Пари с мерзавцем (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 36

— Еще раз повторяю. Я ничего не крал из твоей папки, — в голосе появились стальные нотки.

— Неубедительно оправдываешься, Меранов.

— Я не оправдываюсь, — цедит по слогам, — это. Сделал. Не. Я.

— Бесполезный разговор, — развожу руками, — просто бессмысленный.

— Оса, не беси меня, — склоняется ко мне, гипнотизируя взглядом.

— А то что? В очередной раз натянешь и выкинешь, как ненужное барахло?

— Помнится, в последний раз ты сама сбежала. Как последняя трусиха.

— Только не говори, что расстроился, — фыркаю зло.

— Даже не думал.

— Вот и прекрасно.

Надо уходить. Разговор у нас не получается. Он не слышит меня. Не слушает. А мне и сказать толком нечего, кроме того, как меня все задолбало. Беседы по душам — это точно не про нас.

— Если тебя так волнует вопрос с подставой, — произносит снисходительно, — могу найти того, кто украл твои бумажки.

— Боже! Да ты просто спаситель! Рыцарь на белом коне! Герой без страха и упрека! — выплевываю, не сдерживая сарказма. — Марка попросишь покаяться? Или еще кого?

— Меня просто бесит, что ты во всем винишь меня.

— А кого мне еще винить?! Разве что себя за тупость откровенную, — последние слова произношу с нескрываемой горечью.

— Давай без пафоса, Оса. Завтра притащу тебе того, кто это сделал. И ты будешь извиняться.

Не верю. Ни единому слову.

— Мне все равно, Мерз. Просто все равно. Делай что хочешь, только ко мне не приближайся. Понятно? Через две недели защита, и после нее, гарантирую, ты меня больше не увидишь. Никогда, — резко разворачиваюсь и просто ухожу, потому что находиться рядом с ним нет сил.

***

— Ты решила вопрос с Беловым? — набросилась Алла, едва я набрала ее номер.

— Можно сказать и так.

— Аня! Я сейчас позвоню твоей матери, посоветую купить ей самый тяжелый армейский ремень и выпороть тебя так, чтобы ты месяц не могла сидеть нормально! А может, и не позвоню. Может, сама выпорю! В качестве компенсации за моральный ущерб! У меня по твоей милости уже нервный тик начинается!

— Ты не одинока, — невесело усмехнулась я, присаживаясь на случайную лавочку. — Борис Тимофеевич тоже пришел к выводу, что от меня только одни проблемы.

— Я всегда знала, что он умный мужик, — с уважением сказала Аллочка, — зрит, так сказать, в самый корень. Давай уже. Не томи. Рассказывай, что натворила.

— Если в двух словах, то ничего не натворила. Все натворили за меня. Кто-то выкрал мои сопроводительные документы. Белова из-за этого вызвали в деканат, пропесочили, но он отстоял мою девичью честь, добился, чтобы меня выпустили на защиту.

— У вас там проходной двор, а не деканат! — тут же возмутилась Алла. — Попробовал бы кто-нибудь к нам так заявиться и выкрасть хоть что-то! Мигом бы вылетел!

— На твоем факультете просто нет такой прекрасной группы, как наша.

— Это точно, — она была вынуждена согласиться с этой неутешительной истиной, — и что ты теперь планируешь делать?

— Впервые в жизни послушаю старшего товарища. То есть тебя. Сяду в уголок и буду молчать. Мне просто надо продержаться две недели и ни во что не встрять. Всего две недели. Тихо, молча, не привлекая к себе внимания.

— Надо же, какая умная и покладистая девочка, — Алла не скрывала своей иронии относительно моего «тихо и молча».

— Девочка просто устала, — честно призналась я, — ты же знаешь, я не боюсь воевать. Но это не война, а бестолковая подлая возня. Травля. Бессмысленная и беспричинная. Я больше не хочу тратить на это силы. Все. Наелась. Хватит. Они мне никто и звать их никак. Пусть катятся на все четыре стороны. Пересижу две недели, получу диплом и уйду, не оборачиваясь. И никогда в жизни больше о них не вспомню. Ни об одном!

А особенно о Меранове, с которого все началось.

— Кто, ты? И что ты с делала с Осиповой, которая всегда лезет на рожон? — Алла попыталась пошутить, но вышло криво и совсем не смешно. — Может, зайдешь ко мне вечером? Посидим, поболтаем. Кости другим перемоем.

— Давай лучше завтра. У меня сегодня настроения нет вообще. Хочу посидеть дома, в тишине и одиночестве.

— Как знаешь, — в голосе Аллы прозвучало разочарование.

— Не обижайся. У нас с тобой еще будет предостаточно времени для общения, а сейчас мне надо собраться и подготовиться так, чтобы и комар носа не подточил. Белов предупредил, что на защите мне обеспечено повышенное внимание.

— Ладно, — проворчала Алла, но по интонации стало ясно, что ее отпустило, — готовься.

— Обещаю, как только защита пройдет, я заеду к тебе на целую неделю, и мы будем развлекаться так, что у тебя все соседи взвоют.

— Ой, все, — рассмеялась она, — с таким настроем я тебя и на порог не пущу.

— А я все равно прорвусь, — пообещала зловещим шепотом...

Мы с ней еще немного поболтали, и я даже смогла отвлечься от всей этой непередаваемой херни, что постоянно творилась вокруг меня. Ладно. Как-нибудь справлюсь. В первый раз, что ли? К

По дороге домой купила себе огромный рожок мороженого и съела его прямо на улице. Хоть какое-то утешение.

После такого щедрого на неприятности дня мне хотелось только одного — лечь пораньше, поскорее заснуть и проснуться уже завтра. Возможно, тогда, на свежую голову, мир не будет казать полным дерьмом.

Однако даже такому простому плану не суждено было сбыться.

Во-первых, я допоздна читала диплом. Совесть не позволила отложить это дело на потом. Готовиться действительно надо, так, чтобы все от зубов отлетало. Во-вторых, когда уже легла, выключила свет и натянула одеяло по самые уши, проклятый телефон разразился надсадной трелью. Да чтоб тебя! Я аж подскочила на кровати и схватилась за мобильник, намереваясь послать подальше нарушителя спокойствия. Однако на экране высветилось знакомое имя. Ермолаева.

Этой-то что надо на ночь глядя? Соскучилась?

Общаться не хотелось, но я все-таки ответила.

— Ты на время смотрела?

— Аня… — голос хриплый, заплетающийся. Не такой, как всегда.

— Что с тобой? — спросила подозрительно, уже чувствуя, что приключилась очередная жопа.

— Анечка, забери меня. Пожалуйста, — у нее заплетался язык, — мне нехорошо.

— Ты пьяная?

Это нонсенс. Ермолаева — и напилась! Да она даже смотреть в сторону витрин с алкоголем не любила.

— Не-е-е, — протянула она таким несчастным тоном, что я села на кровати, — мне просто дали тут... Попробовать.

Сердце ухнуло вниз.

— Что тебе дали?

— Я не знаю. Сказали, полезно.

Я уже вскочила на ноги и в потемках искала кнопку выключателя.

— Ты что-то выпила? Спиртное? Или таблетку?

— Конфетку, — промычала она.

Твою мать. Сластена.

— Кто тебе это дал? — я натягивала джинсы.

— Я не знаю. Парень с милой улыбкой.

Идиотка. Наивная, доверчивая идиотка!

— Где ты? — уже проорала во весь голос. — Откуда тебя забирать?

— Я… — она замолчала, что-то там запыхтела, начала мямлить.

— Ермолаева, твою мать! Просто скажи, куда ехать?!

— Мне просто хотелось посмотреть. Я думала, что теперь все знаю и смогу сама, — тягучим непослушным голосом оправдывалась она.

— Что ты сможешь сама? Нарваться на придурка, который тебя накачает? Где. Ты?

— На гонках.

Меня скрутило, и перед глазами поплыла темнота. Замерла. В висках пульсировала кровь, а сердце затравленно билось в груди.

— Жди, — хрипло, через силу, — ни с кем никуда не ходи. Если там есть Меранов или Волшин — иди к ним.

— Они меня не любят. Они злы-ы-ые.

— Иди к ним. Мне так проще будет тебя найти.

Когда я вызывала такси, меня просто трясло. От волнения, от страха, от идиотских предчувствий, что добром эта поездка не кончится. Но и Ольгу я бросить не могла. Она и так беспомощная, как котенок, а под кайфом вообще ни на что не способна. Бери и делай, что хочешь.

 Глава 13

Мне надо спасать непутевую Ольгу, а я сижу на лавочке перед общагой и малодушно мечтаю о том, чтобы такси не приехало. Чтобы не было машин, чтобы случился бунт перевозчиков, чтобы дороги перекрыли толпы зомби. Что угодно, лишь бы не ехать к аэропорту.