Империя. Пандемия (СИ) - Марков-Бабкин Владимир - Страница 37

                9. Стратегист (политстратегист) – организатор избирательных кампаний в САСШ, в России «политтехнолог».            

                10. Джон Х. МакКуи – действующий на момент книги председатель Бруклинского клуба, Хью Маклафлин – «бруклинского босс» до 1904г.            

                11. Законопроект в поддержку 19 поправки («Поправки Энтони») в конституцию САСШ, написанной ещё в 1870м году Сьюзанной Энтони и Елизаветой Стентон. С 1878 года неоднократно вносился на рассмотрение в Конгресс САСШ.            

                12. Jeannette Pickering Rankin – член Палаты представителей САСШ от Монтаны (4 марта 1917 – 3 марта 1919, 3 января 1941 – 3 января 1943). Первая женщина, избранная в Конгресс США.            

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

‑ Государь, вы крайне бледны. Возможно вам следовало бы отдохнуть.

Кошусь на генерала Духонина.

‑ Что, сильно бледен?

‑ Да простит меня Ваше Величество, но сильно. Даже слегка с синевой. Отдых вам просто необходим.

Криво усмехаюсь.

‑ Да, Николай Николаевич, отдохнуть бы мне не помешало. Но вот Борис Алексеевич настоятельно рекомендовал поприсутствовать на спасательной операции.

Суворин кивнул.

‑ Это весьма полезно, Ваше Величество. Произведет хорошее впечатление на подданных.

‑ Вот, Николай Николаевич. Так что придется мне пока тут постоять. Подышу свежим воздухом, а то все кабинет‑кабинет.

Про «кабинет» они уже слышали не раз, и даже позволили себе легкие понимающие улыбки.

Что хорошо в моем окружении, так это то, что они уже усвоили – мне можно говорить правду‑матку, не размениваясь на политесы. Меня действительно слегка знобило, но я относил это скорее к нервному состоянию организма.

Ну, а как мне не нервничать? Вокруг тысячи людей, камеры, хроникеры всякие. Вверху вокруг башни два дирижабля – ближе к нам, раскрашенный в оранжево‑синие «фирменные» цвета местных мчсников «ИСС Сокол‑2», а над башней парит ярко красная туша «Империи» со Звездой Богородицы на борту.

А там, на башне, Ольга.

Промакиваю лоб платком. Не хватало еще тут пота на лице Императора. Меня же сейчас снимает минимум несколько камер. Хотя Суворин повернет в плюс и это. Мол, так переживает за подданных Царь‑батюшка, что кушать не может. Все о России думает.

Но знобило меня весьма конкретно. Холодает. Вечером будет уже совсем холодно.

‑ Что там с прогнозом погоды, Николай Николаевич?

Тот хмуро ответил:

‑ С востока идет мощный снежный фронт, Государь. У нас есть несколько часов. Ночью начнется метель.

И как тут не нервничать? Подавив нервный кашель, поднимаю к глазам бинокль.

Тем временем с «Сокола» полетели вниз канаты. Причальная команда бросилась «принимать концы». Возникла некоторая путаница с канатами, но, в конце концов, вроде разобрались и потащили их в разные стороны. Еще несколько минут и все четыре троса были надежно закреплены к вбитым в землю с четырех сторон от башни толстым бревнам.

На дирижабле при помощи лебедок начали выбирать слабину, натягивая канаты и стабилизируя положение небесной машины в воздухе. Теперь у командира дирижабля появилась возможность регулировать движение не только при помощи винтов, но и почти с ювелирной точностью двигать корпус вперед‑назад при помощи лебедок.

Отняв от глаз бинокль, Суворин заметил:

‑ Уверен, что у нашего оператора там будут просто потрясающие кадры. К завтрашней премьере они будут очень кстати в Доме кино.

Духонин хмуро буркнул.

‑ Не сглазьте, Борис Алексеевич. Еще ничего не закончилось.

Тот усмехнулся.

‑ Да хоть чем бы ЭТО не закончилось. Это все равно будет прекрасно…

Но перехватив мой мрачный взгляд, он предпочел не продолжать развивать свой цинизм.

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

Нос «Сокола» застыл практически неподвижно. Поручик Вишневский, отдавая короткие приказы стоящим у лебедок, сумел стабилизировать положение небесной машины.

‑ Михалыч, тебе слово.

Боцман Егоров крякнул.

‑ Сделаем, вашброть. В лучшем виде сделаем, не извольте сумлеваться…

Провозившись некоторое время с винтами высоты, боцман произвел выстрел из установки Шермули, послав ракету к башне.

‑ Выбирай!

Затрещала лебедка, выбирая слабину и через некоторое время закрепленный на конце снаряда якорь зацепился за металлические фермы башни. Получив пятую точку опоры дирижабль встал буквально намертво.

Егоров с чувством перекрестился в сторону видневшихся вдали куполов церквей и доложился:

‑ Усё готово, вашброть. В лучшем виде, как и было сказано.

Вишневский стукнул кулаком в ладонь и воскликнул:

‑ Молодец, Егоров! С первого раза попал!!! Благодарю за службу!

Покосившись на снимающего их оператора, боцман вытянулся и четко по‑уставному ответствовал:

‑ Честь в Служении на благо Отчизны!

Но про оператора все тут же забыли, поскольку раздался новый крик:

‑ Любушка!!!

В ответ со стороны башни долетели женские крики, причем не только «Любушки».

Поручик Вишневский нахмурился:

‑ Господин Филиппов, я попросил бы вас…

Тот тут же выставил ладони вперед.

‑ Все‑все, господин поручик. Молчу!

Удостоверившись, что больше никаких поползновений не намечается, Вишневский вернулся к командованию операцией.

‑ Максимов, телеграфируй в штаб – мы начинаем вторую фазу операции. Все по местам!

Убедившись, что все в порядке, поручик начал отдавать команды, регулируя натяжение канатов лебедками и плавно подводя тушу дирижабля к башне. Да, с огромной «Империей» так бы не получилось сделать, слишком уж у нее огромный корпус и слишком далеко от носа расположена гондола. «ИСС Сокол‑2», напротив, унаследовал от своего предшественника «Сокола» не только небольшую длину, составлявшую всего‑то пятьдесят метров, но и длинную решетчатую подвесную сетку, заменявшую ему гондолу. Да, летать на таком дирижабле было не слишком комфортно, но дальних рейсов «Сокол‑2» не совершал, а для его задач теплая и уютная гондола совершенно не годилась.

Особенно для таких вот задач, как сегодня.

Дирижабль замер в десятке метров от башни. Наступал самый ответственный момент.

‑ Навались, братцы!

Все присутствующие, включая Филиппова, но исключая оператора, продолжавшего крутить ручку своей кинокамеры, впряглись в массивные штурвалы выдвижных механизмов. Заскрежетали зубья, затрещали цепи передач и «второе дно» их решетчатой гондолы сдвинулось под ногами вперед.

Метр за метром выдвигался к башне металлический мостик…

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

«Империя» зависла над башней на высоте в полсотни метров. Ниже опускаться было опасно. Ветер был непредсказуемым, а, в отличие от «Сокола», большой дирижабль не был жестко зафиксирован причальными канатами. Да и какие канаты на высоте в триста метров?

Подполковник Кравцов изучал в бинокль происходящее. Вот столпившиеся на башне монтажники, вот ниже «Сокол» пытается придвинуться к башне, выбирая и отпуская лебедками канаты, вот три фигурки ждут развития событий, а в самом низу, вокруг башни стоит толпа, которую городовые стараются заставить соблюдать дистанцию, но что‑то у них это не слишком получается. Большая слишком толпа собралась. А вон там стоит отдельная группа людей, вокруг которой оцепление и свободное пространство. Очевидно, что там и стоит Государь.

Что ж, вместо банального рейса во Владивосток, выпало Кравцову побыть в центре внимания. Впрочем, к вниманию прессы экипажам «Империй» было не привыкать. Но сейчас, конечно, внимание совсем другое. И если что‑то пойдет не так…