Рядом (СИ) - Зайцева Мария - Страница 8

И Кэти никому, даже самой себе не признается, что тоскует.

Потому что нечего тосковать.

Рик рядом. В их сыне. Чертов мудак добился своего. Влез в ее жизнь так, что не вырвешь ни за что на свете.

Сейчас Ричи четыре года.

И у него большое будущее.

Ради этого будущего она сделает все. Вообще все.

И черта с два этому слизняку, ее мужу, удастся разрушить его!

— Стивен! О чем ты думал, когда продавал акции? Ты вообще помнишь, что у тебя сын есть?

— Да пошла ты! — неожиданно Стивен вырвал у нее из пальцев рукав и заорал, сразу становясь невозможно отвратительным. — Ты не имеешь права мне указывать, дрянь подзаборная! Да я тебя из такой клоаки вытащил, что самому страшно! Да он тебя рабочим поселком воняло на мили! Да ты…

Тут он вынужден был замолчать.

Потому что с выбитыми передними зубами особенно не выскажешься. А вот поорать можно от души, это да.

Кэти несколько раз встряхнула ушибленной рукой, посмотрела на воющего и плюющегося кровью мужа, подхватила сумочку и вышла прочь. На занятие нельзя было опаздывать. Тренер Ричи — лучший в Лондоне и у него строгие правила.

А насчет тревожной ситуации…

Надо будет проконсультироваться с юристом.

И подать на развод. Пока не поздно. Слава богу, они в Европе. И законодательство здесь очень приятное для женщин с детьми.

Темную машину, прицепившуюся к ней сразу, стоило выехать за ворота особняка, Кэти не заметила.

А зря.

— Дебора, я не понимаю, что значит, «Я не забрала Ричи»? Что за бред?

Кэти была вынуждена оторвать трубку от уха, чтоб выдохнуть. И еще раз. И еще. Потому что спазм, охвативший сердце, когда ее бестолковая свекровь позвонила и сообщила, что не успела забрать Ричи с плавания, никак не желал проходить.

Она так и полетела по лестнице вниз, забыв про лифт, слушая сбивчивый лепет в трубке и ругая себя последними словами.

Дура! Какая дура! Зачем понадеялась на эту ненормальную? Как могла?

Разговор с юристом незапланированно затянулся, Кэти необходимо было вникнуть во все тонкости, а время окончания занятий у Ричи подходило к концу… Все равно нельзя было, нельзя!

Эта дура…

Кэти слушала, как Дебора плачет в трубку, рассказывая, что немного опоздала и не нашла Ричи в раздевалке бассейна, а тренер сказал, что его забрал отец…

Но Стивена не должно быть в городе, он еще на прошлой неделе съехал в их имение, посетив травматологию предварительно.

Она отключила эту сучку, после смерти мужа сильно сдавшую и теперь только и занимающуюся качественной еблей мозгов, и набрала мужа.

— Где Ричи? — рявкнула она, едва дождавшись ответа.

— С тобой, — удивился Стивен, и очень даже натурально. Так натурально, что у нее волосы на голове зашевелились.

Если не у него, если…

Она села за руль, включила зажигание и замерла. В трубке что-то орал Стивен, что-то спрашивал, но Кэти не реагировала.

Пожалуй, впервые в ее жизни она не могла собраться. Хотя нет. Не впервые.

Первый раз был, когда она позвонила домой три с половиной года назад и мать между делом сказала:

— Ах, да, помнишь Рика? Так его убили, представляешь…

Она тогда, помнится, тоже вот так вот села с телефонной трубкой прямо на пол.

И какое-то время сидела, тупо глядя перед собой в пространство.

А потом выронила телефон, встала и пошла в комнату сына. И долго стояла над его кроваткой, разглядывая такие знакомые черты.

Тогда она не плакала. Даже позывов не было.

Просто растерянность, просто какой-то невероятный коллапс.

Словно исчезло нечто такое, что всегда воспринималось константой. Ну, как рука, нога или глаз, например. Вот было — и нет. Ампутировалось. А все еще чувствуется. Не болит, нет. Просто ощущается, как неделимое.

Рядом.

Сейчас было что-то сродни тому ощущению.

Только страшнее.

Плакать по-прежнему она не могла, но и собраться, начать действовать — тоже.

Ее мальчик… Ее Ричи…

Стивен уже орал на нее матерно, но Кэти не слышала.

А потом получила звонок по второй линии.

Отключила Стивена и взяла трубку.

И буквально через секунду поняла, что значит не просто ампутация, а ампутация без наркоза.

Голос в трубке бесстрастно заявил, что ребенка можно будет забрать. Но только после выкупа.

Сумма в десять миллионов долларов не показалась неподъемной.

Но, учитывая обстоятельства, и то, что на руках не было…

Кэти выслушала, ответила положительно, мимоходом удивляясь тому, насколько замороженный у нее голос.

Вышла из машины и вернулась к юристу.

Похитители говорили про полицию, но ничего про юристов.

Телефон опять зазвонил, но Кэти отклонила вызов Стивена. А потом и Деборы.

Юрист, самый лучший в Лондоне. Она подскажет, что делать. И где взять деньги.

— Кэтрин… Понимаете, судя по вашему рассказу и моим данным, активов у вас нет. В распоряжении вашей семьи только дом и имение. Деньги, что Стивен получил за пакет акций компании, полностью ушли на погашение его долгов, я проверила, на счетах пусто, сделки уже совершены, их назад не отозвать. В любом случае, это время, которого у нас нет.

Юрист, Мелани Корп, участливо подвинула Кэти стакан воды.

— А дом? Имение? Взять под них кредит?

— Кэти… — Мелани покачала головой, — я сегодня проверяла, не хотела вас пока пугать… Но они тоже заложены. Конечно, при бракоразводном процессе, вы получили бы максимум, и возможность распоряжаться тем, что еще не в залоге… Ферма в Нормандии, несколько площадей в аренде в центре Лондона… Но этого недостаточно, вы же понимаете… И времени тоже недостаточно. Я настаиваю на полиции.

— Нет. Я не буду так рисковать.

— Кэти… — Мелани помолчала, видно, подбирая слова, — вам нужно быть готовой к тому, что…

— Нет!

Кэти сжала стакан с водой, испытывая дикое желание запустить его в холеное лицо юриста. Сука! Да как она смеет! Ее сын жив! И будет жить! Она все для этого сделает! Нет свободных денег — значит, надо найти!

— Хорошо. Если нет законных способов быстро получить деньги, как насчет… Других?

— Кэти… Я бы не стала пользоваться этим способом…

— Да мне плевать, что бы ты стала и не стала делать, сука! — заорала Кэти и все же швырнула стакан, только не в лицо Мелани, а в стену, — у меня сын непонятно где! Один! Он может испугаться! Ему скоро обедать, а у него аллергия на рыбу!

Она сама понимала, что несет бред, и надо, наоборот, сконцентрироваться, но не могла остановиться, продолжая орать на юриста.

Потом выдохлась, с удивлением посмотрела на сжатые кулаки.

— Кэтрин… — Мелани не выглядела испуганной, просто напряженной, — вы не в себе, понимаете? Я сейчас позвоню, у меня есть связи в полиции…

— Никакой, бля, полиции, — Кэти подняла на нее взгляд, холодный до невозможности. И вот теперь, судя по выражению лица, Мелани испугалась. Все же не каждый день видишь, как из-под скорлупы английской леди вылупляется та, прежняя, давно, казалось, похороненная девочка из трейлерного городка, готовая рвать за свое зубами. — Только попробуй, сучка. Если моего сына… — Кэти сделала паузу, даже мысленно не собираясь этого проговаривать, — я приду и перегрызу тебе горло. Поняла?

— Кэтрин… Я…

Кажется, Мелани растерялась.

Молодец, Кэти, довела до нервного срыва юриста. А результата пока не получила.

Выдыхай, Кэти, выдыхай…

— Простите, — отвернулась, успокаиваясь, к стене, — я…

— Я все понимаю.

Мелани отошла к столу, достала визитницу.

— Позвоните этому человеку. Он… Может занять нужную сумму. Скажите, что от меня.

Кэти взяла визитку, простую белую карточку, без имени, только с номером телефона, кивком поблагодарила и вышла из кабинета.

Набирала уже в машине.

Прошло всего десять минут со звонка похитителей. Они дали два часа. Она успеет.

Голос в трубке был женским.

Кэти назвала имя юриста, обозначила проблему.