверждая намерения.