Невинное желание (СИ) - "Helen Han" - Страница 68

— Прекрати! Ты — чудовище! — послышалось за ее спиной.

Это был тот солдат, возвращения которого Эва не дождалась. Он бежал к ней, чтобы остановить.

— «Убей его!» — мысленно приказал Максимилиан, и Хаосс, не глядя на изуродованное тело солдата, срубила ему голову, и тут же подожгла все останки.

Первый демон, что бежал к девушке, уже почти настиг ее, но та оказалась быстрее: резко развернувшись, она пронзила его катаной. Он хотел крикнуть, но не смог. В этот же момент солдат оказался внутри небольшого, созданного Эвой, торнадо. Она резко вынула оружие, и тут же раздался громкий предсмертный крик. Хаосс сжала воздух вокруг его тела. Последний крик, и торнадо исчезло, а на траву с шумом упала груда изрезанного на мелкие куски тела, и огромная лужа крови забрызгала все вокруг. Эва оказалась вся в крови только что убитых демонов-солдат. По ее щеке скатилась капля крови и попала на уголок рта, и, машинально ее слизнув, девушка тут же словно проснулась, придя в себя. То, что она увидела вокруг, повергло ее в шок. У нее в голове вновь всплыла та ужасная картина с мальчиком. Мир снова побагровел, внутри все сжалось и похолодело.

— «Так значит… это моих рук дело?»

Мельком взглянув на Клэр, сидящую в нескольких метрах от своей подруги, лицо которой застыло от ужаса, Эва лишь убедилась, что убийца именно она сама… причем, не только этих двоих, но и тех четверых несчастных. Все встало на свои места, тут же нашлись ответы на все вопросы. Хаосс медленно повернулась к подруге, выронив из руки оружие, и с трудом делая шаг за шагом, она шла к Клэр. Эва готова была расплакаться от произошедшего, ей хотелось хоть перед кем-нибудь извиниться, хотелось верить, что не все так плохо, хотелось, чтобы ее утешили, чтобы хоть на время помогли забыть это, но…

— Не подходи! — завопила Килери и, придерживая сломанную руку, которая еще не восстановилась, стала торопливо ползти назад.

Это то, чего Эва никак не ожидала услышать от самого близкого из всех ее друзей и знакомых. Та боялась ее настолько сильно, что «отвернулась» от подруги, в самый трудный момент отвергла. Хаосс упала на колени, все еще виновато и жалобно глядя на Клэр, в надежде, что та сейчас обнимет ее и успокоит, но нет. Килери продолжала ползти все дальше назад и шептать себе под нос, чтобы она к ней не смела больше никогда приближаться. Эва оперлась локтями на землю и, схватившись за голову, прокричала настолько громко, насколько могла: «Прости меня!», после чего разревелась.

— Я не хотела этого! Я не собиралась никого убивать! — горько и громко плакала она, не поднимая глаз. — Я даже не знала, что это делала я. Клэр, поверь мне, молю тебя! — девушке уже не хватало дыхания, но она продолжала оправдываться перед подругой, захлебываясь в слезах. — Ты — единственная, кто всегда был рядом, и ты должна знать, что я не хотела этого. Только ты сможешь знать правду. Клэр, я не вру, я не виновата! Молю… — Эва резко затихла, вдруг перестав чувствовать энергию Килери.

Она исчезла, просто сбежала от подруги в самый важный для нее момент. От осознания этого дыхание Хаосс словно перехватило, все звуки стали быстро заглушаться, а голова сильно кружиться, а затем все стало темно.

Неизвестно спустя сколько времени Эва очнулась, но оказалась она в каком-то подвале, привязанной к столу. Вокруг не было никакого источника света, и если бы не ночное зрение, ничего бы не смогла разглядеть, хотя даже с ним все казалось нечетким. Руки и ноги Хаосс были привязаны к каким-то крепежам, рядом с ней никого не было видно, но слышался какой-то шум. Она почувствовала запах медицинских препаратов, послышался шорох пакета, хруст стекла, звук падающих капель на пол, а затем перед девушкой появилась темная, худая и высокая фигура, лицо которой скрывалось маской, руки в перчатках, а в них большой шприц.

— Не дергайся! Это просто укол, — послышалось из темноты уже знакомым грубым голосом.

Он прозвучал откуда-то со спины. Это был Максимилиан. В этот момент стало ясно, что он просто наблюдатель, а тот, кто в маске — исполнитель. Эва попыталась освободить руки, но они были хорошо закреплены, не пошевелить, а помощник порвал ей рукав и начал нащупывать вену. От его действий и осознания того, что будет, Хаосс становилось не по себе, но к ее удивлению, укола она вообще не почувствовала. Эву почти сразу окутала ужасная сонливость, после чего она уснула.

Прошло много часов, Эва вновь проснулась, но чувствовала себя отвратительно. Все ее тело болело, каждая мышца ныла и будто горела огнем, голова раскалывалась, а каждое, даже малейшее, движение доставляло нестерпимую боль. У нее появилось предположение, что над ней ставили опыты, из-за того, что перед тем, как уйти на задание, старый демон вскользь проговорился о прошлом Максимилиана. По его словам, он родился человеком, стал ученым и очень любил ставить эксперименты над живыми, а в возрасте тридцати девяти лет после неудачного опыта и нападения подопытного, стал частично оборотнем. Еще через десяток лет его Природа стала гибридной, совмещая начала оборотня и ангела. От мысли, что Максимилиан и над ней провел какой-то эксперимент, пока она спала, ей становилось дурно и противно.

Вокруг Хаосс, по ее ощущениям, в помещении никого не было. Ее глаза были завязаны, поэтому она даже не знала, где находилась, а из всех звуков слышала лишь свое дыхание и ритмичное падение капель на твердую поверхность. Этот звук исходил откуда-то со спины. Так девушка лежала уже несколько часов, и ей стало казаться, что она начала сходить с ума: каша в голове из-за сотни разных мыслей и воспоминаний, которые смешивались с галлюцинациями, а все это сопровождалось многочасовым капанием воды.

Наконец, вдалеке раздался звук открывающейся двери, и, судя по нему, она была очень тяжелая и старая, а затем послышались уверенные, но неторопливые шаги. Когда они приблизились, стал слышен шорох полов длинной одежды. Кто-то открыл еще одну дверь, которая вела в помещение, где лежала Эва, и затем, раздалась знакомая усмешка, когда зашел этот кто-то.

— Ну что, ты готова на себя посмотреть? — это был голос Максимилиана, который прозвучал без капли злости или агрессии, а наоборот, будто с сочувствием. Сердце девушки быстро заколотилось от этих слов и интонации. Она ему никак не ответила, да и не смогла бы.

— Ладно, можешь молчать.

После этих слов Максимилиан стал отстегивать руки и ноги своей подопытной, затем отвязал туловище и шею, после чего помог встать. У Эвы ужасно болело абсолютно все, и как только она смогла стоять сама, ангел куда-то отошел, а уже через минуту он вернулся и принес с собой какой-то тяжелый и большой предмет. Это что-то он поставил напротив девушки, подошел к ней и снял повязку с глаз, но поначалу она ничего не видела. Максимилиан зажег свет по всему помещению, пока ее глаза привыкали. Постепенно Эва начала видеть, но все еще мутно.

Перед ней стоял большой плоский предмет, закрытый черной тканью, скорее всего, это было зеркало. Из-за спины девушки вышла огромная темная фигура Максимилиана, и, наклонившись к лицу Эвы, посмотрел внимательно в глаза. Она попыталась сфокусировать взгляд на нем, но все расплывалось, на что он усмехнулся и направился к предмету. Ее сердце стало биться чаще. Девушке было ужасно страшно увидеть, что с ней стало, но при этом интересно. Максимилиан резко сдернул ткань с предмета, и она расстелилась между Хаосс и зеркалом черной пропастью.

То, что увидела Эва, ужаснуло. Все ее тело было покрыто свежими швами, где-то они до сих пор кровоточили, даже лицо было в швах, а кожа синюшного цвета, как у трупа. Девушка выглядела, как мертвец! Цвет радужки стал черным, вокруг глаз синяки, уши приобрели почти человеческую форму, но все еще с заостренными кончиками, все серьги были сняты, даже проколов не осталось, а волосы поседели… По всей голове была абсолютно белая седина! Хвост теперь стал почти в два раза длиннее, тоньше, с темным металлическим оттенком, а его кончик стал тонким и острым, как игла, но на ощупь оказался обычным, как и был, кожаным. Ногти на руках и ногах стали покрыты чем-то металлического цвета, отчего они все стали светло-серого оттенка. По всему телу девушки виднелись вены сине-черного цвета, они даже немного выпирали, что особенно было заметно на конечностях и хвосте. В целом, чудовищный вид.