Новик (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 3

- Знаю… - ответил второй незнакомец.

Первый молча кивнул. И не прощаясь, ушел.

Второй же еще долго сидел и думал.

Заказ этот ему не нравился, чуть более чем полностью.

Работенка у него была непростая и жизнь заставила научиться доверять своей чуйке и слушать, что люди говорят. А не говорили они ничего хорошего. Слишком уж много всего непонятного было вокруг этого паренька из Тулы.

Ему сказывали, что начиналось все заурядно. Будто бы щенок - отпрыск поместного дворянина, оказался один, потеряв отца. Его тут же взяли в оборот. Чего добру пропадать? Попытались. Но лучше бы они его не трогали. Потому что малец оказался явно тем говном, к которому лучше даже не подходить, чтобы не задохнуться от вони.

Это было странным.

До крайности необычным и странным.

Еще более странным и мутным выглядело поведение заказчика. Раньше он никогда не обращался к нему с такими делами. Голову какому купчишке отрезать или село заигравшееся припугнуть. Ничего особого. И платил за работу куда как меньше. Да еще торговался с отчаянием обреченного, готовый за каждую полушку удавиться.

А тут что?

Сам сто рублей предложил.

Это было ОЧЕНЬ много. Подозрительно много.

Еще подозрительнее выглядело легкое согласие на увеличение цены до ста пятидесяти. Если заказчик не пообещал бы выдать эти деньги авансом, было бы совершенно ясно – он решил их тоже пустить под нож. После дела. Сейчас же – не понятно.

«Света белого не удивит…» - мысленно, про себя усмехнулся незнакомец. Такие обещания его всегда забавляли. Потому что редко бились с действительностью. Поэтому то он и не связывался с похищением людей. Хотя дело доходное. Украсть двух-трех смазливых юниц да продать татарам. Что может быть проще? Ан нет. Девочки могут вернуться. Через выкуп или еще как. Не все. Не всегда. Но эти возвращающиеся несли за собой смерть. Ибо разбойный приказ редкий раз на дыбе кого-то из-за похищений не подвешивал. Для вдумчивого и насыщенного общения, разумеется. А мертвецы лишнего не скажут. Даже если очень захотят.

В этом же деле он был уверен – все не так, чем кажется. Ведь как ему говорили – в Туле крутились люди царя. И что с одним из них этот паренек даже пил. К чему бы это? К дождю или к плахе примета? Людей царя он убивал. Мелких сошек. Изредка. Но тут явно дело пахло дурно…

Одна его сторона радовалась и буквально ликовала. Сто пятьдесят рублей! Да еще полсотни после дела. Плюс «улов» с усадьбы этого юного помещика минимум рублей на двадцать. Большие деньги! Огромные для людей его полета!

Другая же его сторона откровенно паниковала. Ему в этом заказе не нравилось все. Вот буквально все. От того, кого и как «заказали» и заканчивая платой за дело. Эта неприлично большая сумма пугала ничуть не меньше, чем странный парень. Жизнь его научила тому, что жадные люди щедрыми не становятся. А если вот так, сорят деньгами, значит ты вскоре отдашь им больше или произойдет что-то намного хуже…

- Проклятье… - прошипел этот второй незнакомец и с раздражением отбросил горшочек, который жалобно тренькнув разбился.

- Даже не переживай, - произнес голос мужчины, вышедшего из темноты. – Примем плату в лучшем виде.

Он всегда брал с собой на встречи ребят, которые прикрывали его. А заодно слушали, что было крайне неприятно. Но за все нужно платить. И за безопасность тоже. Сейчас же эти «уши» оказались настолько не к месту, что незнакомец аж зубами заскрипел. Ведь по всему выходило, что уже через час, край через два, все его ключевые подчиненные будут знать о заказе на две сотни рублей. Куш! Лихая удача! Разве кто-то из них откажется?

Сплюнув с раздражением, он встал и уже несколькими секундами спустя растворился во мраке зайдя за угол харчевни. Туда, куда не проливался из окон тусклый свет лучин.

Первый же незнакомец немного постоял поодаль. Подождал, пока этих лихие ребята уйдут. И отправился восвояси все также тщательно избегая встречных людей. Дело действительно было очень важным и ему требовалось посмотреть на реакцию подчиненных этого бандита. Он их давно «спалил». И по большому счету торговался только что на площади он не со своим собеседником, а с ними. Ибо лидер никогда не пойдет против желания стаи, на плечах которой стоит…

[1] Характерник – название воина-колдуна в казачьей культуре. Начал бытование в XV веке и в XVI веке уже как понятие было известно в соседних регионах.

Глава 2

1553 год, 6 июня, поместье Андрея на реке Шат

Маленькой землянки, которую возводил для себя Андрей минувшей осенью, теперь не хватало совершенно. Потому что по прошлому году их тут жило всего трое, а теперь – целая толпа.

Кроме самого Андрея с женой и тещей, людей хватало.

Вышеупомянутые Устинка и Егорка были парнем освобождены от холопского положения сразу после верстания в поместные дворяне. Он выехал на площадь и при скоплении людей объявил об их свободе. После чего вручил по пять рублей, обещанные им, и предложил взять свою судьбу в собственные руки. Однако эти ухари, как парень и предполагал, даже не дернулись и остались при нем. Только теперь уже на добровольных началах. Очень уж заинтересовала их перспектива выбиться в полноценные послужильцы. Ведь если уходить, то в каком статусе? Крайне неопределенном, но однозначно низком.

Илья с женой Анфисой и двумя детьми также последовали за Андреем. Он посулил кузнецу две копейки[1] в день, да кормление за счет нанимателя. Что было круто. В Москве в эти годы ремесленник получал от одной до двух копеек за рабочий день. Изредка больше. Бывало же, что и меньше или вообще ничего. А тут – стабильные две копейки плюс кормление. От такого предложения Илья не смог отказаться. Тем более, что у парня он не подмастерьем должен был трудиться, а полноценным кузнецом.

Петр Рябой, подвизавшийся последние несколько лет нищим на паперти, приоделся и удивил многих. И осанку стали его замечать, и взгляд, и вообще – призадумались о том, кто же он такой. Но мужчина не болтал. Петр и Петр. Хотя парень и понимал – это имя псевдоним. В каком статусе он с Андреем поехал – сложно сказать. Но поехал. Потому что, как предполагал парень, был ценным приобретением. Матерые, побитые жизнью люди вообще крайне полезны, если понимать, как их использовать. Оставалось только решить этот загадочный ребус. Хотя, конечно, заставлять его таскать воду за кормление уже сейчас выглядело крайне сомнительной забавой.

Хромой плотник Игнат, также присоединился к Андрею. Он повредил ногу в артельной работе и теперь не мог толком ходить. С костылем лазил. Но топором мал-мало владел. Сидя если. Годы у него были немалые. Родичей не осталось близких. Вот и перебивался как мог, едва ли не нищенствуя. Парень же положил ему московку в день и кормление за его счет. И он не стал кочевряжится – для него это было невероятно щедрое предложение.

Еще он подобрал трех вдовушек. Крестьянок. После минувшего нашествия таких хватало. Для большинства – лишние рты и обуза. Ведь основная рабочая сила – крестьянин-мужик. А парню то и ладно – ему любые рабочие руки годились. Тем более, что в его случае, остро не хватало именно женщин, которые бы помогали по хозяйству. Да и плодить слишком уж концентрированный мужской коллектив – дурная затея. А тут – вдовушки. Какое-никакое, а решение.

Дополнительно он сговорился с двумя бобылями[2] о годе службы. Для начала. Кормление за счет парня. По окончанию – рубль каждому на руки. Устинку и Егорку они знали, поэтому согласились. Понятно, что такие рабочие руки как у них многим бы пригодились. Но ребята не хотели сажаться на землю и привязываться к ней. Боялись. Ведь бобылям что? Татары появились на горизонте? Руки в ноги и деру. Земли с посевами да хатой у них нет. Держаться не за что. А практически все помещики в Тульской области, после разорения прошлого года, испытывали нужду только в одном – в рабочих руках на выданной им земли. И рассматривали каждого бобыля как потенциального крестьянина, планируя закрепить за ним землю. Андрей же предложил им простой контракт разнорабочих на год. Сразу пояснив, что у него посевных работ в этот период не будет. Их это устроило чуть более чем полностью…