Агентство магических услуг 2 (СИ) - Малеваная Наталия - Страница 42

Марфа качнулась в воде и плеснула руками, вздымая тучу брызг. Над гладью озера зазвенел ее веселый смех. Ворон в моих объятиях застыл, задержав дыхание. А меня словно в кипяток окунули. Что я творю, Пресветлая?! Отдернув руки (жар тела мужчины чувствовался даже через слой мокрой ткани), я попыталась отстраниться, но Даниил удержал меня на месте.

— Твои чары бесполезны, Марфа, — сообщил маг и, обхватив меня руками, уложил голову на мое плечо. — У меня есть надежная защита.

— Фу-у, какой ты скучный, — протянула девушка и с головой ушла под воду. Голые ноги мелькнули над поверхностью.

Наблюдая за медленно расходящимися по водной глади кругами, я силилась придумать выход из сложившейся ситуации. Вот всегда так: скажешь или сделаешь что-нибудь под влиянием сиюминутных эмоций, а потом хоть живьем в землю зарывайся от стыда.

Что со мной случилось? Волна удушающей ярости захлестнула разум и застила глаза кровавой пеленой. Что это было? На этот вопрос напрашивается только один простой ответ. Ревность. Но почему? У меня нет права испытывать подобные чувства, ведь Даниил мне не муж и не возлюбленный. Да, он мне нравится как человек и, что скрывать, как мужчина, но не настолько, чтобы ревновать. Наверное…

— Много думаешь, Дуся, — обдав мое ухо жарким вздохом, прошептал Ворон.

— Может, уже выберемся из воды? — проворчала, за раздражением скрывая смущение.

«Помилуй, Пресветлая! Я и забыла, что он постоянно читает мои мысли».

Даниил насмешливо хмыкнул в ответ. Не меняя положения, мужчина сжал меня в объятиях сильнее и взмыл в воздух. Краткий миг полета и мы приземлились на траву.

— Может, ты меня отпустишь? — поинтересовалась, дернув тем самым плечом, которое маг использовал вместо подушки.

— Не хочу, — заявил Ворон.

«Что?!!» — мысленно заорала, от удивления выпучив глаза. Что он сказал?

— Почему? — пискляво выдавила.

— Ты теплая, — пояснил мужчина и потерся носом о мою щеку.

«Чего?!!»

Я забарахталась в объятиях Дани. Просунула руки между нашими телами и попробовала оттолкнуть мужчину. Безрезультатно. Наверное, легче скалу с места сдвинуть.

— Отпусти, — пропыхтела.

На краю сознания промелькнул образ зажатого в кулаке хомячка, безуспешно пытающегося выбраться из ловушки.

«Ах, ты ж… менталист-недоучка», — мысленно вознегодовала и старательно представила, как острые хомячьи зубки вонзаются в пленившую его руку.

— Все-все, — весело засмеявшись, произнес Даниил и, отпустив меня, отступил в сторону, — только не кусайся.

— Даже не думала, — едко ухмыльнулась, как можно незаметней поежившись — без тесно прижатого мужского тела сразу стало холодно. — Ты грязный.

— Ты как бы тоже, — в том же тоне заявил маг. — Достань из карманов все предметы из бумаги, — попросил и окутался желтой дымкой очищающего заклинания. От одежды Ворона повалил густой пар, а порыв теплого ветра взметнул его волосы.

Окинув Даниила завистливым взглядом, я поспешно вытащила паспорт, кошелек и копию портрета Ирины Астаховой, сложила все на землю и приготовилась к действию магии. В тот момент я совсем забыла о свойстве своих волос. А зря.

— Только попробуй, — предупредила, заметив каким лукавством вспыхнули глаза Ворона, и попыталась пригладить пушистый бардак на голове.

А в следующее мгновение меня сбило с ног неведомой силой и прижало к земле. Сморгнув пелену, затуманившую взгляд после падения, я увидела склонившееся надо мной чудище. Серая кожа, длинные черные волосы, извивающиеся в воздухе словно змеи, глаза с радужкой болотного цвета и вертикальными зрачками, тонкогубый рот, ощеренный острыми зубами. С превеликим трудом в этой страхолюдине мне удалось распознать Марфу.

— Зачем тебе портрет моей дочери?! — прошипела она и потянулась к моему лицу увенчанными когтями руками.

От испуга у меня перехватило горло: ни вдохнуть нормально, ни закричать. Вот и увидела иных. Приятная встреча. Как бы целой остаться.

В тот момент, когда я задумалась о спасении собственной жизни, о себе напомнил Даниил. Он же, как бы, исполняющий обязанности моего телохранителя. Марфу опутали уже хорошо знакомые мне белесые нити и, спеленав ее по рукам и ногам, оттащили в сторону.

— Не мешай, маг! — взвизгнула она и яростно зашипела, пытаясь то ли сбросить нити заклинания, то ли порвать их. — Отпусти!

— Дуся, ты как? Что болит? — присев рядом, поинтересовался Ворон. Убрав с моего лица снова мокрые пряди, он заглянул мне в глаза и участливо улыбнулся.

— Кажется, все хорошо, — прокряхтела я, оценив свое состояние.

Мужчина встал и, предложив руку, помог мне подняться. Новое очищающее заклинание окутало меня дымкой, только в этот раз оно действовало аккуратней: взметнувшись порывом теплого воздуха, волосы рассыпались шелковыми прядями.

— Спасибо, — искренне поблагодарила.

— Пожалуйста, — доброжелательно отозвался Ворон.

— Отпусти меня! — прервала наш обмен любезностями Марфа. — Зачем вам моя дочь?!

— Что? Дочь? — удивилась я, совершенно не понимая, о чем говорит девушка.

— Какая дочь? — одновременно со мной спросил Даня.

Чтобы добиться от девушки внятного ответа, пришлось долго уговаривать ее успокоиться и все объяснить. Сложное задание, но Ворон справился. Правда, нам обоим пришлось подтвердить клятвой, что ничего плохого мы не замышляем ни против самой Марфы, ни против ее дочери. Из чудища девушка снова превратилась в обычного человека и перестала бессмысленно барахтаться в путах. Маг не спешил освобождать Марфу, хотя и позволил ей устроиться удобней. Лично для меня мужчина создал кресло из ствола поваленного дерева. «Трон достойный королевы», — прокомментировал он, усадив меня на это произведение искусства.

Рассказ Марфы занял много времени, потому что, не поведав нам, так сказать, предыстории, у нее не получилось бы объяснить все остальное. Родилась Марфа чуть меньше пяти веков назад, в годы активного преследования иных. И как бы родители не берегли свою единственную дочь, но в двадцатилетнем возрасте девушка попала в руки охотников. Ее отца, отчаянно сражавшегося до последнего, чтобы защитить свою семью, убили сразу. О судьбе матери девушка не знала, но спустя пятьдесят лет, почувствовала момент, когда родительница покинула мир живых. Марфу — лесную русалку (а именно ею она и являлась), еще плохо управлявшую своей силой, пленили, заклинанием заблокировали возможности и продали на аукционе. И можно сказать, что юной иной повезло: ее хозяином стал обычный человек. Он не планировал убивать «порождение Темного бога» или «разбирать» на компоненты для зелий. Пьер Луи — молодой малоизвестный философ и социолог того времени, увлекающийся «сказочными созданиями», — разговаривал с русалкой, интересуясь ее жизнью, мировоззрением, традициями иных народов и многим, многим другим.

С Луи Марфа провела сорок спокойных лет. Отыскав в блокирующем заклинании лазейку, через которую просачивался крохотный ручеек силы, девушка изо дня в день познавала свои способности и училась ими управлять. Конечно, ей хотелось на свободу, но оставаясь рядом с Пьером, она была в безопасности. К тому же, под воздействием русалочьих чар хозяин выполнял все пожелания девушки, ради нее он даже купил небольшое загородное поместье рядом с озером. Когда здоровье мужчины начало ухудшаться, Марфа все чаще стала задумываться об уходе, но постоянно откладывала побег. Русалка не хотела признаваться даже себе, но она привязалась к человеку.

Пьер Луи умер внезапно, в день своего восьмидесятилетия, на празднование которого собралась вся его семья. Наследником согласно старшинству стал внук Пьера — Марк. Он никогда не нравился Марфе: злой взгляд, фальшь в голосе, лукавство, спрятавшееся в уголках улыбки. Он увлекался магическими амулетами и экспериментальными разработками в области подчинения сознания. Иной всегда казалось, что от Марка исходит едва уловимый запах тухлятины. Она знала, так пахнет застарелая кровь. Но парень умело прятал свою «гнилую» суть за обликом добродушного человека. А еще на него не действовали чары русалки, Марфа не смогла сбежать.