Ночь с братом мужа (СИ) - Борн Амелия - Страница 40

Я фыркнула, не сдержав смеха. Все понятно. Воспитательный процесс во всей красе, причем не со стороны бабушки по отношению к внучке, а очень даже наоборот. Впрочем, Вика из всех умудрялась вить веревки, включая моего деда.

— Я буду есть фасоль только от месье Пауля! — заявила дочь и даже сложила руки на груди, говоря всем своим видом, что в этом вопросе останется непреклонной.

Мы со свекровью переглянулись. По ее скорбному виду я поняла, что придется принять участие в беседе. Тем более, что Саша нам с Ольгой Станиславовной был не помощник — когда случалось подобное, он делал вид, что его рядом нет.

В общем-то, Вика была совсем не капризной, даже наоборот, но только не тогда, когда вопросы касались еды.

— Идем, хочу посмотреть, что там за такая фасоль, — сказала я, поднявшись с дивана.

По правде говоря, в последние дни я чувствовала себя не слишком хорошо, но позволить себе сделать то, что хотелось, а именно — пойти наверх и поваляться в постели — не могла. Сегодняшним вечером нас всех ожидало особенное событие. Мы с Ольгой Станиславовной открывали пятый и самый большой наш ресторан.

— Ладно, — согласилась Вика, и мы все втроем удалились в столовую к облегчению Саши, которое было написано на его лице и которое он даже не пытался скрыть.

— Ну? И что тебе здесь не нравится? — удивилась я, пробуя фасоль в прекрасном сливочном соусе. — Посолено прекрасно, а эти приправы! Кстати, что это? — обратилась я к свекрови.

— Я добавила немного муската, — разулыбалась она.

— Прекрасно, мне очень нравится! — похвалила Ольгу Станиславовну совершенно искренне.

Вика тоже взяла вилку и отправила в рот крохотный кусочек зеленого стручка. Прожевала с таким видом, словно вот-вот должна была изречь ту истину, которую ждала вся вселенная, и кивнула.

— Пойдет, — сказала она. — Но у мистера Пауля лучше.

И это, надо сказать, был комплимент.

— Вот и хорошо, — кивнула я дочери. — А сейчас иди собирайся, скоро поедем на открытие ресторана. И там Пауль накормит тебя твоими любимыми мидиями. Только называй его месье, а не мистер, идет?

— Ой! — выдала Вика, зажав рот ладошкой, после чего умчалась из столовой.

Мы проводили ее взглядом, после чего свекровь сказала:

— Каждый раз, когда ей готовлю, сердце не на месте… что Викуся скажет? Как оценит?

Я тихо рассмеялась и покачала головой.

— Может, вам просто стоит быть с ней построже?

— Это вряд ли получится сделать, — вздохнула Ольга Станиславовна. — Не сработает. Вика выросла на блюдах высокой кухни.

Я пожала плечами и проговорила:

— Уверена, когда она повзрослеет, для нее не будет ничего вкуснее бабушкиной еды.

Свекровь же растянула губы в улыбке и озвучила очевидное:

— Когда она вырастет — станет шеф-поваром ресторана. Другого просто не может быть.

И я была с ней полностью согласна.

— Никак не могу понять, что со вкусом этой рыбы, — пожаловалась я Саше, когда мы сидели на террасе ресторана и ужинали в относительном одиночестве.

Относительном потому, что все столики кругом были забиты до отказа, а снующие официанты, кажется, управлялись с беспрестанно поступающими заказами только чудом.

— С ней все прекрасно, — заверил меня муж. Подцепил кусочек чудесного фарерского лосося, запеченного с соусом бешамель, отправил в рот и прикрыл глаза от удовольствия. — Да, определенно прекрасно, — добавил он.

Меня же от увиденной картины… замутило. Схватив со столика бокал с водой, я сделала несколько жадных глотков.

— Тебя тошнит, — констатировал Саша, при этом его взгляд из встревоженного превратился в довольный. Как будто муж был котом, перед которым только что поставили миску свежайших сливок.

Я понимала, о чем Саша думает… вернее, поняла это только сейчас. Потому что после рождения Вики мы с ним предохранялись… Правда, делали это в последнее время не так, чтобы очень усиленно.

— Тошнит, — призналась, не скрывая очевидного. — Может, я заболела?

Эти слова не были произнесены с надеждой. Напротив — вероятность в ближайшие несколько месяцев превратиться в шарик на ножках, мне до чертиков нравилась.

— Может, — пожал плечами муж. — А может и не заболела.

Он сделал вид, что изучает меню, которое за последнее время я пересказывала ему сотни тысяч раз. Потому что лично составляла список блюд для нового ресторана.

— Саааааш, — позвала тихо, и он вскинул на меня взгляд.

— Слушай, открытие просто бомбовое, — сказал он совсем не то, что я ожидала.

— Угу, — согласилась я.

Открытие ресторана и вправду было роскошным. И счастливые Вика, Ольга Станиславовна и мой дедуля, что в этот самый момент принимали участие в конкурсе от шефа, были прямым тому подтверждением.

Вот только мыслила я сейчас вовсе не об этом.

— Что-то не так? — спросил Саша, откладывая меню, при этом в глазах его черти танцевали ламбаду.

— Все так, — ответила тотчас. И добавила: — Я могу быть беременна снова.

По взгляду мужа я поняла то, что знала и так — он на миллион процентов уверен: мы скоро снова станем родителями.

— И это прекрасно, — заявил Саша, улыбаясь.

Я нахмурилась, когда мне в голову пришла та мысль, которую я и озвучила:

— У нас ведь могут родиться близнецы. Ты готов к тому, чтобы сразу растить троих детей?

Сашина улыбка стала еще шире и через мгновение он произнес то, что было неоспоримым:

— Разумеется. И всех наших малышей мы будем любить одинаково. Ведь так?

И мне совсем не нужно было раздумывать над ответом. Я просто проговорила, вторя тому человеку, дороже которого у меня не было на всем белом свете:

— Разумеется.

Третий по счету день рождения близнецов выдался сумасшедшим и суетливым.

Каждый из нас при этом сходил с ума по-своему. Мира буквально поселилась на кухне, намереваясь, видимо, приготовить еды на весь земной шар, а не на скромную группу людей, состоявшую из ближайших родственников и друзей.

Мама постоянно бегала по магазинам, сметая с полок, казалось, все, что ни попадя. Начиная от одежды, рассчитанной на близнецов, и заканчивая всевозможными игрушками.

Вика, обрадованная тем, что бабушке и матери некогда за ней приглядывать слишком пристально, гонялась по дому за недавно приобретенным котом по имени Грей. Кот, в свою очередь, гонялся за Викой, точнее — за ее разноцветными носками, выбирая для нападения самые неожиданные моменты.

Что же касалось меня… я просто пытался не свихнуться в этой предпраздничной суете.

— Можно?

В мое укрытие, оно же — рабочий кабинет, осторожно заглянул Иван Григорьевич.

Я усмехнулся при виде его растерянного лица, на котором буквально было написано «помогите!»

— Заходи, Иван Григорьевич, — кивнул ему с улыбкой и поднялся, чтобы разлить по бокалам «успокоительное».

— Я думал, живым не доберусь досюдова, — выдохнул он, одобрительно причмокнув, когда я вручил ему бокал.

— Да, кажется, что настал конец света, а не день рождения близнецов, — хмыкнул в ответ.

В молчаливом мужском согласии мы выпили. Затем дед вдруг выдал неожиданное:

— Саня, а я ведь к тебе не только за укрытием, но и по деликатному делу!

Я удивленно взметнул брови. Неужто Иван Григорьевич после этих слов аж заалел весь или мне просто показалось?

— Я слушаю, — ответил, гадая о том, что вызывало такую неловкость у родственника, с которым мы прекрасно ладили. Деньги нужны, что ли? Так ведь он знал, что я всегда помогу без проблем…

— Саня, как ты считаешь, ежели я к матери твоей посватаюсь — не откажет?

Тут я, не выдержав, подавился.

— Сложный вопрос, — откликнулся, пряча улыбку за кромкой бокала. — Но если не попробуешь, то и не узнаешь, ведь так, Иван Григорьевич?

Тот сразу согласно закивал, но разговор продолжить мы не успели — та, о ком мы говорили, буквально ураганом ворвалась в мой кабинет.