(не) твоя невеста (СИ) - Лав Агата - Страница 9

— Тише, — подсказывает он сверху. — И не вздумай кусаться.

— Отличная подсказка, Констант! Так и сделаю!

— Ты неисправима, Лис, — слышу его довольную улыбку, которую он впрочем тут же прячет подальше.

— Может, тогда хватит меня дрессировать, если толка все равно не будет?

Я выворачиваюсь, чтобы найти проклятый воздух, и теперь смотрю на большую черную пряжку его ремня. На ширинку. Дальше отвернуться никак, мужская ладонь лежит на моей щеке и надавливает, чтобы я продолжала занимать правильное место. И стоит дернуться, как в его пальцах просыпается лютая мощь, которая обжигает несправедливым мужским превосходством. В нем слишком много силы. Банковской, физической, жизненной… Какой угодно, черт возьми!

— У тебя безумно красивые губки, — его большой палец проходит по моей коже и дотрагивается до верхней губы, сминая ее и раскатывая. — Если бы ты еще научилась произносить ими приятные вещи, цены бы не было.

У меня на языке крутится “пошел на хуй”, но это точно не приятная вещь. Даже на нейтральную не тянет.

— Притихла, — замечает Константин и аккуратно откидывает мои сбившиеся волосы назад. — Кажется, я понял, как с тобой надо обращаться.

— Что я должна отвечать?

— Лучше открой рот шире. Я разрешаю тебе сделать всё молча.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он мне разрешает?

Он действительно сейчас это сказал?

— Этого не будет, Константин, — произношу предельно уверенно и пытаюсь вывернуться, чтобы царапнуть его кошачьим взглядом.

Мужчина не сразу, но понимает для чего я бьюсь, и позволяет мне повернуть голову. Он внимательно смотрит на меня сверху вниз и впитывает мои немые проклятья как пористая губка. А он умеет выдерживать самые лютые женские взгляды и на него это не производит никакого впечатления.

— Не нравится, Лис? — интересуется он и наклоняется чуть ниже, надвигаясь надо мной. — Не привыкла к такому обращению?

— Не было возможности.

— А я не привык к тому, что ты позволяешь себе раз за разом. Я разрешил тебе называть меня Констант, но не больше.

Я с трудом прикусываю язык, почуяв, что его тон изменился и стал напоминать человеческий. Хотя мне чертовски трудно глушить бранные порывы, которые клокочут в горле. Пряжка его ремня по-прежнему в паре сантиметрах от моего носа и это никак не настраивает на мирный диалог. Мое терпение на исходе, и мне просто-напросто скоро станет все равно какой ценой вырваться! Я не хочу смотреть на его ширинку и не хочу терпеть гнет его стальной ладони!

— У тебя безумно злой взгляд… Хочешь выцарапать мне глаза?

— Очень!

— Думаешь, полегчает?

Он неожиданно отнимает ладонь, давая мне приподнять голову, но не отпускает далеко. Наоборот, помогает мне повернуться, прилаживая мою голову на более романтичный лад. Теперь я смотрю в потолок салона и чувствую его бедро под затылком. Лучше, конечно, но мы все равно соприкасаемся и он продолжает рассматривать меня как соблазнительный товар. Я угадываю, как мужской взгляд соскальзывает с моего лица и проходит по обтяной топом груди, животу и дальше по стройным ножкам.

Их как раз можно рассмотреть полностью. От кульбитов юбка сбилась и боковая молния упирается мне в пупок, а где сейчас заканчивается ее длина я даже не хочу думать.

— Я предлагаю попробовать еще раз. С начала.

Отлично.

Значит мне преподали новый живописный урок, который я обязана усвоить.

— Я могу встать?

— Нет, я хочу, чтобы ты привыкала ко мне.

К его рукам на моем теле?

Константин бросил левую ладонь на свое бедро, легонько зацепив мои волосы, но для правой находит место интереснее. Он кладет ее на мой живот и тягуче проводит по тонкой ткани топа, собирая его и постепенно оголяя меня. Всё кончается тем, что я злым рывком выбрасываю ладонь и перехватываю жилистые пальцы, и жду, что он может ответить как угодно.

Но он делает то, что я ожидаю меньше всего. Мужчина несильно встряхивает ладонью, чтобы я ослабила истеричную хватку, а потом вдруг переплетает наши пальцы. Вкладывает свои в мои и защелкивает надежный но мягкий замок.

И молчит.

— Мне больно лежать, — я смелею и подаю голос первой. — Выступ между сиденьями упирается…

Я не договариваю, потому что Константин обхватывает меня за плечи и вытягивает наверх. После чего усаживает меня себе на колени и убирает ладони прочь с моего тела окончательно.

— Не лучший выбор, я тяжелая.

— Кто тебе сказал такую глупость?

— Весы, — подвигаюсь ближе к рулю, чтобы не чувствовать блядский жар, исходящий от его черной рубашки. — Мне понадобится инструкция на сто печатных страниц, чтобы знать, как себя правильно вес…

— Я противен тебе?

Константин откидывается на спинку, давая мне еще пространства, и замирает. Он терпеливо ждет ответ и смотрит на мое лицо, с которым я пытаюсь справиться. Не хочу показывать всю палитру бушующих эмоций.

— Минуту назад был, но сейчас легче.

— Не верю, что мой брат не позволял себе грубость. Я слишком хорошо его знал.

— Я была его женой, а не шлюхой.

— А он чувствовал разницу? Не замечал за ним.

— Или за собой? — все-таки язык мой враг мой, но его вальяжный тон хозяина жизни выбивает все предохранительные стопы к черту.

— Ты не моя жена, — напоминает Константин холодным тоном. — Пока во всяком случае. Но ты права, малышка, я склонен считать женщин шлюхами. Столь неприятный вывод подсказывает богатый опыт общения с ними.

Он умеет заговаривать. Создавать опасную магию мужского голоса, когда тот наплывает уверенными волнами и окутывает тебя мощным потоком. И это хуже прикосновений, потому что никак не выставить защиту и непонятно как отбиваться.

— Может, дело в тебе, Констант? Никогда не допускал мысль, что тебе страшно отказать?

— Тебе страшно?

— Да.

Я утвердительно киваю, а он реагирует развеселым смехом, будто я удачно пошутила.

— Сколько раз ты уже сказала мне “нет”? Лично я сбился со счета.

— Если бы ты еще слышал мои “нет”…

— Хорошо, давай сыграем по-твоему. Можешь, выбрать три “нет” для меня. То, что я не имею право делать с тобой.

— Ты не имеешь право приближаться ко мне ближе, чем на километр.

Он смеется вновь, не ожидав, что я найдусь так быстро и выпалю первый вариант, едва он закончит предложение.

— Нет, Лис, откровенные глупости я буду браковать. Игра должна быть интересной, а не бессмысленной. Я покажу, как играют в нее и выберу для тебя три “да”. То, что я имею право делать с тобой. Только сперва переберись на соседнее место, я все же хочу отвезти тебя, куда собирался.

— Я думала, мы на месте.

— У меня не настолько паршивое чувство юмора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Через пару минут Константин выворачивает из глухого переулка и вклинивается в общий поток главной дороги. Я окончательно прихожу в себя, но стараюсь не крутить в голове произошедшее, чтобы не начать искать что-то острое в сумочке.

В третий раз провожу ладонями по юбке, которую давно расправила как следует, и слежу за поворотами.

— Я бы предпочла заранее знать, куда мы едем, — поворачиваю голову и смотрю на Константина. — Это можно устроить?

— Мы останемся в центре.

Это радует. А минут через десять я понимаю, куда мы направляемся. Тем более отличной подсказкой становятся слова мужчины в нашу первую встречу. Те самые, что он хочет вернуть всё, что потерял его брат в этом городе. Рисковая и сложная цель, потому что прошло много лет и на лакомые места успели сесть другие хозяева. Но Константину как раз интересны вызов и хрустящее мужскими костяшками соперничество.

Он игрок. Это точно.

— Только не говори, что он уже твой, — я устало выдыхаю, когда замечаю позолоченную табличку “закрыто на спецобслуживание”.